Смерть - это ядерный взрыв

Не стойте возле умирающего. Наблюдать смерть всегда жутко. Даже если это смерть мелкого животного. Даже если веришь, что жизнь вечна, душа бессмертна, а присутствуешь всего лишь при "смене скафандра". Но ученые доказывают: легкой смерти не бывает, всякая - атомная катастрофа.

 В 1979 году молодой ученый-медик пригласил меня стать свидетелем уникального эксперимента. Формально — медико-биологического. Если бы эффект, продемонстрированный в ходе эксперимента, не выходил далеко за рамки естественных наук.

 Я оказался в полуподвальном помещении, где размещалась одна из лабораторий 1-го Мединститута. В центре стола лежал кролик со связанными лапками. Вокруг животного лаборант расставил стаканы с бледно-желтой жидкостью-индикатором. По команде руководителя эксперимента кролику перерубили шейный позвонок. На ближайшие полчаса исследователи ушли в соседнюю комнату. И меня увели, сказав, что здесь находиться нельзя — опасно для здоровья.

 Пока я медленно выходил из состояния шока, мне объяснили: нахождение вблизи умирающего или только что умершего существа сравнимо с пребыванием в зоне работы атомного реактора. В подтверждение этих странных слов меня подвели к приоткрытой двери и предложили издали взглянуть на стаканы с индикационной жидкостью. Содержимое многих посудин на глазах розовело, еще несколько минут спустя краснело. Когда же через двадцать минут после смерти кролика мы подошли к столу (опасность, по мнению моих "вергилиев", уже миновала), в некоторых стаканах жидкость окрасилась в густо-бордовый цвет.

 В зависимости от местоположения стаканов менялась интенсивность окраски. Бордовые до черноты располагались на продолжении линии позвоночника кролика перед отрубленной головой и за копчиком. Чуть левей и правей, возле лобных долей, окраска жидкости была менее интенсивной — просто красной. Возле щек — нежно-малиновой, близ передних лап — бледно-розовой, а сбоку от туловища так и осталась прозрачно-желтой.

 Ученые пояснили: степень покраснения индикатора показывает количество протонов, пронзивших стаканы. Выходит, самые мощные пучки ядерных частиц умершее тело излучает из середины лба и копчика.

 Это была далеко не первая жертва во имя науки. По многократным замерам, угасание ядерно-энергетической активности кроличьего мозга продолжается двадцать минут, более мелкие существа облучают окружающее пространство несколько меньше времени.

 Значит, смерть — протяженный во времени процесс, а умирающий мозг подобен ядерному реактору направленного действия.

 Исследователи признались, что в некоторых опытах не убивали зверьков, а "всего лишь" перебивали им спинной мозг. Сильнейший стресс, переживаемый животным, тоже проявлялся в излучении протонов, но не столь интенсивном и длительном.

 Это означает, во-первых, что между гибелью и стрессом нет качественного различия, во-вторых, тяжелейшие испытания, связанные с болью, наверняка приближают смерть: запас протонов в конечном по массе мозгу тоже конечен. Наконец, еще один немаловажный вывод: не бывает легкой смерти. Кролик, тихо уснувший от высокой дозы люминала, точно так же обагрял стаканы с индикатором, как гильотинированный.

 Как видно, эмпирический опыт разных народов включал в себя знания, добытые в научной лаборатории. В обычаях жителей различных стран — не стоять у изголовья умирающего, а то и вовсе уйти подальше от тела, переставшего подавать признаки жизни.

 В тщательно разработанном у мусульман ритуале принесения в жертву теленка на празднике Курбан-байрам обязателен резкий, точный ударножом в артерию и непременный прыжок в сторону. Зачем? Как видно, совершивший жертвоприношение не должен оставаться перед лобными долями расстающегося с жизнью животного, чтобы не облучиться.

 По неоднократно высказанной гипотезе, одежда первосвященника иерусалимского храма (а именно первосвященник совершал заклание на алтаре жертвенного животного) отличалась непомерной тяжестью, — вероятно, включала в себя свинцовый комбинезон наподобие фартуков, какими врач-рентгенологи защищаются от облучения.

 Можно вспомнить многочисленные истории гибели или тяжелых заболеваний тех, кто оказывался в тесном контакте с древнеегипетскими мумиями. Правда, пока непонятно, как может сохраняться радиоактивность на протяжении веков. Но и в переведенных текстов "Книги пирамид" известно, что в погребальном ритуале эпохи древнего царства соблюдалось правило: почившего фараона дозволялось сопровождать, только находясь по бокам саркофага, — ни сзади, ни спереди никого не должно быть.

 Сегодня, как известно, медики не располагают единым бесспорным критерием смерти: ни остановка дыхания, ни прекращение сердцебиений, ни остекленение зрачков, ни даже затухание колебаний электроэнцефалограммы еще не гарантируют того, что пациент не впал в кому или летаргический сон.

 Разграничение жизни и смерти весьма условно, а с развитием медицинских технологий становится еще более зыбким. В печати сообщалось о смерти американского солдата, раненного во Вьетнаме. Через четыре часа после констатации смерти он очнулся в морге.

 Не зря сегодня разделяют клиническую смерть, когда прекращаются жизненные функции, и абсолютную, когда выполняющие эти функции клетки погибают.

 Вероятно, индикатор радиоактивности способенстать объективным и достоверным регистратором конца земного пути и избавить врача от тяжелых сомнений.

 В свете полученной информации несколько изменяется взгляд на опасность некоторых профессий. Ясно, что хирурги, их ассистенты, медсестры, сиделки возле тяжелых больных могут подвергаться облучению в высоких дозах.

 Один из членов научной группы проводил обследование работников скотобоен Выяснилось, что практически все они злоупотребляют спиртным. Водка, как известно, частично помогает выводить радионуклиды из организма. Срок жизни представителей этой профессии отнюдь не велик, частая причина смерти — рак крови.

 Я задал ученым дилетантский вопрос, если взять колонию железосодержащих бактерий (имеются ведь такие), сориентировать их в магнитном поле, потом уничтожить всех разом (допустим, каким-то ядом), излучения от погибших микроорганизмов, сложенные вместе, окажутся оружием массового уничтожения?

 Медики взволнованно переглянулись. Потом один из них заметил: "Только давайте договоримся, это вы сказали, а не мы". Я понял, что попал в точку.

 Разумеется, цензура, обязательная в то время для всех газетных материалов, затормозила мой репортаж. Что изменилось почти за четверть века в этом научном направлении, не знаю. Больше о подобных экспериментах мне слышать не доводилось.

 Но с того давнего дня я для себя уяснил: легкой переправы из одного мира в другой ждать не приходится. Ядерный реактор, спрятанный под черепной коробкой каждого живущего на Земле, перед уходом должен разрядиться.

  Савелий Кашницкий, Московский комсомолец

Ссылки по теме "МК"