Интервью с директором Грибоедовского ЗАГСа Натальей Асташкиной

Наталья Асташкина: ЗАГС - это сцена

О буднях и праздниках московского Дворца бракосочетаний №1, о том, как и почему ЗАГСы были отделами НКВД, о хитростях регистрации брака, ненависти к 13.00 каждой субботы, а также о многом другом и тайном главному редактору "Правды.Ру" Инне Новиковой рассказала Наталья Асташкина, директор Грибоедовского ЗАГСа,  главного московского "Дворца счастья".

Смотрите видео

Наталья Евгеньевна, за 50 лет существования вашего ЗАГСа было зарегистрировано 350 тысяч браков. Это много или мало?

— Это очень много, в среднем семь тысяч браков в год, хотя Дворец закрывался и на ремонт. Когда Дворец бракосочетаний только открылся, то в год регистрировали 10-12 тысяч браков, сейчас мы регистрируем 4,5-5 тысяч браков в год.

— Это в день сколько получается?

— Летом 30-40 браков в день. Мы сами себе задавали вопрос, как сотрудники тех лет могли регистрировать такое количество браков в год?

— Ну, а что… зашли поставили подпись и ушли…

— Раньше приходили на регистрацию брака жених - невеста и два свидетеля, больше шести-восьми человек не приходило. Сейчас же на регистрацию брака идет жених и невеста, а за ними еще 40-50 человек.

Услуги новые появились. Раньше не было музыкального сопровождения вживую, мы на кнопочку нажимали, и одна и та же музыка играла. Сейчас какую музыку захотят слушать молодожены — такую музыку они и заказывают. Не было фото, видео, и стольких гостей, которые в зале столь долгое время поздравляют новобрачных, поэтому удлиняется время процедуры.

ЗАГСы с 1934 года входили в структуру НКВД. Потому что вся информация, которой мы владеем, — это информация о личной жизни граждан.

— И докладывали о каждом подозрительном браке?

— Все сотрудники ЗАГСа были в погонах. А в 1956 году нас передали в органы исполнительной власти, и вот тогда власть догадалась, что вообще-то регистрация брака должна быть красивой. А ЗАГСы все находились практически в подвалах вместе с паспортными столами. В Москве не было ни одной организации, где можно было бы очень красиво зарегистрировать брак. В это время был бум внедрения советских обрядов, очень хотели сделать что-то в противовес церковному обряду венчания, и тогда решили открыть Дворцы счастья, потом их назвали Дворцами бракосочетания, где регистрировался только брак.

— Сначала назывались Дворцы счастья?

— Да, в постановлениях правительства Москвы написано так. А потом уже стал называться Дворец бракосочетания. Улица, на которой мы находились, называлась улица Грибоедова, и поэтому все говорили "Грибоедовский дворец". Сейчас улицу переименовали, это уже Малый Харитоньевский переулок, но мы так и остались Грибоедовским дворцом. Это уже бренд.

— Еще №1 называетесь.

— Это уже официальное название, потому что дворцов у нас пять по номерам на сегодняшний день, но второй дворец закрыт.

— А сколько гостей бывает на церемонии?

— Мы просим, чтобы было не более 15 гостей. Самое комфортное состояние, в зале всем хватает стульев, кондиционеры работают нормально, нет очередей в туалет. Одновременно во дворце находится пять-семь пар с гостями, и гардероб нормально работает. Иногда наши просьбы игнорируются, и приходят до 80-100 человек.

— И кто же приводит 100 человек?

— Национальные свадьбы. Когда мы видим красивую армянскую пару, мы говорим, что у нас сегодня небольшая армянская свадьба. Это значит 80 человек минимум.

— А вы можете не пустить?

— А как? Бывает, что вообще войти некуда, тогда мы их останавливаем. Сейчас сделали двор, который никогда не использовался, там посадили цветы, деревья, поставили шатры и там можно заказать фуршет. Иногда идем на такую хитрость, просим гостей заказать фуршет, а пара идет на регистрацию брака. Если возможность есть, например, пара последняя, то мы никогда не отказываем.

— А семь пар это не много? Они же последовательно женятся?

— Одна пара приехала, мы ее встречаем, в это время у второй пары документы проверили, третья пара к залу подходит, четвертая пара уже в зале стоит, пятая только входит — это как конвейер или карусель. Когда все сделано по кругу — ощущение, что ты здесь один. У нас, к сожалению, этого делать нельзя, потому что наше помещение находится в исторической части Москвы и нам перестраивать что-либо внутри нельзя. В одном месте иногда встречаются сразу несколько пар, но мы не можем этого избежать.

Читайте также: Венчаться или нет — вот в чем вопрос

— Может, это и неплохо. Я вспоминаю свое бракосочетание. Была комната невест, сидели там и волновались с девчонками. Я понимала, что не одна я волнуюсь, что не у одной меня такой момент.

— Все люди очень разные. Кто-то входит и начинает сразу говорить: "Почему так много людей?" А все потому, что вы приводите так много гостей. Я читала в интернете про Кутузовский ЗАГС: "К вам придешь, много невест, много женихов — чувствуешь праздник". А для кого-то праздник — наоборот, отсутствие чужих и присутствие только своих. Они считают, что чужие люди им только мешают. Все очень разные.

— Я так понимаю, у вас только женщины работают?

— В основном женщины, но уже сейчас несколько лет праздник — в системе ЗАГСов Москвы работает восемь юношей.

— На всю Москву?

— На всю Москву.

— А женщин сколько?

— Четыреста. Это все сотрудники ЗАГСов Москвы, а в нашем дворце десять женщин и один юноша.

— Этот юноша тоже регистрирует?

— У нас нет такой услуги заказывать ведущего, хотя если бы была моя воля, разрешила заказывать, кто какого хочет ведущего. И за это ему можно платить, если его больше заказывают. Пусть бы за каждую пару платили.

— А как они могут заказывать, они же не знают, кто как ведет.

— Они же видят в интернете, смотрят фильмы, они слушают друзей, они приходят с друзьями в качестве гостей на церемонию бракосочетания. У нас такое было: пришла пара и сказала, что мы знаем, что у вас ведет мужчина, и очень хотели бы, чтобы на нашей церемонии был он. Мы говорим, что не можем этого гарантировать. Во-первых, он может быть в отпуске. Во-вторых, нельзя этого делать, потому что у нас определенный график по участку, у нас своя система. Но в конце концов мы сделали для них исключение: их церемонию вел тот, кого они просили. Теперь Рома у нас — звезда. А была пара, которая была в истерике от того, что будет мужчина, собирались выйти из зала, когда его увидели. На каждого не угодишь.

— Вы привыкли к этой торжественной церемонии?

— Я могу прийти вся вялая, без всякой энергетики, просто никакая. Но я вхожу в зал, и все — я на сцене! А если пары еще хорошие, красивые, одеты нормально, сразу им хочется сказать что-то такое, чтобы они запомнили.

Кроме того, есть и смена обстановки зачастую. Иногда мы регистрируем браки в Лужниках. Это распоряжение правительства Москвы. На стадионе есть шикарный зал, и нам в свое время предложили заключать браки там. Браки регистрируются и в Царицыно, Кусково, в доме-музее Пушкина. Один час — одна пара. Жених входит отдельно, папа вводит невесту. Многие очень хотят, чтобы папы вводили невесту, потому что папы начинают чувствовать ответственность, невесте все это нравится. Я им предлагаю, не просто сказать "да", хотя "да" говорить обязательно, а сказать еще несколько слов: "Да, потому что я люблю эту женщину", "Да, потому что я хочу каждое утро видеть ее глаза и ее волосы"…

— А так можно говорить?

— Я предлагаю парам придумать одну емкую фразу, но которая бы шла от сердца. Восемьдесят процентов говорят, что они боятся и не могут. Почему плохое из нас всегда льется само, а когда надо сказать хорошее, тут у нас мозги останавливаются, язык замирает? А как красиво это! Когда жених с невестой это произносят, гости просто глаза открывают, ребята говорят, что жених — молодец, а девчонки говорят, что у них такого не было. Реакция только положительная. Но ребята не все это могут сделать. С одной стороны, они все такие свободные, независимые, умные, но сказать фразу от сердца почему-то никто не может.

— А какие-то очевидные мезальянсы бывают, когда вы видите, что это фиктивный брак, например?

— Бывает, нас это удивляет.

— Они, наверное, к вам и не приходят?

— Конечно, в ЗАГСах таких случаев больше, чем во Дворце бракосочетаний. Но нам не дано право быть полицейскими, ставить под сомнение и проверять что-то. За свои 30 лет работы в ЗАГСе я видела всякое: женщин 40-летних, которые за 20-летних выходили замуж, и там был настоящий брак. Я видела, что они были счастливы, приходили к нам в ЗАГС потом регистрировать рождение детей. Фиктивным его может назвать уже после регистрации брака только суд, больше никто.

Читайте также: Российские невесты вздорожают по закону

— Вы работаете семь дней в неделю?

— Нет, пять дней. Зачем нам Трудовой кодекс нарушать? Потом, у нас тоже мужья и дети. Мой ребенок вот всегда говорит: "Я ненавижу субботы, потому что в субботы все дети с мамами гуляют, а я с папой в "Лужники" иду футбол смотреть, а мама работает". В воскресенье и понедельник ЗАГС не работает.

— А сколько стоит бракосочетание?

— Госпошлина — 200 рублей, уже много-много лет. А все остальное — это уже не к нам, это службы, которые предоставляют различные услуги.

— Но они при вас работают?

— Мы не можем не иметь договоры с фирмами, которые работают на территории дворца. Потомучто мы не уверены, что все придут со своими фотографами. Хотя сейчас очень многие приходят со своими фотографами, видеооператорами, сами хотят снимать все с начала и до конца.

— Я несколько раз видела в Москве буйные свадебные гуляния с риском для жизни гостей, раньше такого не было…

— Что сейчас стало страшно — приезжают на регистрацию брака в нетрезвом виде очень многие. В том числе, женихи и невесты. Иногда идет невеста, в одной руке открытая бутылка, в другой руке сигарета… И матом кричат, и ругаются, и ведут себя неадекватно… Свадьба — это ваше личное дело, вы там можете делать, что хотите. Но здесь вы приехали в государственное учреждение! Они говорят: а что это вы нам праздник портите? Нет, ребята, вы его портите себе сами!!! Если они начнут еще и пить во дворце, там просто будет сивушный запах стоять. И почему другие должны войти в такое помещение? Мы тратим столько сил и энергии, объясняя людям элементарные вещи: извините, но в туалете за собой смывать надо, а выходя из туалета, надо двери за собой закрыть, потому что необязательно всем смотреть, чем вы там занимаетесь. Люди должны четко понимать: регистрация брака — это одно, а свадьба — это другое. Свадьба — это ваши деньги, ваши возможности, ваше времяпрепровождение, как вам нравится, так и делайте.

Читайте также: Демография: вымираем из-за кризиса брака

— Раньше действительно сначала была регистрация, потом гулянье.

— Да. Сейчас они уже едут в таком виде. До 1997 года брак можно было заключать только по месту жительства. С 1997 года депутаты нам сказали, что вы будете регистрировать всех. Мы регистрируем почти всю Московскую область, жителей других городов, других республик.

— А бывает так, что они по-русски не говорят?

— Нет, такого нет. У нас иностранцы не регистрируют браки, они в четвертом дворце регистрируют, а жители СНГ разговаривают более-менее по-русски.

— Я видела такие свадьбы интернациональные, а церемония для всех одинаковая? Никаких национальных церемоний у вас не происходит?

— Украинцы всегда стелют под ноги рушники, у нас были такие случаи. Там, где это не противоречит нашему законодательству, мы это делаем. Но когда к нам приходят десять человек в шотландских юбках с барабанами и говорят: "Мы хотим свою музыку", мы говорим: "Давайте вы встретите молодоженов на улице со своими барабанами, а на этой территории будет так, как положено". У нас прекрасный ансамбль из пяти человек, все с консерваторским образованием, музыка прекрасная, не надо ничего придумывать. На выходе — пожалуйста, пусть хоть на лошадях или на оленях приезжают.

— Писали, что кто-то то ли в трамвае женился, то ли в КамАЗе?

— Приходили к нам и такие, просили в самолете их поженить. Я говорю: "А что, в самолете? Может, под водой?" "Нет, — говорит, — пятый брак у меня, четыре было неудачных, все таки к Богу хочу поближе".

Фантазия у людей играет. Приходят и говорят: "А вы знаете, у нас подруга, у нее была регистрация, где-то на улице…" Есть восемь официальных мест, где нам разрешено правительством регистрировать браки: Останкино, Кусково, Лужники… В остальном ребята приходят в ЗАГС, регистрируют свой брак, а уже потом какие-то фирмы им делают свадьбы. Это все уже имитация регистрации.

— Наталья Евгеньевна, а как можно к вам попасть, насколько длинные к вам очереди?

— Очереди бывают только летом и на субботние дни. Обычно за два месяца запись идет. Вот на этот вторник стояло пар пятнадцать, не больше.

— На Покров идут?

— На Покров начались звонки уже.

Я читала, что к вам трудно попасть, а субботы предприимчивые люди даже продают

— Сколько мы пытаемся добраться до того, кто это говорит: покажите, кто что продал. Кто-то говорит, что моя подружка сказала… Вообще, мы — легенда. Чего только о нас не говорят! И когда меня попросили показать мой особняк, как директора Грибоедовского дворца, очень удивились, что у меня его нет, а есть недостроенная дача. Тут как-то снимали обо мне фильм и говорят: "Давайте снимем его в вашем особняке". Я говорю: "Ребята, как будет — я вас сразу приглашу".

Мы всем говорим: если вы придете подавать заявление, мы обязательно найдем вам время даже в субботу, но только рано утром или часов в пять вечера. Либо стойте в очереди, чтобы занять место на это ненавистное 13:00. Я просто слышать не могу, все хотят на 13:00. Потом у нас обеденный перерыв. А в 15 часов ЗАГС открывается, и в 17:00 регистрируем последнюю пару.

Читайте самое интересное в рубрике "Общество"

Интервью подготовила

Надо наслаждаться жизнью — сделай это, подписавшись на одно из представительств Pravda. Ru в Telegram; Одноклассниках; ВКонтакте; News.Google.

Автор Елена Мелик-Шахназарова
Елена Мелик-Шахназарова — журналист, редактор, корректор, работала в группе выпуска Правды.Ру
Обсудить