Политолог: Съезд "политзаключенных" - отражение идейного кризиса оппозиции

В минувший четверг Эдуард Лимонов объявил, что "6 июля мы проведем в Москве первый в России съезд политзаключенных. Это будет своего рода попытка создания профсоюза политзаключенных". По его словам, "в нем также примут участие адвокаты, которые занимались политическими делами", гарантировал, что в съезде примет участие Михаил Трепашкин (отсидевший за шпионаж против РФ бывший полковник ФСБ).

Судя по всему, в так называемой "коалиции "Другая Россия" произошло перераспределение ролей. Гарри Каспаров захватил Всероссийский гржданский конгресс, "выдавив" с постов сопредседателей Людмилу Алексееву и Георгия Сатарова. В результате политического рейдерства организация, призванная координировать деятельность правозащитников, по сути перестала быть объединением правозащитников.

Ну а под другого "вождя" "Другой России" - Эдуарда Лимонова - затеяли создание так называемого "союза политзаключенных". Собственно, организаторы этого особо и не скрывают, называя "съезд политзаключенных" "съездом политзаключенных-нацболов"... С просьбой прокомментировать эту "инициативу" "Правда.Ру" обратилась к заместителю директора Института социальных систем при МГУ им. Ломоносова, политологу Дмитрию Бадовскому.

- Как бы Вы оценили идею проведения так называемого "съезда политзаключенных"?

- В определенном смысле это пиар-проект Лимонова - в условиях, когда в оппозиции существует кризис организационных структур, кризис стратегии дальнейших действий. Поэтому они ищут  пиар-формы для того, чтобы "демонстрировать флаг", заявить "мы тут еще политически существуем".

Сама идея съезда политзаключенных, поднятия "на флаг" тезиса о наличии политзаключенных, может использоваться и в "перетягивании одеяла" внутри радикальной оппозиции. Этим радикальные структуры занимаются, пытаясь поделить ограниченные политические площадки, приватизировать радикальную идею каждый в свою пользу.

Идея существования неких "политзаключенных" принадлежит радикальной оппозиции. Это демонстрация того политического стиля и политического мышления, в котором пребывают радикалы. Как правило, такая идеология чревата всегда гражданской войной, она свойственна революционным периодам, когда может доминировать.

Но мы живем немножко в другой период. Такая стилистика вряд ли может понравится народу. Радикализм и есть радикализм, и такая идеология крайне редко может быть идеологией большинства. И слава богу.

- Не происходит ли подмены понятий, когда представители радикальной оппозиции - тот же Эдуард Лимонов - говорят о том, что в России якобы есть политзаключенные?

- Это да. Лимонов пытается идеологически трактовать чисто силовые акции своих сторонников. Якобы это  "форма выступлений против режима" и существующего строя. Благодаря такому вот "переносу", "идеологическому брендированию", все это и подается в плоскости, нужной оппозиции. Такой "перенос" и "брендирование" свойственно радикалам.