Александр Головенко: при Скуратове Тамаре Рохлиной дали бы полтора года

Читатели нашей газеты отметили на форуме, что ПРАВДА.Ру едва ли не единственное издание в России, кого по-настоящему волнует судьба невинно осужденной Тамары Рохлиной. Они интересуются, что же будет с ее психически больным сыном – пожизненным инвалидом? Могу ответить: судья и народные заседатели – все трое женщины предписали, словно бессловесную вещь, предписали сдать юношу в органы опеки и попечительства. Кому он там нужен, и кто будет нянчиться с 16-летним инвалидом, которого постоянно донимают приступы эпилепсии, – можете догадываться сами.

А пока он в больнице, и вчера у него случился сильнейший приступ. Как только его пришла навестить ближайшая подруга матери Светлана Ивановна, знающая Игорька десять лет, он буквально набросился на нее с вопросами: «Где мама? Почему она не приходит?» Сказать, что мать арестована, и он ее долго-долго не увидит, у разревевшейся женщины не повернулся язык. А дальше невозможно пересказывать…

Между тем, не счесть вопросов, чем все-таки продиктован столь жестокий приговор – восемь лет колонии? Причем, при отсутствии всяких улик. Да еще женщине-матери, которая ни для кого не представляет и не представляла опасности?

Наш источник в генпрокуратуре РФ подтвердил самые худшие опасения: уголовщины с ее стороны действительно никакой. Ей отомстили за дела мужа те силы, с которыми генерал Рохлин боролся в стенах Думы и которые получили бы свое, удайся ему «мирная революция» по отстранению Ельцина от власти.

В этой связи источник посоветовал прочесть прелюбопытнейшие откровения бывшего генпрокурора Ю.Скуратова газете «Социалистическая Россия». И добавил: при Юрии Ильиче Тамара Рохлина в худшем случае получила бы срок ниже нижнего предела и была бы с миром отпущена после суда к больному сыну.

Это заявление показалось настолько сенсационным, что пришлось разыскивать малоизвестную газету. Все подтвердилось. Интервью с отставным гепрокурором появилось в июне с.г. в 38-м номере еженедельника и называлось «Допросы с пристрастием».

Вот один лишь фрагмент. Вопрос корреспондента:

- Будет суд. Если он ее осудит, никому от этого не будет лучше. Если бы Вы были по-прежнему на посту генерального прокурора, могли бы Вы позвонить судье и сказать: «Знаете, давайте ее оправдаем за недостаточностью улик. Женщина, жалко»?

Ответ:

- Мне ее жалко, но я бы сделал по-другому. Конечно, прокурор, поддерживающий на суде обвинение, сам формулирует свою позицию. Он процессуально самостоятельная фигура, и я ему не могу давать указаний. Но я бы ему сказал, что на его месте я бы попросил для Тамары Рохлиной меру наказания по фактически отбытому сроку. И суд бы ей вынес приговор в виде лишения свободы на тот срок, что она уже отбыла в тюрьме. Этот срок был бы ей зачтен, и она вышла на свободу. Думаю, суд должен проявить гуманность.

Вы даже представить не можете, насколько скандально-разоблачительным для генпрокуратуры выглядит сегодня это заявление пятимесячной давности. В самом деле, кому, как не Скуратову знать «доказательную» базу обвинения, добытую бригадой его сыщиков за 22 месяца следствия? Он давал команду на арест Тамары Павловны, постоянно присматривал за делом и продлевал сроки расследования, месяц за месяцем отклоняя ходатайства защиты, Думы и общественности об изменении «державной узнице» меры пресечения.

Однако последовала его скандальная отставка. Летом, намереваясь выдвинуть свою кандидатуру в президенты, он, естественно, стремился завоевать симпатии избирателей и потому решил выставить себя этаким благодетелем. Заговорил вдруг о поблажках и жалости в отношении находящейся под судом вдовы.

Во-вторых, видимо, хотел намекнуть донимавшей его администрации президента, что может сказать и больше. В самом деле, трудно представить, что прежний хозяин Кремля или кто-либо из его окружения оставались совершенно равнодушными к расследованию столь нашумевшего убийства. Особенно на фоне таких «висяков», как дело Д.Холодова, В.Листьева и других «заказух». Выходит, Юрий Ильич знает еще что-то такое, что служит ему как бы охранной грамотой от дальнейших преследований. Смотрите, как быстренько, словно шелуха, свалились с него все обвинения в злоупотреблениях, превышении и пр.?!

Зададимся вопросом: как же так? Выходит, при Скуратове «вина» Рохлиной тянула на «полтора года», а при сменившем его заместителе Устинове – потянула аж на 10 лет строгого режима (столько ей поначалу просили). Что изменилось? С лета никаких новых доказательств ее вины не прибавилось – это полностью сфабрикованное дело генпрокуратура спихнула в наро-фоминский суд еще в апреле. И при рассмотрении в суде вообще не нашлось никаких доказательств ее вины: никто не видел ее с пистолетом, на нем не обнаружено ее отпечатков пальцев, а на одежде – следов пороха. Приговор построен на сплетнях и клевете одного охранника, который вдруг «вспомнил», будто Тамара Рохлина угрожала убить мужа. И суд совершенно не заинтересовало, почему ни один из трех находившихся в доме трех здоровенных лбов «не слышал» выстрелов? Что совсем невероятно и выглядит как заговор этих молодчиков, заметавших следы.

На этой неделе истекает срок подачи кассационной жалобы, которую адвокат А.Кучерена должен принести в облсуд. Тому достаточно беглого ознакомления с «собранием сочинений» следователей и вердиктом наро-фоминских судей, чтобы отправить дело на доследоване или тут же оправдать Тамару Рохлину за недоказанностью ее причастности к убийству мужа. Но согласитесь, проштамповать неправедный приговор гораздо спокойнее?