О Петре III судят по мифам и легендам

Российский император Петр III прожил всего 34 года и имел два имени — немецкое и русское. Редко какому государю современники и потомки давали столь противоречивые оценки. Одни говорили: "тупоумный солдафон", "холуй Фридриха II", "хронический пьяница". Но о нем есть и положительные отзывы видных деятелей русской культуры и государственных мужей.

Фото:  

Его именем воспользовался вождь крестьянского движения Емельян Пугачев. Но в народной памяти он так и остался жертвой своей царственной жены — Екатерины Великой.

Великий государь и император Всероссийский Петр III Федорович удостоился не только звания "идиота" и "неспособного супруга", сиречь "импотента", Екатерины II, но и, как заметил один из дореволюционных русских историков, этому царю была присвоена "какая-то исключительная привилегия на бессмысленность и глупость".

Читайте также: Павел I не самодур, он просто порядка хотел

Дамы и господа, смею вас уверить, не бывает ни ангелов, ни демонов. Все мы человеки, и Петр Федорович, урожденный в лютеранской вере Карл Петер Ульрих Гольштейн-Готторпский (а по немецки: Karl Peter Ulrich von Schleswig-Holstein-Gottorf), не был исчадием ада. Очередная жертва политических интриг придворной камарильи. Обычно Петра Третьего рассматривают в контексте внутрироссийской политики, чаще всего не касаясь вопросов международных. Это важно, потому что Петра любят обвинять в заключении предательского сепаратного мира с Пруссией, потому что он был страстным поклонником Фридриха Великого и всего прусского.

Участники заговора с целью свержения законного монарха старательно разжигали в обществе антинемецкие настроения, чтобы обратить против императора патриотов. До сих пор очень многие отечественные историки видят в Петре Федоровиче предателя, который отказался от всех блестящих побед русского оружия на полях сражений Семилетней войны и, предав своих союзниц — Австрию и Францию — заключил "бессмысленный" мир. Заметим, что не только худой мир лучше доброй ссоры.

 

Французский король Людовик XVI сделал следующее замечание по поводу отношений Петра III к Фридриху II: "Европа, напротив того, с восхищением ждала, чтоб Петр III ринулся на помощь Пруссии, которую Франция с Австрией довели до изнеможения и которую спасли от лютейшего несчастья чудо и дружественная опора императора. Для России было так же выгодно, как и для нас теперь, чтоб Пруссия и Австрия не сливались в одно государство. Европе было желательно, чтоб Россия спасла Пруссию от истребления соединенными силами двух великих держав. Усилившись прусскими владениями, Австрия получала возможность помериться могуществом с Россией, когда мир был водворен благодаря дружественному содействию Петра III, что доказывает, что государь этот был хороший политик".

Кроме того, можно согласиться с мнением некоторых российских историков, что в геополитической обстановке середины XVIII века выгода от приобретения Россией Восточной Пруссии представлялась сомнительной. Между прочим, крупнейший русский историк Василий Ключевский подвергал критике и такое сомнительное приобретение, как Польша — ядро будущей революционной заразы. В отличие от Кенигсбергской губернии, Речь Посполитая имела хотя бы общую с Россией границу.

Если отвлечься от пропагандистской шумихи царских времен и идеологических штампов времен советских, то оказывается, что Екатерина Вторая всего-то через два года подписала с Фридрихом Прусским союзный договор, ряд статей которого в точности повторял пункты "предательского" договора ее покойного супруга Петра III.

Заштампованность взгляда на Петра Федоровича даже в научных кругах доходит до немыслимых вершин. "Современный искусствовед, даже квалифицированный, описывая портрет Петра III кисти замечательного русского художника XVIII века А. П. Антропова, усмотрит у изображенной на холсте вполне обычной модели "толстый живот на тонких ножках, маленькую голову на узких плечах и длинные руки, тонкие, как паучьи лапки". Зрелище и в самом деле не их приятных, хотя, казалось бы, странно требовать,чтобы на российском престоле непременно восседал Аполлон", — удивляется современный русский историк Александр Мыльников.

Внук Великого Петра Петр III оказался в череде тех деятелей истории, о которых нам известно больше слухов и мифов, созданных их политическими противниками, чем реальных исторических фактов. Еще бы: одним из главных источников сведений о нем являются мемуары "матушки императрицы Екатерины". Эта умнейшая женщина, безусловно, желая оправдать в глазах подданных и потомков неловкое "устранение" своего супруга, выставила его этаким дурачком, способным разве что на немузыкальную игру на скрипке и обожавшим не Россию, а свою трубку и фрейлину-любовницу.

Петр III — далеко не единственная оболганная историческая фигура. И речь вовсе не идет о его "посмертной реабилитации". Просто это бессмысленно. И еще это в какой-то мере объясняет печальную судьбу императорского дома Романовых, последних представителей которого зверски уничтожили большевики в подвале Ипатьевского дома. Брутальность борющихся за главенство породила позднейшие злодеяния. Предтечами коммунистических варваров выступили благородные дворянчики, расправившиеся с Петром III, Павлом I и Иоанном VI Антоновичем.

Если продолжать сравнение дальше, то тут появится фигура Сталина, который в конце 1930-х годов жестоко покончит с ленинскими соратниками. Однако мы отвлеклись. Пока до революций еще далеко, Петр III, стремясь подрожать своему великому деду-тезке, с первых дней вступления на престол особое внимание обратил на укрепление порядка и дисциплины в высших присутственных местах, на упорядочение компетенции высших органов власти. Петр Третий был едва ли единственным после Петра Первого монархом, лично посещавшим Синод — высшее церковное ведомство.

Не чувствовавшая расположения к Петру III княгиня Екатерина Дашкова, участница дворцового переворота под руководством своей тезки, откровенно писала в мемуарах, что "Петр III усиливал отвращение, которое к нему питали, и вызывал глубокое презрение к себе своими законодательными мерами". Это частное мнение конкретного человека верно подмечает оппозиционное отношение к российскому монарху некоторой части высшей знати. Именно из их среды и окружения Екатерины пошли гулять по свету многие мифы о внуке Петра Великого.

Вот один из них: придворные, дескать, убедили Петра III ликвидировать Тайную канцелярию, о чем тот подмахнул манифест после того, как, заранее сговорившись, во время застолья граф К. Г. Разумовский крикнул на одного из собутыльников "слово и дело" за то, что тот оскорбил императора, не выпив за его здоровье бокал до дна. У историков возникает резонный вопрос, почему же такое шоу Разумовский со товарищи не разыграл раньше, при Елизавете Петровне? Это при том, что Кирилл Григорьевич приходился братом ее давнему фавориту и предположительно морганатическому супругу императрицы Алексею Григорьевичу Разумовскому.

За свое короткое правление с 25 декабря 1761 года (после кончины императрицы Елизаветы Петровны) по 29 июня 1762 года (когда, арестованный, он подписал отречение от престола, а предположительно 3 июля был убит) Петр Федорович подписал несколько важных манифестов: "О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству", "Об уничтожении Тайной розыскной канцелярии" и серию актов о веротерпимости и взаимоотношении государства и православной церкви.

Читайте также: Российский реформатор знал своих убийц

Когда генерал-прокурор Правительствующего Сената А. И. Глебов предложил от имени благодарного дворянства воздвигнуть золотую статую императора, то узнав об этом, как писал историк С. М. Соловьев, Петр Третий умно и достойно ответил: "Сенат может дать золоту лучшее назначение, а я своим царствованием надеюсь воздвигнуть более долговечный памятник в сердцах моих подданных".