Владимир Губарев: Фукусиме не хватает уроков Чернобыля

Авария на Чернобыльской АЭС после нашумевшего сериала "Чернобыль" снова оказалась в центре внимания мировой общественности. Пользователи соцсетей обсуждают грубые киноляпы сериала "Чернобыль" от HBO. А между тем уроки катастрофы не были учтены, в том числе после подобного случая на Фукусиме не воспользовались нашим опытом. И это привело к еще более страшным и долговременным последствиям.

Обо всем этом и многом другом генеральному директору "Правды.Ру" Инне Новиковой рассказал писатель и журналист, участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, автор первой в Советском Союзе статьи о Чернобыле и пьесы "Саркофаг", которая успешно шла во многих странах мира, Владимир Губарев.

Читайте начало интервью:

Владимир Губарев: гласность началась именно с Чернобыля

Как воровство губило детей Чернобыля

Владимир Губарев о сериале "Чернобыль": всё с ног на голову и полная чушь

Чернобыль после нового фильма снова заболтают

Когда появится "Война и мир" о Чернобыле?

— Владимир Степанович, как вы думаете, почему Легасов — главный герой, а все события вокруг него? И почему именно его вариант "Саркофаг" и был принят?

— А кто сказал, что это его вариант? Это — не его вариант. Просто Легасов стал очень знаменитым после выступления в Вене. В результате вся мировая общественность перенесла открытость, разум и мужество наших людей именно на Легасова. После этого его везде приглашали, он выступал везде, рассказывал и вошел в десятку крупнейших ученых мира именно благодаря этому.

Он действительно входил в правительственную комиссию, которая принимала это решение. Там также были и многие другие ученые, но они не были столь известны, хотя по медицине, допустим, был там академик Ильин Леонид Андреевич. Он много работал в Вене и тоже бесспорный авторитет. Гуськова Ангелина Константиновна — также бесспорный лидер в своем направлении.

А Легасов — символ определенный, раз, и, во-вторых, трагическая судьба, конечно, покончил жизнь самоубийством. Определенные люди боялись, что Легасов заменит Александрова на посту директора, и они сказали Горбачеву, что не надо давать ему Героя Социалистического Труда, и Горбачев лично вычеркнул его из списка.

— Наверное, очень обидно, когда не дают звание Героя Социалистического Труда, хотя это фантастическая несправедливость. Но разве это повод, чтобы уходить из жизни?

— Не только эта причина была. Там очень много. Депрессия возникает по многим причинам, в том числе по научным вещам. Ну и во-вторых, он получил более ста рентген, потому что долго там пробыл. Все уже уехали, а он был там две недели. У него началась лучевая болезнь. 25 рентген — списывали оттуда, уже нельзя было ездить. Он получил более ста. Это одна из причин, которая вызывала депрессию. Он лечился. И там много еще всякого было.

— Он написал очень большой серьезный материал о катастрофе, который был опубликован в газете "Правда". О чем он был? Что в нем было главным?

— Это было связано не только с Чернобылем, а с безопасностью больших систем в целом. Идея действительно была разумной, и через некоторое время это начало подтверждаться, но тогда никто серьезно к этому не отнесся. Это было для него обидно. Как раз когда я эту статью напечатал, мы начали с ним говорить, что надо рассказать подробно о Чернобыле. И он сразу начал работать над этим прямо в больнице, где тогда находился.

— Вы считаете, что идеи Легасова о принципах атомной безопасности не поняты до сих пор?

— Его больше всего волновала безопасность в больших системах. Но все считали, что это преждевременно. Ведь под это надо создавать какие-то структуры и серьезно этим заниматься. В науке всегда есть такие люди, которые идут впереди. Всем кажется, что они чудаки. А потом, когда их догоняют, все понимают, что это реальность и необходимость.

А в основе лежит очень простая вещь: закон нормальной работы больших промышленных систем, в том числе и атомных, в этом нужно в первую очередь заниматься безопасностью. Юлий Борисович Харитон однажды сказал: "Мы создавали атомную бомбу для того, чтобы она взрывалась, когда надо, и создавали атомные реакторы для того, чтобы они не взрывались".

Атомные бомбы у нас в любой ситуации сами не взрываются, там надежность полная. Действительно, не было, тьфу-тьфу, ни одного случая, чтобы атомная бомба взорвалась случайно. А в "мирном атоме" создают все для безопасности, а на самом деле взрывается. И в этом, действительно, парадокс.

Но когда нас обвиняли в том, что мы не умеем делать реакторы, не знали, что случится Фукусима. А она случилась. И если нам удалось за полгода закрыть реактор, саркофаг для него сделали, то Фукусима до сих пор не закрыта и в ближайшие 30 лет она не будет закрыта. А ведь там же топливо, и оно течет в океан, идет заражение Тихого океана.

Я бы позвал, между прочим, туда ликвидаторов чернобыльской аварии. Вот они бы остановили. Когда, кстати сказать, в Чернобыле это все произошло, как раз больше всего боялись, что топливо прожжет защиту и уйдет в воду. А сейчас будут замыливать, что в Чернобыле с этим справились, а как раз то, чего боялись в Чернобыле, до сих пор происходит в Фукусиме. Хотя у нас уже давно разработаны методы, как с этим бороться. На японской станции шахтеров не хватает. И поэтому не могут защитить, в результате в воду уходит активность.

— Главной причиной чернобыльской катастрофы стал все-таки человеческий или технологический фактор? Или все вместе?

— Вы требуете от меня ответа на вопрос, на который не смогли ответить 200 крупнейших ученых мира.

— Владимир Степанович, а что сейчас с нашей атомной энергетикой?

— Нам никуда не деться. Мы будем развивать атомную энергетику. Но не нужно обольщаться, нужно соизмерять возможности, учитывать реальные вещи. Во-первых, часть оборудования для атомных станций делалась на Украине. Во-вторых, капиталистические системы отношений. Фукусима из-за капитализма пострадала.

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев