Московская область. Гром грянул, мужик крестится

Огненное лето 2010 года подходит к концу. С каждым днем очагов возгораний остается все меньше. Эксперты подсчитывают убытки, нанесенные пожарами, и утешают себя мыслью, что ущерб не превысит 10 миллиардов рублей. Тем временем сгоревшие деревни все еще дымятся. Торфяники отдают последний жар, впитывая влагу, вылитую на них спасателями. Специальный корреспондент "Правды.Ру" Дмитрий Резниченко автостопом отправился по пострадавшим регионам России. Мы публикуем его путевые заметки.

Фото: Фото: AP

Я приехал в Коломну за день до Путина. Не знаю, какие и кому по этому поводу были отданы указания, но всю ночь перед его визитом шел дождь. Офицеры МЧС в местном оперативном штабе были явно больше обеспокоены, как принять высокого гостя, чем тушением пожаров. В воздухе ощущается спокойствие. Традиционно перед приездом начальства подремонтировали кое-где дорогу, выдали охранникам госучреждений сигнальные жилеты.

В воздухе висит дым — белый, без особо резкого запаха, почти туман. Висит от самой Москвы. Коптят болота вокруг Шатуры. Вот премьер и будет наблюдать, как их тушат, — даже не тушат, а заливают. Болота, разболоченные советской властью и жарой, будут снова заболачивать.

Читайте также: Поджигатели идут лесом

Насосы гудят, вода идет. Не знаю, сказали ли Путину, но местность вокруг Шатуры дымит каждый год. Просто в этом году всё намного хуже, чем обычно.

По Коломне, куда ни кинь взглядом, развешаны предупреждения о возможных пожарах. Мне особенно понравилась растяжка над дорогой: "Выезд в лес запрещен!" с изображением красного черепа на черном фоне. Такого стильного, что хоть на татуировку. Жаль, не успел сфотографировать.

На фоне уже обгоревших деревьев висят новенькие таблички, предупреждающие об опасности и запрещающие ездить по лесу.

Деревья вдоль трасс пилятся и вывозятся — так создаются защитные просеки, чтобы при сильном ветре огонь не перелетал через дороги.

Коломенские жители говорят, что пылать начало у Голубых Озер — мест отдыха, купания, шашлыков, мангалов, печеной картошки, песен и костров. Тогда была та самая аномальная жара, плюс шквальный ветер, при котором огонь скачет по верхушкам сосен. Погасить эту беду при сильном ветре практически нереально.

Фото: AP

Местные жители рассказывали, как вдоль трассы, в кромешном дыму, в ряд стояли красные пожарные машины и просто наблюдали, как пылает в глубине леса. А что они могли сделать? Автомобиль в лес не заедет. Единственный способ — вертолет, но когда горит всё и одновременно, никакой авиации не хватит.

Недалеко от Голубых Озер была воинская часть — сгорела.

Местные жители с удовольствием показывают мобильные телефоны, в которых хранятся фотографии с дымом и пламенем. Чувствуется, что пережитое было волнующим и даже интересным. Охотно делятся слухами.

Рассказывают, что во всем авиафлоте российского МЧС осталось четыре действующих вертолета. Если это так, то половину из них я наблюдал в одной только Коломне. Хотя возможно, это были, например, украинские вертолеты — меня в Украине, под Нежином, подвозил майор местного МЧС, который служит там на авиабазе. Говорил, что как раз два борта отправили в Россию, на помощь.

Рассказывают, что лес жгут специально — освобождают площади под застройку. Лес, мол, рубить — разрешение надо, рабочих надо, деньги надо. А огню ничего не надо — на пустырях потом можно строить.

Читайте также: Мародеры на пепелищах

Рассказывают — у кого-то сгорела деревянная дача, которую дикими усилиями и затратами строили много лет. А кто-то сам поджег свой кособокий дом, потому что услышал, что правительство погорельцам выдает компенсацию и даже, если повезет, квартиру в городе. Кто-то с началом пожаров организовал санитарную вырубку вокруг села.

Рассказывают, как деревенские жители, у которых не осталось ничего — всё погорело, собирались и шли в соседнюю деревню тушить лес.

Вообще деревня, деревянная русская деревня, при штормовом ветре загорается буквально за минуты. Даже если в ней есть пожарная машина, пруд обмелел от жары; пока до реки доедешь, пока закачаешь полный резервуар, пока обратно — а тушить уже и нечего.

Много чего рассказывают. От себя же могу точно сказать: в лесах Подмосковья сейчас не слышно птиц.

Завтра собираюсь поехать в деревню, от которой остались одни трубы. Говорят, что в таких местах уже начали расчистку и строительство новых домов.