"Последний герой": хотелось, чтобы на остров съездила вся Россия...

В очередном выпуске программы "Последний герой" (Первый канал) Иван Демидов, попав в ловушку, выбыл из игры. Сегодня с его помощью мы попытаемся осмыслить жизнь на чудо-острове.

- Иван, вы профессионально реализовавшийся человек. Зачем вам лишний раз надо было напоминать зрителю о себе, причем в таком экзотическом виде — в плавках и бандане?

- Я всегда любил телевидение и хотел разобраться в нем со всех сторон. Наверное, мало кто из продюсеров может похвастать тем, что сам играл в реал-шоу.
И во-вторых, так случилось, что все участники "Последнего героя" на момент проекта оказались в некоем периоде жизненных размышлений. Я не говорю о кризисе среднего возраста, потому что участники игры — представители разных поколений. Но всем нам оказалось очень полезным попробовать создать человеческую общность и посмотреть, как ты в нее вписываешься.
Для меня лично эта попытка имела и еще один смысл: наша страна сейчас находится в том периоде, когда прошлые игры с захватами территорий, самоутверждением закончились; мы вступаем в другую жизнь, другой этап истории. И мы — горстка россиян — попытались показать всей стране, как это можно цивилизованно сделать.

- Вы не преувеличиваете значение этого развлекательного проекта?

- Это только мое мнение. Хотя, насколько я понял, продюсеры "Последнего героя" - Константин Эрнст, Александр Любимов и Сергей Кушнерев — ставили такие же задачи. Только не надо вздрагивать! Никто не собирается надувать щеки и говорить о судьбах России. Просто масштаб Первого канала, масштаб проекта, который держит в напряженном внимании огромную зрительскую аудиторию, сама форма игры в жизнь и состав приглашенных известных людей — все это предполагает нечто большее, чем просто разглядывание людей в плавках.

- Вам нравится то, как "Последнего героя" показывают в эфире?

- Монтажом в основном занимается Александр Любимов. Мне очень любопытно, как он увидел нашу жизнь на острове. Не могу сказать, что в эфире показывают именно ту жизнь, которую проживали я и мои друзья по игре. Ты живешь под камерой 24 часа, совершаешь 70 поступков и говоришь тысячи слов. Почему человек, который клеит твою жизнь, выбирает именно эти слова и поступки? Это безумно интересно: твоя жизнь глазами другого.
Думаю, если бы всем участникам игры раздали исходные материалы и предложили склеить свое видение, это были бы принципиально разные истории.

- Иван, а кто так распределил роли: вы были лидером племени, остальные подчинялись?

- С тем же успехом можно сказать, что, когда люди рождаются, кем-то (я-то считаю Богом) изначально распределяются роли, которые нам предстоит прожить. Игра — повторение жизни. Представьте ситуацию, вы с друзьями сидите на даче. Первый вечер все замечательно — отшумели, порадовались, выпили. Второй вечер продолжаете сидеть, а выпивка уже кончилась. Настроение меняется. На третий день вас по-прежнему не выпускают с дачи и надо как-то продолжать жить. Тут-то и происходит распределение ролей. В нашем племени роли распределились, с одной стороны, стихийно, с другой — по причине того, что кто-то брал на себя ответственность и инициативу. Например, безупречными утешителями были Таня Овсиенко и Марина Александрова. Я же совсем не умею этого делать...

- В вашем племени были какие-то негласные правила?

- Ну, например, мы договорились, что если кто-то что-то хочет и говорит об этом вслух, то все, не обсуждая, это делают. В итоге мы все стали взвешеннее в своих желаниях. И даже немного перегнули палку — никто ничего не просил для себя, боясь поставить соплеменников в неловкое положение. И все были заряжены на помощь.

- Вы что, Карнеги перед поездкой штудировали?

- Нет.

- А может, Евангелие помогало? Вас в кадре часто показывали за его чтением.

- Несомненно помогало. Новый Завет привезла с собой на остров Лариса Вербицкая. Нас, православных, там собралось много, и все читали.

- Иван, многие обвиняют "Последнего героя-3" в фальши: мол, прежние "герои", обычные люди, и ссорились, и подставляли друг друга. А тут наша интеллигенция играет в образцовую порядочность.

- Дело в том, что всех нас, людей известных, объединяет одно: в силу профессиональных навыков мы умеем договариваться. Нам могут приписывать разные фальшивые мотивации, но, мне кажется, мы прожили на острове достойно. Чем мы при этом руководствовались — какая разница?

- Но вы же человек, не свободный от эмоций, кто-то вам нравился, кто-то не очень?

- Я просто старался представить, что племя — единый со мной народ, которому противостоят правила игры, ведущий, в общем, некая социальная структура. Это "государство" давит разными способами — от диктатуры до демократии. А мы, народ, живя на территории этого государства и подпадая то под монархию, то под либеральное правление, стараемся сохраниться как люди. Думаю, понятие соборности впитаны у россиян с молоком матери, нам чужды предлагаемые протестантско-западные варианты типа "выживает сильнейший".

- Именно поэтому вы отказывались путем голосования выкидывать слабого и полагались на жребий?

- Когда "слабый" покидал нас, ведущий, Николай Фоменко, громогласно заявлял: ваша жизнь на острове завершена. Вы понимаете, что такое взять и завершить жизнь?! Пусть даже на острове?! Человек не рубит кокосы, и за это его выкидывать из жизни?! Сегодня он слаб,а завтра может так тебе помочь...

- Иван, от высоких материй перейдем к грубым реалиям. Вам на острове было сложнее физически или психологически?

- Ни то, ни другое было настолько трудным, чтобы впадать в отчаяние. Ну да — нет еды, ну да — москиты, ночные ливни. Почему-то безумно хотелось соленых огурцов и шоколада. Кто-то срывался, но делал это так, чтобы на других не отражалось: уходил куда-то побыть наедине с собой.

- Вы похудели?

- Рекордсменом в этой области стал Вова Пресняков — похудел на 18 кг. Я — на 13. Курить хотелось смертельно. И Пресняков, который сам не курит, принялся изготавливать нам сигару. Нашел какие-то листья, долго их крутил, сушил и грел и в итоге скрутил такую сигару, которая вполне могла бы поспорить с фирмой "Давыдофф". Вова — человек потрясающе заботливый, он "мама". Готовил нам необычную еду, девчонкам какие-то наряды из старого тряпья сооружал. Ему вообще пора открывать в Москве дом, где бы он кормил, одевал и радовал людей.

- Интересно, а как вы оцениваете "нездешнюю девушку" Ларису Вербицкую?

- Лариса — абсолютная дама сердца из рыцарских романов, которая может легко защитить свой замок, пока ее рыцарь находится в крестовом походе. Она с каждым днем молодела и набиралась сил и в Москву вернулась той девчонкой, которой когда-то была. Она — Зена — Королева Воинов. В племени — одна из самых сильных женщин, хотя, на первый взгляд, кажется, что ими были Лена Проклова, Таня Догилева, Лена Перова...

- Телепроект смонтирован таким образом, что кажется, будто Александр Лыков был вашим идеологическим противником. Так ли это?

- Лыков стал моим братом. Мы называли друг друга Том и Гек, Саня — один из самых близких мне людей на острове. Он меня давно интересовал как киноактер. Я очень расстроился, когда Герман не взял его на роль Руматы в свой фильм "Трудно быть Богом". По-моему, это абсолютное совпадение. Лыков — потрясающий человек, и в ближайшее время он предъявит обществу очень многое.

- Иван, не могу не спросить о Марине Александровой. Кажется, с ней вас связывало чувство посильнее симпатии?

- Да, это единственный роман на острове.

- Настоящий или срежиссированный?

- Побойтесь Бога! Менее всего в такие моменты думаешь о режиссуре. Это тоже кусок жизни, и мне кажется, что мы прожили его хорошо.

- Вы говорите об этом в прошедшем времени?

- Смотря что иметь в виду... Мы общаемся. Марина сейчас в Париже на съемках фильма Александра Адабашьяна, который написал роль специально для нее. Она замечательный человек. У нее редкий, дарованный от Бога, талант Человека. А еще уникальная для 20 лет мудрость.

- Что осталось за кадром в телепроекте?

- Наши ночные разговоры, которые по определению О'Генри, были "о судьбах родины и об искусстве". Песни. Я, например, "спродюсировал" концерт Преснякова, и он пел так, что все рыдали. Еще запомнились истории Лены Прокловой, которая рассказывала о своей совместной киноработе с Андреем Мироновым...

- Каково было возвращаться в Москву?

- Трудно. Я так скажу: многие из нас так и не вернулись с острова. Представьте: нам дали возможность остановиться и понять, как мы живем. А теперь жизнь снова наваливается на тебя с кучей ненужного, бессмысленного, того, что размывает твои основы. Там, на острове, все было ясно и просто...
Мне бы очень хотелось, чтобы вся Россия съездила на остров, перед тем как вступить в следующую фазу своего развития. Но поскольку это нереально, нам остается только одно: помнить, что Остров есть внутри нас.

- Я не буду спрашивать, кто последний герой, чтобы не нарушать интригу. Скажите, в его победе есть жизненная логика?

- Да. Это достойный человек. А вообще на острове проигравших не было.

Беседовала Илона Егиазарова, "Трибуна"