Скуратов: Я не хочу осуждать людей, выполнявших преступные указы

Бывший генеральный прокурор Юрий Скуратов рассказывает корреспонденту «ПРАВДЫ.Ру» об обстоятельствах возбуждения уголовного дела о реставрации Московского Кремля

- Юрий Ильич, именно уголовное дело против бывшего руководителя администрации Президента России Павла Бородина стало главной причиной, которая привела к завершению Вашей карьеры генерального прокурора России. Сейчас “Пал Палыч” признан виновным прокуратурой Швейцарии, но до суда дело так и не дошло. Когда в прокуратуре появились первые сведения о Павле Павловиче Бородине?

- В мае 1998 года тогдашний прокурор Швейцарии, (а ныне генпрокурор Международного трибунала в Гааге по делам бывшей Югославии) Карла Дель Понте приехала в Москву с официальным визитом и сказала мне, что у нее имеются данные о причастности к коррупции достаточно высокопоставленных чиновников.

Она задала мне вопрос: «Будете ли вы работать по этим материалам?” Она дала мне понять, что не верит, что в России можно бороться с коррупцией на самом высоком уровне. Мне было обидно за страну, и я искренне верил, что это мы можем, тем более, что у нас были прецеденты, мы и до этого возбуждали ряд серьезных дел. Я ответил, что у нас в стране перед законом все равны, присылайте материалы.

Через посла Швейцарии в России мне были отправлены эти документы. Это была справка из прокуратуры Швейцарии и полицейский отчет швейцарской полиции, в котором шла речь о Бородине и лицах, причастных к делу «Мабетекс».

Там приводились данные, свидетельствующие об их коррупционной деятельности. На основании этих материалов мы провели следственную проверку. Мы получили сведения о недекларируемом ввозе крупной суммы в валюте господином Беджетом Паколли. Он тоже был задержан, а потом по требованию работников Администрации президента РФ отпущен. Мы приобщили и этот материал, и ряд других материалов к этому делу.

Мы возбудили уголовное дело в октябре 1998 года. Расследовали его в режиме строгой секретности. Я понимал, что если произойдет утечка информации, то у меня начнутся неприятности.

Этот режим удавалось сохранить лишь до проведения прокуратурой Швейцарии по моему обращению обыска и выемок из штаб-квартиры фирмы «Мабетекс» в Лугано. Этот обыск позволил получить серьезные данные. По материалам можно было сделать вывод о причастности членов семьи президента Ельцина к этой преступной деятельности.

Были обнаружены копии кредитных карт дочерей президента Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой, а также самого Бориса Ельцина. Была получена информация о том, что деньги со стороны «Мабетекс» и «Меркато» шли на счета, которые формально были за Бородиным.

Нам предстояло выяснить, куда же на самом деле расходовались эти деньги. Обыск был проведен 27 – 28 января 1999 года. Когда об этом стало известно в России, 1 февраля меня вызвали в Администрацию президента, и предложили написать заявление об уходе.

Эти данные были тщательно проверены, они подтвердились при более тщательном расследовании, которое было проведено в прокуратуре после моего отстранения.

Сразу это дело не удалось прекратить, было велико общественное давление. В соответствии с решениями судов я мог вернуться к выполнению своих обязанностей, но Ельцин проигнорировал эти решения, он не допустил меня силовым способом. Исполняющим обязанности Генпрокурора был назначен Юрий Чайка, затем Владимир Устинов. После этого дело было прекращено.

- Сколько валюты было ввезено, и какой был механизм воровства?

- Выстраивая линию следствия, мы понимали, что невозможно будет доказать, что на реставрации Кремля совершались хищения. Мы понимали, что Счетная Палата не будет нашим союзником, смета на проведение работ отсутствовала, договоры заключались на квадратный метр реставрационных работ.

Мы пошли по другому пути. Для того, чтобы доказать взятку, совсем не обязательно доказывать, что чиновник злоупотреблял своими должностными полномочиями. Налицо были все признаки взятки. Речь шла о том, что за предоставление подрядов на счетах чиновника оказывались суммы в несколько миллионов долларов, подряды были предоставлены. Наша задача состояла в том, чтобы доказать, что здесь есть взятка. Следствие успешно двигалось по этому пути.

Когда дело передали в другие руки, с задачей добиться его прекращения, курс следствия изменился, отсюда появились и заключения Счетной Палаты, которая не смогла установить признаков хищения. Зато основная версия фактически не разрабатывалась.

Прокуратура Швейцарии, видя, что ситуация поменялась и дело было политизировано, начала проводить свое собственное расследование для того, чтобы довести его до конца. Я считаю, что они довели его до логического завершения.

- Вы сказали, что Бородин присвоил десятки миллионов долларов. Какие у вас были доказательства этого?

- Я не утверждаю, что он присвоил, поскольку я не располагаю окончательными материалами следствия, но версия такая была. Во-первых, информация о счетах на имя Бородина, затем появились документы, подтверждающие наличие этих счетов.

Во-вторых, главный вопрос, который остался не выясненным для следствия, на какие конкретно цели тратились деньги, которые были на счетах Бородина.

Бородин - трагичная фигура в этом деле, есть предположения, что он эти деньги тратил не на себя, а, возможно, на президента Ельцина. Он выполнял чисто техническую роль. Деньги на счетах былиоформлены на имя Бородина, а реально тратились на семью Ельцина. Схемы перечисления этих денег через «Мабетекс» были опубликованы в газете «Сегодня» и других изданиях.

Интересно посмотреть на дело в полном объеме, увидеть другие линии следствия. Я думаю, что мы будем иметь такую возможность. Не все виды проводок были раскрыты. Очень интересна для следствия схема финансирования этих проектов.

Было четыре источника финансирования: госбюджетные средства, средства, заемные в иностранных банках, нефтяная квота, которая реализовывалась. Половина шла в оплату, другая половина уходила неизвестно куда, сумма в 720 миллионов долларов, вырученных от продажи нефти, половина этих денег так и не была обнаружена.

Еще один источник финансирования - это векселя управления делами президента. Я не уверен, что все эти векселя оплачены сейчас. Жаль, что это расследование не было проведено во взаимодействии Швейцарии и России. Потому что Швейцария пыталась бороться с российской коррупцией. А российская сторона благополучно похоронила это расследование. Это дело могло стать образцом международного сотрудничества прокуратуры с зарубежными странами.

- Насколько крупные чиновники могли быть причастными к этому делу?

- Жаль, что мы не располагаем полностью материалами дела. Я знаю, что счета были не только у Бородина, но и других руководителей Управления делами президента РФ.

У нас расследование сосредоточили на Бородине, а по другим эпизодам расследование не проводили. Я знаю, что часть чиновников были также подвергнуты штрафам, за отмывание денег, нажитых преступным путем. Здесь действовала большая группа лиц. Это развивалось не один год.

«Мабетекс» работал на российском рынке не один год, они строили много объектов. Только полноценное расследование с российской стороны могло дать адекватную оценку делу. Без поддержки российской стороны я бы на месте швейцарцев тоже не рискнул направлять дело в суд.

- Был ли тогда нынешний глава президентской администрации Александр Волошин близок к президенту Ельцину?

- Нет. Дело «Мабетекс» разворачивалось, когда он еще не работал в Кремле. Другое дело, что были опубликованы его переговоры, разговаривая с кем-то, он сказал, что Бородин - это наш крест, который мы должны нести, мы все должны защищать Бородина. Таким образом, они защищают Ельцина, эту систему олигархическую и коррумпированную, которая сложилась в период правления Семьи, то есть они защищают себя.

Естественно, что у Швейцарии не хватило сил победить государственную машину России, которая выступила на стороне Бородина, и не позволила провести полноценное расследование.

Швейцарцы своим заключительным решением показали, что Бородин виновен. Если он считает по-другому, пусть он оспаривает это решение в суде. Его адвокаты говорят, что это лишняя нервотрепка, но если ваш клиент не виновен, докажите это, потому что речь идет об известном человеке, и для него не безразлично, какая оценка будет дана ему органами юстиции.

Я считаю, что на месте Бородина нет основания для радости, это решение швейцарской прокуратуры показывает, кто в этом споре был прав.

- Много ли людей обрушилось на вас, после того, как вы начали вытаскивать на свет дело «Мабетекс»?

- Эта ситуация достаточно известна. Конечно много. Начиная от Бориса Ельцина, тогдашнего Секретаря совета безопасности Николая Бордюжи, дочери Ельцина Татьяны Дьяченко, ее нынешнего мужа Валентина Юмашева, «младореформатора» Анатолия Чубайса… Посчитаться со мной хотелось очень многим.

В этом деле активное участие принимали находящиеся ныне во всероссийском розыске олигархи Борис Березовский и Владимир Гусинский, а также нынешний министр культуры Михаил Швыдкой. Следствие установило, что именно он (тогда он был председателем ВГТРК) давал команду показать по телевидению эту фальшивую кассету. Кощунственно назначать такого человека Министром культуры.

Приобщились к этому делу и бывшие мои заместители - Юрий Чайка теперь он министр юстиции, получил орден, орден получил и Александр Розанов, бывший мой друг, который принял участие в моей дискредитации. Государство отметило их бесценный труд.

Был достаточно широкий круг людей, которые жаждали моей крови. У некоторых были общие мотивы, в ходе своей деятельности я насолил немалому числу людей. Другие просто спасали себя. Третьи рассчитывали на карьерный рост.

Главное в том, что все это вылилось в русло противоправной деятельности в отношении Генпрокурора, а это был способ отстранить меня от следствия, путем грубого шантажа и давления. Это грубейшее нарушение закона, это статья Уголовного кодекса.

В это оказалась вовлечена верхушка государственного руководства страны, она без всякой оглядки на закон, пошла по этому пути. Эта верхушка стала покрывать дело «Мабетекс». О какой же борьбе с коррупцией может идти речь, если эти люди остались на ключевых постах. Это просто невозможно, что они начнут что-то реально делать.

Мой приятель был в Арабских Эмиратах и рассказывал, что у них есть только нефть и они живут, как при коммунизме. А в нашей стране есть не только нефть, но и леса, руды, у нас есть все. Почему мы нищая страна? Ответ очевиден. Мы погрязли в коррупции. Пока мы не решим эту проблему, ни о каком благосостоянии страны не может идти речь.

Мы подготовили план по борьбе с коррупцией и меры по возврату денежных средств, незаконно вывезенных из России.

Я был отстранен от дела 2 апреля 1999 года, прошло два года и за это время было не только прекращено дело о фирме «Мабетекс» и Павле Бородине, но и ничего реально не сделано по возврату из-за рубежа незаконно вывезенных средств. Это означает, что верхушка в этом не заинтересована.

Скажите, тогдашний министр внутренних дел России и нынешний председатель Счетной палаты Сергей Степашин тоже принимал участие в вашем свержении?

- Его участие было номинальным. Он пытался найти компромисс в том противостоянии, которое между нами было. Это человек без жесткого профессионального стержня, без жесткого мужского характера. Может быть, по этой причине Ельцин его не избрал в качестве своего преемника.

Когда Березовский был олигархом, ни МВД, ни ФСБ его трогало. Проведя проверку по делу «Аэрофлот», в январе 1999 года, я возбудил дело. Мы начали интенсивно проводить расследование и в марте вышли на избрание такой меры пресечения для Березовского, как арест. Потому что если он останется на свободе, то он будет препятствовать ходу расследования дела.

Степашин сказал журналистам, что он еще посмотрит, будет ли он прибегать к этой мере. Это заявил Министр внутренних дел, который не имел никаких прав обсуждать санкцию Генпркурора, он должен был ее просто исполнить. В данном случае он выступил как человек, который испугался. Он просто подыгрывал Семье. Он человек порядочный, он неплохой руководитель, но необходимой твердости и жесткости, которая должна быть у работника правоохранительных органов, он не проявил.

Кто опечатал ваш кабинет?

- Это сделал Рушайло, бывший Министр внутренних дел, который позволил коррумпировать это учереждение до предела.

Мало оказалось людей с убеждениями. Я не хочу осуждать людей, которые выполняли преступные указания Ельцина в отношении меня.

Рушайло был человеком Березовского. Березовский был знаком с Павлом Павловичем Бородиным?

- Конечно. У них были нормальные отношения, думаю, что консолидация Бородина и Березовского в борьбе со мной была очень четко видна. Они выполняли одну и ту же задачу. У Березовского был свой интерес, он защищался от дела «Аэрофлот» и поддерживал Сергея Дубинина, как своего банкира, который помогал ему, но главный удар был нанесен из-за дела «Мабетекс».

Беседовал Илья Тарасов