Генпрокурор России Владимир Устинов, столь активно и гласно начавший компанию по расследованию причин гибели АПЛ «Курск», сообщил сегодня, что причина гибели атомохода установлена.
И из слов генпрокурора становится ясно: расследование, как это уже было однажды, примерно год назад, вновь кормит общественное мнение ни к чему не обязывающими заявлениями.
Напомним, еще в ходе операции по подъему атомной субмарины командование Северного флота не раз заявляло: «Курск» будет показан только экспертам. Затем гнев решено было сменить на милость: «Курск» покажем, но только не носовой отсек.
Все планы военных спутал Владимир Устинов, лично прибывший в Росляково, первым делом поднявшийся на борт субмарины, сфотографировавшийся на фоне рубки атомохода, устроивший экскурсию внутрь второго отсека под глазком телекамеры. Достоянием общественности стали съемки внутри других отсеков субмарины. Казалось бы, показали все.
Но, генпрокурор отбыл в Москву. На боевом посту у «Курска» его заменил Илья Клебанов, разом сделавший ряд удивительных заявлений, в частности о том, что вмятины на борту субмарины могли появится из-за вакуума, образовавшегося в корпусе в результате мощного взрыва. Мол, корпус вдавило внутрь.
Поток информации как отрезало. И вот сегодня генпрокурор уже из Москвы сделал заявление, что причина гибели субмарины установлена. По его словам, следствие полагает, что к гибели АПЛ «Курск» привел… второй мощный взрыв в носовой части подлодки.
«Следствие считает, что лодка погибла от второго взрыва, который произошел спустя 135 секунд после первого, - заявил он. - Мы думаем, что первый взрыв - это был взрыв торпеды, который послужил детонатором для взрыва боекомплекта в носовой части лодки». «Это не окончательный вывод, только одна из версий, - отметил он. - Но посещение лодки, работа на ней лишний раз убедили нас в возможной правоте этой версии».
Одновременно Владимир Устинов фактически опроверг версию о столкновении «Курска» с иностранной субмариной. «Не знаю, кто это говорит, но я вам могу однозначно сказать: ни одного такого заключения у нас нет», - сказал генпрокурор.
Неясным остается – ради чего было сделано сегодняшнее заявление. В том, что «Курск» погиб в результате взрыва, уже давно никто не сомневается. Основной вопрос – чем был вызван взрыв, так и остается без ответа.
Странно также и то, что «ни одного такого (о столкновении - ред.) заключения» в Генпрокуратуре нет. Неясно, куда делись факты, которые излагал глава комиссии по расследованию причин гибели субмарины Илья Клебанов через дней, недель и месяцев после трагедии. Неясно, что стало с теми самыми аварийными буями иностранного происхождения, которые видели в районе катастрофы военные моряки. Об этом со ссылкой на командование флота через несколько дней после гибели «Курска» сообщил корреспондент РТР Аркадий Мамонтов с борта крейсера «Петр Великий».
Куда пропала информация о сигнале «SOS», который подавал в районе гибели некий механический прибор, которого не могло быть на «Курске». Об этом заявлял сам Илья Клебанов.
Это лишь несколько примеров удивительным образом забытой в настоящий момент информации. При всем уважении к комиссии по расследованию, военным морякам, прокуратуре, которые действительно ведут расследование на максимально гласном уровне – нельзя же напускать столько туману.
Странные мысли возникают. О фактах, которые подгоняются к выводам, а не наоборот.