Брендовая одежда становится дурным тоном

Чем живет современная индустрия моды? Какие тренды существуют в современном мире моды? Откуда у американцев сумасшедшая любовь к антикварным одеждам? И правда ли, что русские — самые ревнивые поклонники модной и дорогой одежды? Об этом Pravda. Ru рассказывает известный дизайнер, профессор Института моды в Нью-Йорке Анна Кипер.

Фото: Источник: фотоархив Pravda.Ru

— Анна, ваши книги с удовольствием покупают и активно используют как учебные пособия во всем мире. C чего все началось, как пришла идея взяться за перо?

 - Я уже много лет погружена в мир фэшн-индустрии и столько об этом знаю, что с удовольствием делюсь своим опытом со всеми, кому это интересно. Знаю я действительно немало, так как отдала отрасли более 25 лет (кстати, первые свои шаги я сделала в России). В Москве, в середине 80-х, я начала изучать моделирование, конструирование и технологию изготовления женской одежды.

Я приехала из Москвы в Нью-Йорк, когда мне было двадцать лет, это было в 1988 году.

— И вы сразу пошли работать по профилю, сразу стали работать по профессии?

 - Конечно, нет. Приехав в Америку, я вскоре поняла, что мне нужно идти учиться дальше. У меня была художественная и техническая подготовка, но английского, особенно профессионального английского, оказалось на тот момент недостаточно.

В максимально сжатые сроки изучив язык, я поступила в Институт технологий фэшн, который успешно окончила и где сейчас преподаю вот уже шестнадцать лет.

Я с детства очень любила рисовать и шить, мечтала сама создавать коллекции. После окончания института в Нью-Йорке, какое-то время работала в должности технического дизайнера и конструктора, все-таки сказалась прекрасная московская подготовка, у меня была неплохая техническая база. В России нам хорошо преподавали основы моделирования и конструирования, которые позволяли профессионально разбираться в лекалах.

Я видела модель в полном объеме и сразу понимала, какие нужны элементы, какие детали, из какой ткани лучше шить, какая подойдет отделка, как ткань себя будет вести в процессе носки.

Вскоре научилась разбираться в том, на какой фабрике лучше всего сошьют ту или иную модель, чтобы правильно поместить заказ на продукцию. Я присутствовала на всех примерках и давала советы по всем техническим сторонам, но мне это не очень нравилось, мне хотелось проявлять больше фантазии, самой создавать эскизы и воплощать их в жизнь.

Так прошло несколько лет, и в какой-то момент я начала паниковать, потому что с каждым годом моя заветная мечта отдалялась от меня все дальше и дальше. Однажды я решила взять свое портфолио и посетить одну из сезонных лекций о веяниях современной моды Давида Вулфа, современного гуру моды.

После лекции я подошла к Давиду и попросила посмотреть мои эскизы. Он быстро окинул их взглядом и буквально на следующий день мне позвонили и предложили новую работу в специальном агентстве, которое занималось предсказанием тенденций моды и исследованием мировых трендов в одежде, аксессуарах и косметике.

Я Давиду Вулфу очень благодарна. Мы, кстати, до сих пор общаемся, он для моей второй книги написал большую статью об истории и создании трендов.

 - Бюро по предсказанию моды — звучит как-то сказочно и нереально. Из чего состояли ваши будни?

 - Мы предсказывали, какие будут направления на рынке в следующем году: модные силуэты, популярные цвета, из какого материала будет создаваться одежда в ближайшем будущем. В таком бюро обычно работают очень знающие и творческие люди, они хорошо осведомлены о том, что происходит в мире: какое появляется свежее веяние в музыке, в дизайне, какие выходят новые спектакли, фильмы, книги. Что происходит в мире с экономикой, с новыми технологиями, какие происходят войны и кризисы. Буквально все мелочи влияют на развитие трендов.

Это был самый потрясающий опыт в моей жизни, потому что работа в агентстве дала мне уникальные навыки, пригодившиеся в дальнейшем и в педагогической деятельности, и в создании коллекций, и в написании книг.

— А над чем вы сейчас работаете?

 - После того, как я поработала в "Кельвин Кляйн", в "Маунди", которая сейчас является частью компании "Эскада", я получила приглашение от дизайнера Мягги Норрис. Она меня пригласила работать в свою компанию "Мягги Норрис от кутюр".

Мягги Норрис известна тем, что в свое время она работала дизайнером у Ральфа Лорена. Она оказала на меня огромное влияние, изменила мой вкус. В студии Мягги Норрис мы работаем в тесном соавторстве. Наши вечерние туалеты создаются вручную. Мы одеваем знаменитых людей: актрис, светских львиц, жен политиков.

Мы шьем для Николь Кидман, Холли Берри, Дженнифер Энистон, Дайан Китон.

Также я по-прежнему преподаю в двух Нью-Йоркских институтах: Parsons School of Design и Fashion Institute of Technology.

— Каким вы видите будущее моды?

- Сейчас основная тенденция заключается в том, что люди больше не следуют четким и беспрекословным указаниям дизайнеров, как во время Кристиана Диора. Сейчас, мне кажется, моду каждый создает сам для себя. В Америке многие покупают антикварную и старинную одежду, которая продается на разных рынках и в магазинчиках, и комбинируют ее с тем, что сшили сами или с тем, что осталось с прошлых сезонов.

Потребители хотят заботиться о своем собственном индивидуальном стиле, а не быть рабами тренда.

В России, конечно, очень важно мнение публики. У нас в России принято одеваться дорого и модно, пусть даже на последние деньги. В России, как нигде, работает поговорка "По одежке встречают…".

— В Америке талантливому человеку тяжело пробиться?

- Конечно, непросто. Соревноваться с китайцами, индусами, корейцами невероятно тяжело, вы даже не представляете, насколько этот народ трудоспособен и настойчив. Но здесь есть огромное "но". У русских художников и дизайнеров есть невероятная глубина, которая сформирована мощнейшей русской культурой.

Кстати, мои дети родились в Америке, но прекрасно говорят на русском языке.

И я пытаюсь им привить искреннюю любовь к русской литературе. Это дает огромное преимущество перед многими азиатскими культурами, где дизайнеры порой мыслят ограниченно и буквально. Они творят немного стереотипно и скованно.

Конечно, бывают среди них и запредельно талантливые люди, но в основном они мне иногда напоминают какой-то хорошо отработанный механизм.

Мне кажется, что сочетание европейской культуры и азиатских традиций дало русским людям огромный потенциал. Такое смешение двух культур порождает уникальное мышление — азиатский подход к деталям и свободу видения в перспективе.