Анатолий баранов: кажется, утка плохо прожарена

После публикации "Новой газетой" книги подполковника Литвиненко о роли ФСБ в новейшей истории России, общество охватил некий ступор: факты, цифры, имена, явки - все выглядит настолько натурально, что предполагать что-либо кроме правды не получается. Неспроста Проханов и Чикин считают появление этой книги катастрофой, сопоставимой с гибелью "Курска" - общественное сознание находится в таком глубоком нокауте, которого давно не было. И власти молчат. А молчание - знак согласия.

Однако, продираясь сквозь нагромождение фактов, я невольно отметил: в тех местах, где речь идет о событиях, мне знакомых, на самом деле имели место несколдько иные факты. Я, конечно, не претендую на невидимое участие в каждом миге российской политики, каковое, видимо, имело место в случае Литвиненко - он знает подоплеку буквально всего! Что настораживает. Неужели у подполковника ни разу за столько лет не было отпуска, чтобы хоть какое-то событие прошло мимо его невидимого взора?

Не так давно я выиграл суд у "Новой газеты", которая, в частности, заявляла, что единстивенное, чем я известен в журналистских кругах - это тем, что когда-то кого-то "подставил". Суд признал, что ничего подобного не было, а я от себя добавлю: я известен еще одним - личным участием в событиях в Буденновске, сначала в качестве репортера, а потом - добровольного заложника. И вот то место в книге, где рассказывается подоплека буденновской трагедии, грешит рядом несоответстий, которые происходят обыкновенно, когда описывают давно прошедшие события, о которых автор знает разве что по газетам.

Возможно, это проливает свет и на то, почему местом публикации избрана не принадлежащая Березовскому (а то, что за всей акцией стоит именно он, сомнений ни у кого не вызывает) газета "Новые известия", а формально независимая "Новая газета". Дело в том, что заместителем главного редактора "Новых известий" является Валерий Яков, также принимавший непосредственное участие не только в буденновских событиях, но и вообще во многих эпизодах первой и второй чеченских войн. И сподвигнуть его на некоторые вещи невозможно даже за деньги. А в "Новой газете", испытывающей перманентные финансовые трудности, печатают практически все.

Так вот, Литвиненко пишет, что Дудаев приказал Басаеву вернуть несколько миллионов долларов, на которые его якобы "кинули" Коржаков и другие ельцинские царедворцы. Уже здесь есть некое несоответствие: откуда бы простому подполковнику знать о финансовых договоренностях первых лиц государства? Опять же, для офицера ФСБ (как и для рядового гражданина) несколько миллионов - это неимоверные деньги, конечно. Но Коржаков и Сосковец, не говоря уж о Черномырдине, оперировали в то время суммами в десятки раз большими, и "кидать" Дудаева на миллион долларов просто не стали бы. Басаев же был "полковником" незаконной чеченской армии, командовал батальоном, на поверку насчитывавшем всего сто сорок человек, и в высокие политические круги допущен быть не мог. Рейд Басаева, как теперь уже абсолютно всем ясно, имел целью удар по вертолетному полку, дислоцированному под Буденновском, а захват больницы планировался в крайнем случае, как отчаянная и почти безнадежная мера в случае невозможности скрытого отхода обратно в Чечню. Аналогичную операцию спустя полгода провел в Кизляре Радуев, однако его никто не обвиняет в выколачивании миллионов из Черномырдина - Салман сидит в Лефортово и может быть допрошен. Басаеву же напасть на аэродром помешала чистая случайность.

Естественно, такая неточность, как приуменьшение информированным чекистом в 2-3 раза числа заложников в больнице Буденновска, уже не в счет.

Однако далее он пишет, что "Альфа" захватила первый этаж больницы и готова была уже победно завершить операцию, как позвонил Черномырдин, остановил штурм и беспрепятственно отпустил Басаева в Чечню.

Но "Альфа" не захватывала никакого первого этажа! Штурм длился более пяти часов, что само по себе нонсенс для такого спецподразделения. Штурм, производящийся силами спецподразделения, либо заканчивается удачей в течение нескольких десятков минут, либо его надо прекращать. Однако руководившие операцией Степашин, Ерин и Егоров вообще никак не могли командовать, в результате чего штурм шел и шел, "Альфа" несла потери, пока нападавшие окончательно не выдохлись и операция просто не захлебнулась.

И только после этого начались всевозможные переговоры, пресс-конференции и прочее. Более того, для того, чтобы к нему пропустили прессу, Басаев успел расстрелять несколько заложников. Все это время у него вообще не было связи ни с кем из российского руководства. Первый же звонок Черномырдина раздался в Буденновской больнице примерно через двое суток после штурма!

Второй звонок происходил уже в моем непосредственном присутствии, когда нас, российских журналистов и депутатов, уже пропустили в больницу и мы сидели и ждали, чем все кончится, в одном помещении с Басаевым и его ближайшими подельниками. Никаких финансовых требований Басаев не выдвигал вообще. Он требовал прекращения войны и автобусов, чтобы выехать в Ведено. Причем первое требование было риторическим, а вот второй вопрос обговаривался детально и чрезвычайно тщательно.

Далее Литвиненко пишет, что "возможность отбить заложников и уничтожить басаевцев на обратном пути была". Пятьдесят процентов вранья и некомпетентности, а половина действительно правды. Правда в том, что уничтожить шесть идущих вереницей "икарусов" было действительно несложной боевой задачей. А вот шансов отбить заложников, находившихся вдоль окон и прикрывавших своими телами террористов с оружием, прямо скажем, не было никаких, поскольку скрытно подобраться к автобусам посреди степи никак невозможно.

Один раз, впрочем, такая возможность была: с наступлением темноты кончилась питьевая вода. Жара стояла неимоверная и терпеть жажду было невозможно. Команда головного автобуса (в котором я и сидел) остановила цистерну с водой и все, террористы и заложники, принялись пить эту воду, набирали ее в пустые бутылки про запас. Если бы в воду было подмешано снотворное (что и пришло в голову сразу), шансы на удачный штурм появлялись. По этому случаю мы с Валерой Яковым, как нам ни хотелось, пить этой воды не стали. Но зря маялись - никто не засыпал. Штурма не готовили...

Поэтому еще более абсурдно выглядит история о стоявшем где-то наготове к штурму отряде "Витязь", которому не давал одержать доблестную победу все тот же коварный Черномырдин. На буденновскую операцию нагнали уйму всяких военных - МВД, пограничники, ОМОН, морская пехота, СОБР, "Альфа". Все они управлялись из разных центров, мешали друг другу, действовали крайне нескоординированно, несли потери от неосторожного и просто неумелого обращения с оружием, по той же причине калечили и убивали мирное население. Единственные, кого там не было - это "Витязи". И слава богу, они себя показали еще в "Останкино", накрошив тьму народа за просто так. Можно себе представить, какой бы они устроили штурм.

Думаю, если бы автор книги не то чтобы присутствовал в Буденновске, а хотя бы имел информацию от непосредственных участников той операции, его изложение этих событий не грешило бы таким количеством неточностей, не было бы столь легковесным и поверхностным. Описывать весь тот бардак как кем-то спланированную акцию может человек, даже близко не стоявший ко всему, что там происходило. Да и действительно ли это писал подполковник Литвиненко или это был кто-то из нанятых Березовским пиарщиков?

Безусловно, во внушающем трепет перечне разных темных историй, фамилий и обстоятельств, небольшая неточность в изложении буденновских событий сама по себе погоды не делает. Но кто-то другой может обнаружить, что автор "плавает" в какой-то иной теме. Однако невозможно же одному человеку быть в курсе всех описанных событий и их деталей. Получается, что даже для информированного читателя 99 процентов текста выглядит правдоподобно. Это надо, чтобы в одном месте оказались сразу несколько человек, имеющих точную информацию о разных эпизодах, описанных в книге Литвиненко, чтобы точно быть уверенным - да, перед читателем умело сработанная аппликация из бывших в употреблении новостей, уснащенная общим детективным сюжетом. Вероятность такого совпадения исчезающе мала.

Время от времени различные структуры радуют внимание общественности разными страшными историями, нередко сработанными весьма добротно: известные имена, непроверяемые факты, большие деньги. Отличием таких изделий от рассказов непосредственных участников является некоторая ходульность в описаниях конкретных фактов и событий. Нет примет действующих лиц, деталей конкретной обстановки, фактов, за которые можно зацепиться и что-то проверить. Скажем, семь дней буденновской трагедии уместились в два абзаци текста. Однако и в них обнаружились несообразности. Но чтобы найти их надо быть непосредственным участником событий, что, согласитесь, редкость. Рядовой же читатель всегда что-то где-то о чем-то слышал - и в эту полуузнаваемую канву можно до бесконечности пихать разных шпионских россказней.

В первый раз что ли?