Юрий разгуляев: Армия Киргизии переживает нелегкие времена

Лидеры Кыргызстана свои Вооруженные силы считают главным атрибутом государственности и суверенитета. Несмотря на свою молодость (возраст ее исчисляется всего лишь десятью годами), киргизская армия уже имеет определенные боевой опыт, провела две летних кампании против вооруженных групп Исламского движения Узбекистана. Скептики, однако, считают, что боевой опыт не повлек за собой качественных изменений в структуре, стратегии и тактике национальной военной организации. Киргизская армия по сути своей до сих пор остается всего лишь провинциальной группировкой когда-то сильной и могучей Советской Армии.

Десять лет без доктрины

Довольно низкое состояние боеготовности армии Кыргызстана эксперты объясняют тем, что военная политика в течение первых лет независимости республики явно не была в числе главных приоритетов президента Акаева. Только вторжение боевиков Исламского движения Узбекистана заставило политического руководства страны обратить внимание на свою собственную армию. Баткенский синдром заставил осознать, что без военной силы понятия «независимость» и «суверенитет» не имеют реального содержания. Но к этому времени от прежней армии остались практически лишь одни воспоминания.

Вскоре после провозглашения республикой своей независимости русские военные летчики, ставшие не по своей воле частью киргизской армии, угнали на свою историческую родину большую часть самолетов национальных ВВС. От военных вертолетов государство избавилось само, продав их в Индию. БТРы и БМП генералы продали в Таджикистан. Туда же киргизские дельцы от Военно-промышленного комплекса большими партиями отправляли стрелковое оружие, причем сразу обеим конфликтующим сторонам. Когда же военная техника понадобилась для защиты собственного суверенитета, арсеналы оказались совершенно пустыми. Даже обмундирование для солдат пришлось выпрашивать у международных спонсоров.

Еще хуже, что, находясь на задворках государственной политики, киргизская армия не имела ни концепции своего развития, ни достаточных средств. Все разговоры о реформе Вооруженных сил закончились разработкой военной доктрины, которую почему-то сразу объявили совершенно секретной. Однако большинство экспертов считает, что ее разработка не завершена, и она существует лишь в виде аналитических фрагментов. Леонид Бондарец (полковник запаса, военный эксперт Института стратегических исследований) утверждает: «За девять лет независимости военно-политическая доктрина по-настоящему не выработана, не отлажена система руководства и управления оборонной сферой, не конкретизированы задачи национальных ВС».

Между тем работающие на правительство аналитики поставляют ему информацию, необходимую для принятия политических решений. В ней определены угрозы и риски военной безопасности, предлагаются меры их преодоления. Так что руководство республики хорошо знает о превосходстве военных потенциалов сопредельных государств и об ограниченности собственных экономических, финансовых, военных и даже демографических ресурсов.

Денег не хватает

Тем не менее, армия Киргизии до сих пор финансируется даже не по принципу минимальной оборонной достаточности, а просто по остаточному принципу, получая едва ли половину того, что ей реально требуется. В бюджете 1998 года, например, на оборону было выделено всего лишь 0,52% от ВВП. В нынешнем году министерство финансов Киргизии решило замаскировать эту цифру, записав в строку министерства обороны 5%, но не от ВВП, а от госбюджета. Таким образом, оборонные расходы на 2001 год должны составить 525 миллионов сомов ($10,5 млн.). На эти деньги, как говорят специалисты, можно лишь поддержать существование национальных ВС. Однако ни на подготовку резервистов, ни на закупку новой военной техники или даже ремонт старого вооружения средств этих, конечно же, не хватит.

Но и это еще не все. По мнению экспертов, даже то, что выделяется армии, часто тратится нерационально. Для ведения осенней военной кампании 2000 года, например, Министерство обороны получило дополнительно 236 млн. сомов (около $5 млн.). Это более 50% военного бюджета. По словам самого министра обороны Эсена Топоева, «против киргизстанцев тогда действовало три отряда по 150 боевиков в каждом. Было уничтожено около 100 террористов». При этом для вытеснения за пределы страны этих 450 человек была задействована войсковая группировка в 5000 человек. Несложный арифметический подсчет позволяет заключить, что на уничтожение одного боевика израсходовано 50 тысяч долларов. Так что трудно спорить с экспертами, которые, анализируя две баткенские кампании, сходятся во мнении, что «проведенные там операции по локализации конфликта продемонстрировали крайне низкую эффективность действий силовых структур».

Воюют по-старому

За прошедшие десять лет организационно-штатная структура соединений и частей киргизской армии не претерпела кардинальных изменений. В 1998 году на базе оставшейся от Среднеазиатского военного округа дивизии были образованы Койташская и Ошская бригады, составляющие сегодня основу киргизской армии. По опубликованным данным, численность ВС Кыргызстана достигает 12 тысяч. В 1998 году в структуру Министерства обороны включены также пограничные войска. Их численность составляет всего три тысячи бойцов

Эксперты давно уже говорят о необходимости структурной перестройки всей военной организации. Основной единицей национальной армии должна стать мобильная рота, имеющая даже на уровне взводов подразделения обеспечения. Главным преимуществом таких формирований следует считать автономность и мобильность, что можно считать сегодня решающими факторами, как при проведении специальных операций, так и при противодействии многократно превосходящим силам армии противника.

Вспоминая опыт Среднеазиатского военного округа, ветераны армии предлагают возродить горно-вьючные подразделения для ведения боевых действий в высокогорных условиях. Опыт показывает, что использование колесной и гусеничной техники в горах затруднено, а вот конные подразделения действуют там более эффективно.

В национальной армии Киргизии до сих пор сохраняется советская система оперативной, боевой и мобилизационной подготовки войск. Тактика действий Вооруженных сил республики до сих пор отрабатывается по боевым уставам Советской Армии. Большая часть офицеров готовится в военно-учебных заведениях России, изучая ее военную науку и опыт, которые потом внедряются в практику армии Кыргызстана.

На первый взгляд, в этом нет ничего плохого. Однако специалисты отмечают, что российская военная стратегия предусматривает применение ВС в условиях ведения войны с регулярными армиями. Киргизским же войскам сегодня приходится сталкиваться чаще всего с партизанской тактикой налетов и диверсий. В связи с этим эксперты рекомендуют в масштабах армии отказаться от привычных способов ведения боевых действий при отражении агрессии и тоже перейти к партизанским методам ведения войны.

Депутат парламента, участник войны в Афганистане Алишер Абдимомунов, например, считает, что следует чаще применять нетрадиционные методы сопротивления вторгающимся боевикам. «Нужно, — говорит он, — использовать опыт людей, давно проживающих на границе. Местное население давно приспособилось к горной местности со сложными климатическими условиями. Никакие спецподразделения, тренированные в городских условиях, не смогут ориентироваться и воевать тут лучше горцев». А чтобы рационально использовать этот уникальный опыт, депутат предложил принять закон «О военизированных населенных пунктах». Суть его — в создании народного ополчения в приграничной полосе из числа местных жителей.

«Дырявые заставы»

Руководителей страны не может не волновать тот факт, что боевики и в прошлом, и позапрошлом году почти беспрепятственно пересекали государственную границу Кыргызстана. Сквозь недоукомплектованные заставы проникают не только боевики, но и наркоторговцы. В связи с этим эксперты указывают на необходимость усиления пограничных войск. Чтобы противостоять реальным угрозам, требуется куда большая сумма, чем 74 миллиона сомов (1,5 миллиона долларов), выделенных пограничникам в бюджете 2001 года.

Высказываются и более радикальные предложения. Киргизские коммунисты, например, заявляют, что национальные погранвойска просто не в состоянии эффективно защищать границу, и предлагают вновь обратиться за помощью к России. (Российские пограничные войска охраняли кыргызско-китайскую границу до 1999 года.) Лидер Партии коммунистов Абсамат Масалиев считает, что «нужно вновь приглашать российских пограничников. Лишь их возвращение способно полноценно укрепить границу. Одним из пунктов военной концепции просто необходимо предусмотреть охрану государственных границ Кыргызстана в рамках военного сотрудничества с Россией».

Бесплатная, но бесполезная

Неопределенностью военной политики некоторые эксперты объясняют и участие Киргизии в программе НАТО «Партнерство во имя мира». Предполагалось, что сотрудничество с НАТО позволит быстро и с небольшими затратами реформировать национальные ВС. Оказалось же, что за это нужно платить солидные деньги, а отдача получается не очень большой. Содержание всего лишь одного офицера по координации при Совете Североатлантического блока ежегодно обходится скудному национальному бюджету в 50 тысяч долларов.

Критике экспертов подвергается и западная гуманитарная помощь, приходящая из стран НАТО. «Обмундирование и обувь, — отмечают они, — частично залежалые, и не выдерживающие сроков носки. Западные средства связи, на которые возлагалось столько надежд, не смогли охватить все подразделения и оказались несовместимы с советским вооружением, которым оснащены национальные ВС. Так что это была бесплатная, но бесполезная помощь».

Конкретная помощь боеприпасами и техникой во время баткенских событий приходила чаще всего из России. Это связывают, в частности, и с пророссийской ориентацией нынешнего министра обороны, генерал-полковника Эсена Топоева. Однако некоторые эксперты предостерегают руководство ВС от того, чтобы замыкаться только на России. Нужно, считают они, использовать любой положительный опыт. В частности, полезным для республики может оказаться опыт горных военных частей Германии. Ведь более 90 процентов территории Киргизии занимают горы.

Кто идет служить?

Киргизскую армию ослабляют не только серьезные финансово-экономические проблемы. Не меньше сказывается на ней существующий в республике социальный климат и межнациональные отношения. Сегодня в армии Киргизии служат преимущественно представители двух национальных групп — киргизы и русские. Это дети социально незащищенных граждан, имеющих низкий уровень образования. В Вооруженных силах, говорят сами военные, служат бедные, больные и необразованные солдаты. Но это проблема не демографии, а коррупции.

Эксперты не скрывают, что богатые национальные диаспоры стараются любыми способами, а чаще всего с помощью взяток, освободить своих детей от военной службы. Сотрудник Министерства обороны, не пожелавший назвать своего имени, отметил, что в киргизской армии почти нет корейцев, дунган и представителей кавказских народов.

Депутат Жогорку Кенеша Алишер Абдимомунов, например, вспоминает: «Раньше при сватовстве спрашивали: служил ли ваш сын в армии? Если служил, это было честью и гордостью, а брачный союз получал одобрение. Сейчас же тот факт, что парень служил в армии, является свидетельством его скудного достатка. Если служил — значит, бедный и не смог откупиться от военкомата. Все наше общество коррумпировано, и сама армия коррумпирована. Поэтому в ней служат дети малоимущих. То, что личный состав ВС Кыргызстана представлен в основном киргизами и русскими, — считает он, — это горькая реальность и симптом того, что реформы в армии еще не начались».

Любая война — это обретение опыта и толчок к позитивным изменениям. Однако большинство военных экспертов считают, что к киргизской армии это не относится. По их мнению, Вооруженные силы республики до сих пор сохраняют уровень 90-х годов прошлого века. То есть остаются слабыми и неподготовленными. Существующие угрозы безопасности республики несопоставимы с финансовыми, техническими, интеллектуальными возможностями ее армии. Армия Киргизии до сих пор остается слабой и устаревшей.

Бишкек

Киргизия

ПРАВДА.Ру