Владимир Лёвкин: "В "На-на" не было времени думать, что мы крутые"

Пять концертов в одном городе, разъезды по всей стране, "бешеные" деньги и известность — обычные вещи для супергруппы "На-на". Как ребята выдерживали это испытание? "Правде.Ру" рассказывает экс-участник Владимир Лёвкин.

Сергей Каргашин: Начнем с недавнего шоу "Суперстар! Возвращение" на канале НТВ. Что понравилось, а что нет?

— Было очень приятно, что меня пригласили. Задумка Вадима Такменева показалась очень успешной, ведь работала одна из лучших команд на телевидении. Режиссер-постановщик Андрюха Царь просто зверь! Каждый номер становился определенным испытанием лично для каждого артиста, который надо было ножками выверить. Хотелось, как любому артисту, спеть свои какие-то песни, но это продюсерский проект, и я знал, куда шел.

— Песни назначались сверху или было право выбрать самому?

— Выбирали мы, под себя, но были определенные рамки и условия. Реально было очень приятно получать смс от коллег по цеху, которые смотрели эту передачу.

— Я тоже смотрел, получал большое удовольствие, думаю, что после такого успешного шоу число поклонников увеличилось.

— Думаю, да, даже в Instagram выросло количество подписчиков. Но когда я учился в ГИТИСе у Иоакима Шароева, я понимал задачи, которые ставят артистам. Все равно наполнение номера — мое, никуда вы не денетесь. Можно поставить все что угодно, но никогда не забуду фразу знаменитого администратора Непомнящего: не костюмчик играет, а артистик.

Даже исполняя не свои песни, ты все равно показываешь себя как артист. И это был пример очень хорошей эстрады, разноплановой. В 90-х мы играли в Hard Rock Café в Нью-Йорке, подходили американцы и говорили: "Как вы совмещаете рок-н-ролл и "Фаину"? Это невозможно, у нас коллективы так не работают".

— А вот почему же "На-на" уехали покорять Америку и не покорили?

— Ну, наверно, меня не было, я уже ушел из коллектива. Тут сложно объяснить, есть определенные продюсерские законы.

То, что они поехали в Америку, для меня было нормально. Алибасов всегда говорил: "Я родился в маленьком городке в Казахстане, в степи, я должен покорить мир". Сингл "Дорогой длинною" на английском языке в Европе разошелся хорошо, и Каримыч решился ехать в Америку.

— А вот ваше раннее детство прошло в Германии, в Потсдаме. Каким ветром туда занесло семью, какие впечатления остались?

— Отец, царствие небесное, был военным человеком, куда Родина послала, туда и поехал. Я себя помню в Германии с четырех-пяти лет. Она дала очень много, я там пошел сперва в музыкальную школу, а потом в общеобразовательную. Было интересное время, когда были даже в пределах военной части все блага ГДР.

И когда мы в Союз приехали, я на жвачки выменял себе столько солдатиков! А когда продал всю коллекцию индейцев, то купил себе на них первую электрогитару. Она называлась "Тоника", была очень тяжелая и похожа на лопату.

— После школы вы поступили в МЭИ, а потом вас отправили в армию.

— Наш год весь забрали. Тогда в пяти институтах только оставили военную кафедру. Я служил в Мурманске на Северном флоте. Там тоже играл на гитаре и был секретарем комитета комсомола, музыка и общественная деятельность у меня всегда идут рядом. Там полгода зима, две недели лето, полгода день, полгода ночь. Для организма такая нехилая встряска, иногда прямо теряешься во времени.

Все шло так, как должно было идти. Были ребята почти со всех республик.

— Национальных вопросов не было? Все были друзья и братья?

— Да, было нормальное общение. Были три парня из Таджикистана, двое не знали русский, третий типа переводчик. Но мы их научили разговаривать. А военные корабли — отдельная история. Это просто красавцы!

— И после службы было поступление в Гнесинку?

— Довольно скоротечное. Вроде бы только поступил, а тут "На-на".

Психика выдержала

— А вот как все случилось?

— Прочитал заметку и пришел на кастинг. Было очень интересно, почему нет. Ребята, с которыми я до того играл, сказали мне: ты иди, а мы посмотрим. Увидев первый клип, заявили, что туда не пойдут. 10 лет потом была безвылазная ситуация, то ли 900, то ли 800 концертов в год. С первых гастролей приехал с пакетом денег — у мамы был шок.

— Страшный конвейер. Ни вздохнуть, ни выдохнуть.

— Пять концертов в одном городе, в большом зале, чуть больше двух часов с быстрым антрактом. Семь альбомов. Очень здорово было, насыщенное время. Сейчас такое невозможно.

— Испытание медными трубами, славой — как оно сказывается на психике молодого человека?

— Не знаю… если есть много времени об этом думать, может, что-то и ломает. Я всю жизнь был комсомольским работником, для меня было не в новинку. У нас не было времени подумать, что мы там офигительно крутые — надо отдать низкий поклон Бари Каримовичу и всему менеджменту. При этом — девять премий "Овация". В Москву приезжали — по пять съемок в день и опять на гастроли. Очень хорошо, что не было времени думать.

— Будучи солистом группы "На-на", вы женились.

— Да, родил девочку вместе с первой женой.

— Что нельзя было афишировать по договору…

— Мы все внимательно читали договор и понимали ситуацию. И надо сказать спасибо моей первой жене. Она тоже понимала, каким образом мы развиваемся.