Интервью о ситуации в Чернобыле

"Странно, что все забыли про Чернобыль"

На видеоканале Pravda. Ru побывал известный писатель, ученый, журналист Владимир Губарев. Он долгое время работал редактором отдела науки газеты "Правда". Владимир Губарев и главный редактор Pravda. Ru говорили в студии на самые разные темы мировой и российской повестки. Одними из главных тем интервью стали ситуация в украинском Чернобыле и реформа Академии наук в РФ.

— На Украине закончилось перемирие. Уже опять начались бомбардировки городов, гибнут мирные люди. Это что-то совершенно беспрецедентное. Уже все давно запуганы. Уже все, кто мог, уехал. Уже масса производственных, инфраструктурных объектов и жилых домов разрушено. Какая цель у этого ужаса? Чего, вообще, они хотят? Как вы оцениваете происходящее?

— В том, что происходит на Украине, я виноват тоже, и вы виноваты. Виновато мое поколение. Потому что мы сделали страшную ошибку. Мы воспитали уже два поколения молодых людей, у которых сдвинуто все понимание происходящего в этом мире. На мой взгляд, происходящее на Украине — это позор для всего славянского мира, который войдет в историю. И который станет ужасной, неприятной историей, за которую потомки будут нас осуждать. За минувшие два десятилетия мы упустили молодежь. Теперь эти люди могут взять в руки автомат или штурвал самолета и бомбить своих людей. И меня очень беспокоит, потому что конца этому не видно.

Ну, шумел там Майдан, но в голову не могло прийти, что завтра могут взять автоматы, винтовки снайперские, стрелять из "Града". Можно сказать, никто же не понимал, что это было создано — установки "Град" — для защиты. Это оружие не нападения, это оружие защиты. Потом я вдруг понял, почему события начали развиваться так. Потому что там никакая Украина ни в какую в Европу не идет. Также Россия или Прибалтика в Европу не идут. Все идут в Средневековье, а не в Европу. То, что сейчас происходит на Украине — это война Алых и Белых роз — типичное Средневековье. И как это преодолевать — я, честно говоря, не понимаю.

Я хорошо знаю Украину. Я прошел Чернобыль с первого дня. Я в Крыму торчал месяцами, когда мы осваивали Луну, луноход создавали, разрабатывали межпланетные полеты. Но я до сих пор не могу понять, как перевернулось сознание — откуда этот национализм, бандеровщина. Я полубелорус, поэтому для меня Хатынь, еще 800 деревень, которые были сожжены, не просто названия. У меня вся семья легла в партизанском движении. Как это могло возродиться? Это убийственно. Меня очень это беспокоит.

— У вас очень близких людей из научного мира Украины. Как изменилась позиция людей вашего и младшего поколения, что они обо всем этом думают?

— Как будто другой мир, как будто пришел другой мир. Все изменилось.

— И с ними тоже происходит?

— Нет, там по-разному думают. Но сама обстановка — как будто инопланетяне прилетели. На Украине у большинства народа ощущение такое, что пришли инопланетяне и так себя ведут. Это ужасно. Потому что есть одна самая большая беда. Все плохо знают Маркса и марксизм. Забыли, что ради денег, мать родную можно убить. За прибыль в 300 долларов. Сейчас задумайтесь: кто во главе стоит государства? Какие там олигархи, какие мультимиллионеры. Каждый из них ничего не заработал. Это все награбленные деньги. Они стоят во главе государства. Кто сейчас финансирует армию, эти отряды? Олигархи. Вот что значит, деньги. Деньги и власть. Все. Деньги и власть — это основа той беды, которая пришла на Украину, и которая еще, к сожалению, будет приходить.

— И еще — это поколение послесоветское училось по своим учебникам истории. Им рассказывали про древних укров, которые древнее древних греков. Там весь восток лежит в руинах, бешеные счета за электричество, коммунальные услуги, наступает голод, а на заседании Верховной рады обсуждают, что украинская мова древнее латинской. Ющенко сделал Бандеру, Шухевича героями. На школьной линейке пятнадцатилетние дети скачут и кричат: "Москаляку на гиляку. Кто не скачет, тот москаль"…

— Я же говорю — инопланетяне. Представьте, какой нормальный человек может прыгать и такое кричать… Почему? Ценности изменились. Цели. Вы знаете, была очень простая вещь. Когда у меня родилась дочка, я знал, что она закончит школу, поступит в институт. У ней будет квартира, семья, и она будет жить нормально. Когда у меня родилась внучка, я вдруг подумал, ребята, а ведь у ней может быть все ненормально. Откуда-то появились наркотики, черте-что, ночные клубы, секс, вольное обращение с любовью, с чем угодно. Я начал за нее беспокоиться. Вот так изменились ценности. Я понимаю, что там система была другая. Были достоинства, недостатки, прочая, но были цели. А сейчас цель одна — деньги.

Читайте также: В "совок" не хотим, а Чернобыль-2 устроим

— У нас тоже произошло разрушение науки, школы, образования. Учителя говорят, что не преподают свой предмет, а готовят детей к ЕГЭ. Литература стала как геометрия — с формулами, цифрами, датами. Это ведь на ваших глазах случилось?

— Да. Все очень просто как-то случилось. Очень быстро чиновники сказали, что это все не нужно, и преподаватели, ученые согласились. 300 лет Академия наук существовала. В России тогда появились Академия наук, рядом — Санкт-Петербургский университет и рядом — Лицей. Одновременно. Одним указом Петра Великого. В этом была вся мудрость. С тех пор всегда существовало последовательное образование. Каждый лицеист того времени — образованней нашего любого академика во много раз. В начале 90-х годов пришло поколение, которое сказало, что на Западе все лучше. На Западе — все. Хорошо, действительно, живут на Западе. Хорошо живут в Америке и Европе. А есть, вообще-то, другой мир. Там миллиардов шесть еще живет народу. Они живут по-разному. Сейчас наш путь 90-х годов проходят украинцы, чтобы стать европейцами, чтобы наши поступали в университеты Лондона. Но все забывают, что это 1 из 100 будет учиться в западных университетах. За кого могут платить большие деньги. Это — дети олигархов. Для этого и нужно ЕГЭ — перейти на болонскую систему.

— Причем в этой системе ты сам ничего не должен вспоминать, придумывать, изобретать. Вот четыре варианта ответов — и выбирай.

— Чиновникам это удобно. До тех пор, пока не произошла катастрофа. В этом году произошла катастрофа. Не было ничего — все натягивали. Как только стали более-менее объективно оценивать, что нельзя стало купить, подделать, так выяснилось, что все образование упало, в том числе литература. А в этом весь смысл вообще русского народа. Литература дает общую культуру. У моего вуза однажды была очень хорошая встреча выпускников. Я же кончал не гуманитарный, а строительный. И однажды в Доме культуры мы встретились. Выяснили: наши выпускники стали режиссерами и придумали "Ну погоди"", Володя Высоцкий — наш. Масса народу прошли наш институт, которые не стали строителями, но внесли свое дело в литературу и искусство. Почему это произошло? — Потому что было общее образование высокое.

Сейчас создан огромный правящий аппарат. Чиновников в России стало больше, чем было во всем Советском Союзе в 10 раз. И они не могут ничего создавать. Машины нельзя новые создавать, ракеты нельзя новые. Что можно создавать? Можно создавать реформы. Вот реформа образования. Каждая власть, как только появляется заново, тут же реформа образования, потому что все знают, как учить детей. У нас нет инженеров. У нас резко упал творческий потенциал нации. Это проявляется в науке, в технике, в искусстве. В кино создаем только дубли, какие-то плохие копии. Это очень опасно. Потому что мы не можем конкурировать во многих областях, мы не можем создавать ничего нового. Сейчас Запад вводит санкции. С одной стороны — это плохо, что выталкивают нас из мировой системы. С другой стороны — это хорошо, потому что это будет стимулировать развитие собственного интеллекта, развитие собственной электроники, техники, машиностроения и так далее.

— Там больше разговоров про санкции, нежели самих санкций.

— Не надо строить иллюзий. Санкции — очень серьезная вещь, практически касающаяся всех областей нашей промышленности и экономики. Мы же уже зависим. Большинство ездит на западных автомобилях. И так далее. Куда ни ткнешься — везде. Потом мы уступаем во многих областях. В космосе уже откатились на пятое место. А это — передовые технологии. Это — самое выгодное дело. В ядерных технологиях мы откатываемся тоже. То есть мы уступаем там, где нужны таланты, где нужен человек. А процесс оттока мозгов продолжается, идет-идет… Они учатся здесь, а уезжают туда. И там уже работают и получают результаты. Но, если американцы их берут, то почему нам не взять за основу физтеховское образование или университетское образование Новосибирского университета, некоторых факультетов МГУ или МИФИ. То есть, надо взять те образцы, которые являются лучшими в мире.

— Вы участвовали в ликвидации Чернобыльской катастрофы. Последствия будут проявляться еще долго или это вообще навсегда там останется?

— Через 300 лет нельзя будет там жить. И это будет зоной такой же. Чернобыль — это огромная проблема. И я, честно говоря, чрезвычайно удивлен, что во всех этих событиях о Чернобыле не говорят ни слова. Заметьте. Кроме того, что теперь собираются ядерные отходы возить в Чернобыль. Никто это им не позволит на Западе. Дело в том, что в Чернобыле активность есть. К счастью, там работает очень много замечательных ребят. Кстати сказать, русских. Там туристическая тропа проложена одна, а чуть левее, правее пошел, там активность есть.

— Он находится на бюджете украинского государства?

— Чернобыль находится, по-моему, на бюджете Европы, в основном. Чернобылем надо заниматься. Им сейчас занимаются. Это острая проблема еще на ближайшие 100 лет. И проблема XXI века — как бороться с такими авариями. Они все равно будут случаться. Фукусима — аналогичная ситуация. Но все молчат.

— А много людей в Чернобыле работает?

— Думаю, что пара-тройка тысяч, кроме самих украинцев, много россиян и белорусов. Я никак не могу привыкнуть вообще к разделению. Для меня между Россией, Беларусью и Украиной нет границы. Есть огромные проблемы на Украине, гигантские проблемы. Кроме Чернобыля, проблема с водой, нет молодежи образованной, деградация науки, очень сильное отставание и в промышленности. То есть это абсолютно реальные проблемы, от которых зависит судьба народа и будущего. Понимаете, нужно их решать вместе и разумно.

Американцы в своих собственных интересах готовы не разрушать Украину. Они хотят на Украину принести свое, американское, в том числе некоторые ценности сугубо американские, которые нам не очень подходят. Они хотят там сделать рынок для сбыта своей продукции. Поэтому для того, чтобы это все принести американское, они должны уничтожить то, что там есть. А промышленность оставить желательно грязную, чтоб чистая была в Америке. Это нормальная программа, в интересах Соединенных Штатов. И они ее четко выполняют. За это я к ним отношусь с уважением.

Другое дело, что я не могу это принимать, потому что это вредит мне и моему народу. Значит, мы им должны сказать: ребята, стоп! Как мы между прочим им давно говорили. Я с Америкой контактирую с 72-го года, когда они знали, что мы сильны и можем уничтожить их. Всего восемь ракет нужно, чтобы уничтожить Соединенные Штаты Сатаны. Тогда они к нам относились с уважением. А сейчас мы не можем решить свои проблемы. Так и зовем американских советников по каждому поводу.

Читайте также: Киев готовит атомных террористов?

— Сейчас еще зовем? Мы при Ельцине активно звали.

— И сейчас еще зовем. Везде, во всех фирмах они работают в той или иной форме или их представители. И в правительстве даже работают советники американские. Посмотрите, где получали некоторые члены правительства образование. Сегодня кто у нас в правительстве сидит? Люди, которые заканчивали Гарвард и являются членами их компаний. Чего же мы скрываем — это так же естественно. Но американцы четко ведут свою политику. Так с ними нужно сотрудничать. Их нужно уважать.

Пока у нас есть ядерное оружие, мы еще сильны. И они, кстати, пытались все эти годы поставить его под контроль. Я недавно был в Сарове. Я разговаривал с научным руководителем. Я спросил: "Неужели мы и по ядерному оружию зависим?" Он ответил: "К счастью, пока еще мы держимся". Но мы сейчас начали реформу науки. Я думаю, что мы через некоторое время вернемся к Академии наук, которая существовала 300 лет. Потому что сегодня мы стоим перед реальной угрозой.

Сегодня мы не можем уже болтать. Сегодня нам нужно делать. А нам нужно делать суперсовременные ракеты, оборудование, армию и суперсовременную промышленность. Я за этот год встречался с очень многими учеными, выдающимися учеными, которыми гордится страна. И ни один из них не поддерживает реформу Академии наук. И это печально, потому что мы потеряли уже год. Тот самый год, которые ученые просили для собственного реформирования. Хотя все ясно, что нужно делать. И надо предпринимать именно очень энергичные усилия по образованию, науке и в военной области.

Я абсолютный оптимист и глубоко убежден, что будет нормально, в том числе и на Украине. Это какая-то болезнь. Это ужасно, когда болезнь ума, безумие. Так и мы регулярно переживаем, эти моменты безумия. — Сон разума. — Сейчас вот еще одно безумие на Украине. Это не может нормальный человек понимать, что происходит, но это пройдет.