Анатолий Баранов, Антон Суриков: армия Берет ВПК "На штык"

Впервые за многие годы президентские указы стали подписываться "на коленке", то есть без согласований с заинтересованными сторонами. Премьер, правительство и глава администрации президента стали узнавать о важных событиях в жизни страны как все, из телевизора. Такого не было с 1993 года, когда лихие демократы "первой волны" смогли поставить страну на грань гражданской войны исключительно в силу собственной самонадеянности и бестолковости.

Чего-то подобного ждали.

Еще с памятных купаний в кефире и поцелуев с кувалдой. "Прокати нас, Володя, на тракторе..."

Потом случился визит директора ЦРУ Теннета, во время которого российская сторона настойчиво, даже навязчиво призывала американцев совместно бороться с Усамой бен Ладеном, давным агентом этого самого ЦРУ. Затем случилось заявление президента в Индии о террористической исламской дуге от Филиппин почти что до самого Гондураса, из чего стало ясно - это всерьез и надолго. Вспомнились 38 снайперов, "две границы - чеченская и дагестанская", а на горизонте замаячил памятный ботинок Никиты Хрущева на трибуне ООН. Да и своих, эксклюзивных достижений поднакопилось, одни "шииты Северного Кавказа" чего стоили.

Теперь СМИ с нетерпением ждут очередного выступления "нашего": уж отмочит, так отмочит. Вот опять в Брунее чего-то не то насчитал. Вышло, что в обход Суэцкого канала через Россию на 10 дней ехать короче. Жюль Верн, да и только...

Вот с таким заделом и начали, наконец, реформировать Россию до состояния владычицы морей, полей и огородов.

Начали. И принялись за управление оборонным экспортом.

До эпохи Ельцина в истории нашей страны все структурные преобразования, как правило, носили осмысленный характер. Именно новая эпоха впервые дала России реорганизацию, имеющую узкокорыстную цель, а ухудшение качества управления оказывалось ожидаемым побочным эффектом. Так, перекраивание системы управления столичным городским хозяйством при Г.Х.Попове имело целью развалить систему райкомов-райисполкомов, а ухудшение качества, многократный рост чиновничества и коррупцию списали на издержки процесса. Потом по этой же схеме, но уже в масштабах государства, кроили КГБ, армию, банковскую систему, промышленность.

С избранием нового президента появилась надежда, что все это кончилось. Похоже, тщетная надежда. Все только начинается.

Итак, "Росвооружение" и "Промэкспорт" сливаются в единое нечто. По замыслу - с целью укрупнить и усилить. Но известно, что любая реорганизация дает ухудшение качества на ранних ее этапах. А в конце легко можно получить сумму, которая меньше каждого из слагаемых. Причем, к тому и идет, поскольку платежи текущего года по "Росвооружению" в объеме 1,5 млрд. долларов скорее всего будут задержаны до окончания реорганизации. Соглашения с Индией по Су-30МКИ и Т-90 придется переоформлять, и индийская сторона имеет все шансы понизить сумму контракта.

Если тайная цель - переподчинить оружейный экспорт новой команде президента, то "Росвооружение" и так напрямую подчинено Путину, а "Промэкспорт" укомплектован людьми именно той команды, к которой традиционно причисляют и самого ВВП.

Что же собираются ломать "новые кремлевские"?

Современная система торговли вооружениями и военной техникой сложилась в основных чертах в послевоенный период. В советское время этим занимался Госкомитет по внешнеэкономическим связям, в составе которого работали три главных управления: ГИУ, ГТУ и ГУСК.

Главное инженерное управление (ГИУ) занималась собственно поставками вооружений и военной техники. Главное техническое управление занималось созданием и обслуживанием крупных объектов за рубежом: баз, аэродромов, складов, ремонтных заводов. На нем же лежала и задача обслуживания техники, проданной ранее ГИУ. ГУСК до крушения Варшавского договора работал по снабжению стран-союзниц технологиями и НИОКР, а затем, когда союзников практически не осталось, занялсяпродажей лицензий и заказными НИОКР.

Эта система была достаточно эффективна, и не только потому, что позволяла СССР прочно удерживать второе место в мировой оружейной торговле, но и в силу того, что тянула за собой советский экспорт сугубо мирного назначения. Договоры на поставку истребителей и бомбардировщиков заключались нередко с условием закупки также и гражданских самолетов. Система рассчетов товарами вместо живых денег, как правило, влекла за собой целую серию других контрактов, следом за которыми тянулась промышленность. По западным оценкам годовой оборот советского оружейного экспорта составлял порядка 18 миллиардов долларов. А общий объем экспорта - 18 процентов от валового внутреннего продукта, на 1 процент больше, чем у США.

В 1992 году, когда на базе трех главных управлений Госкомитета по внешнеэкономическим связям были созданы самостоятельные предприятия, эта весьма сложная система экономического сотрудничества просто рухнула, не только сократив наш оружейный бизнес до 2.5-3 миллиардов, но и напрочь обрушив экспорт гражданской техники, признаться, не всегда конкурентоспособной на внешнем рынке.

Зато на месте ГИУ появился "Оборонэкспорт", ГТУ стало "Спецвнештехникой", при Госкомоборонпроме образовался "Промэкспорт", а Министерство обороны создало свой "Воентех", впрочем, вскоре закрытый из-за многочисленных злоупотреблений и низкой эффективности.

Все эти структуры похоронили разделение по видам работ и начали конкурировать между собой. Во главу угла в каждой структуре ставились, естественно, живые деньги, поэтому все хотели иметь дело с поставками военной техники и никто - с ее ремонтом, обслуживанием и модернизацией. Хотя обслуживание уже поставленной техники приносит за время ее службы почти столько же денег, сколько дает продажа. Только растягивается это примерно на 20 лет. При существовавших темпах кадровых ротаций и структурных преобразований на такой срок, естественно, никто не ориентировался.

В результате была подорвана и основная торговля российской техникой, так как покупатели столкнулись в середине 90-х с тем, что советская техника, какая она ни есть дешевая и качественная, оказалась неремонтопригодна - Россия отказывалась обслуживать свой товар. В результате рынок модернизации и обслуживания нашей техники сегодня делят Израиль, Румыния, Китай, Венгрия с Чехией, кто угодно, только не мы. Сказалось это и на спросе, естественно, в сторону уменьшения.

Однако в раннюю ельцинскукую эпоху, вместо того, чтобы развести спецэкспортеров по видам работ, создали некий монстр под патронажем президента - "Росвооружение", а также создали Госкомитет по военно-технической политике, который вскоре упразднили, влив его в Министерство по внешнеэкономическим связям, но ремонт и модернизацию так никому и не поручили.

Понимание пришло позже, в конце 90-х. Так, например, пришедший в качестве заместителя гендиректора по маркетингу еще одного спецэкспортера, ВПК " МАПО" Сергей Свечников, бывший глава Госкомитета по ВТП, уже считал создание системы сервиса и модернизации МИГов своим основным делом. Однако оказался слишком умным, и его к началу 2000 года сменили на выходца из разведки, которого, конечно, главным образом опять интересовали поставки самой техники, а не ее судьба в будущем.

О создании крупных объектов за рубежом просто забыли, как позабыли и об эксплуатации уже созданных. Сегодня даже трудно назвать ведомство, в компетенцию которого это входит. Это ничье.

Если раньше Минобороны могло заниматься обучением иностранных специалистов по части эксплуатации военной техники, поскольку на экспорт поставлялись образцы, уже давно стоявшие на вооружении, а то и готовившиеся под замену на новые, то сегодня военные не могут выполнять эту задачу. В войсках нет и навряд ли будет та техника, которую промышленность поставляет сегодня за рубеж. Раньше Минобороны ограничивало поставки с учетом изменений, которые внесет появлениетой или иной советской техники на возможных театрах военных действий. Сегодня ни о каких ограничениях речи не идет - лишь бы покупали.

Зато теперь Минобороны будет командовать не просто оборонным экспортом, а в силу возросшей роли экспорта вооружений для промышленности, всем ВПК в целом. Неважно, что ни в одной стране мира армия не торгует, а продает вооружения тот, кто их производит. Да, при принятии решений о поставках роль спецслужб традиционно высока, именно они обеспечивают проведение переговоров, процесс самой сделки и так далее. Но только в последнее время спецслужбы полностью взяли под контроль весь оборонный экспорт: все руководители мало-мальски заметного уровня в спецэкспортерах рекрутировались из ГРУ, СВР, ФСБ. Промышленности отводилась роль большого "супермаркета", где торговцы оптом и по-дешевке закупают необходимый "товар" для перепродажи. Естественно, возврат средств от экспорта в производство минимален, едва на уровне поддержания уже запущенных проектов, уже существующих серийных образцов, пока еще пользующихся спросом на внешнем рынке. Обновление ассортимента изделий - это забота исключительно промышленности, возможностей которой сегодня едва хватает на "поддержание штанов". В итоге всемирно известные ОКБ и НИИ становятся супермаркетами, но не для изделий ВПК, а для турецкого и китайского ширпотреба.

Создание сверхмонстра по "торговле смертью" эту ситуацию никак не меняет. Назначение на руководство сверхкорпорацией представителя разведки, лишь с 1998 года работающего в коммерческих структурах, а в "Промэкспорте" лишь с декабря 1999-го, лишь доказывает - "новых кремлевских" по-прежнему интересует только посреднический процент от оружейных сделок. Иначе вместо суперпосредника был бы создан суперпроизводитель.

Ходившие слухи о назначении на руководство "Рособоронэкспортом" Ильи Клебанова, если бы оправдались, могли бы обозначить несколько иную тенденцию - на учет интересов производства. Однако "крмелевские кадры" решили - все! Только экспорт.

Возможно, если слухи о назначении новым гражданским министром обороны все того же Клебанова не останутся просто слухами, можно будет говорить об иной направленности реформы оружейного экспорта в стране. Тогда военный министр от ВПК, пользуясь предоставленной ему указом функциями по монопольному регулированию военно-технического сотрудничества с иностранными государствами, может повернуть ситуацию в сторону военно-промышленного комплекса.

Вот только сможет ли? Ведь Клебанов - далеко не Устинов, после 30 лет руководства "оборонкой" возглавивший Минобороны. И не Берия, под крылом госбезопасности создавший и атомную промышленность, и ракетно-космическую отрасль, и авиационные КБ - основные на сегодня источники оружейного экспорта.

Против такого развития событий, к тому же, говорит сама история появления указа номер 1834 от 4 ноября 2000 года "О создании федерального государственного унитарного предприятия "Рособоронэкспорт". В аппарате Клебанова готовили указ с подобным названием, но совсем иным содержанием. А подписанный президентом текст фактически отстраняет правительство от системы ВТС, что некоторым образом даже противоречит законам "О военно-техническом сотрудничестве" и "О правительстве". Зная нравы "новых кремлевских", трудно предположить, что кто-то подготовил Клебанову приятный сюрприз в виде руководства всем, что касается как армии, так и военной промышленности. Явная милитаризация функции правительства в области ВПК требует какого-то иного кадрового решения - скорее "на промышленность" посадят действующих генералов. Что в целом соответствует кадровому курсу последнего времени.

Милитаризации промышленности от таких перемен ждать не стоит. Скорее уж речь идет о дальнейшей коммерциализации Министерства обороны и разведки.

Напоследок шутить не будем.

Происходящее - не смешно...