Ложный выбор

Так уж случилось, что в марте 2004 года может решиться вся дальнейшая судьба России. Той страны, в которой нам еще жить и жить. А также жить нашим внукам и правнукам. А вопрос очевидно простой. Есть ли перспектива у стародавней российской традиции жить общинным, коллективистским строем, есть ли перспектива у его последователей в лице левого движения или она может оказаться полностью — навсегда — перечеркнутой.

Раньше— четыре, восемь лет назад — возможность оказаться и жить в абсолютно западном обществе представлялась эфемерной. В конце концов, если раньше многие и отмахивались, пытаясь казаться выше «закрытых историей» идеалов первых коммунаров, так или иначе знали: КПРФ как системная партия уравновесит действия прозападных реформаторов, то теперь наступил конец этому самому равновесию. Компартия по итогам декабрьских выборов перестала быть сколько-нибудь влиятельной силой в обществе. Опустилась до уровня ЛДПР и даже… существующей меньше года (!) «Родины».

Более того, в период президентской предвыборной кампании перед КПРФ, ее членами и сторонниками, искусственно создан еще один новый выбор: между кандидатом партии Николаем Харитоновым и предавшим эту самую партию Сергеем Глазьевым. Очевидно, что речь — не о президентстве. А о том, станет ли, основываясь на итогах мартовских выборов, бывший член гайдаровской команды Глазьев вместе с бывшим спонсором партии Геннадием Семигиным претендовать на роль лидера… Коммунистической партии. Сможет ли «серийный предатель» всех, с кем когда-либо сталкивался самовыдвиженец в президенты, растолкать президиум КПРФ и установить в ней свое коммерческое единоначалие?

Сможет. В том случае, если большинство коммунистов отдадут свои голоса именно Глазьеву, а не Харитонову. И дело не в том, что мне, например, очень нравится Николай Михайлович. Нет: почему-то совсем не хочется, чтобы КПРФ повторила судьбу ДПР, КРО, блока «Родина». Поскольку политические движения и партии, в которых бы ни появлялся бы на руководящих постах Сергей Глазьев, тихо умирали. Неутихающие скандалы в блоке «Родина», начавшиеся сразу после прохождения его в парламент, в результате которых кандидат в президенты лишается поста главы фракции — самое яркое тому доказательство.

Да дело не только в этих партийных играх бывшего члена фракции КПРФ. Главный вопрос для всего левого движения заключается в том, что Глазьев, не замеченный в симпатиях к социалистическим взглядам, претендует летом, основываясь на своем гипотетическом втором месте в президентской гонке, заявить о правах лидера КПРФ. Достаточно примечательным здесь являются отклики бывшего депутата партии в нижней палате парламента Дарьи Митиной на публикации в «ПРАВДЕ.Ру». Не включенная в очередные предвыборные списки скандальная молодая экс-депутатша пишет, что за Глазьева проголосуют лево-ориентированные сельчане, которые не имеют возможности доступа к выходящей в Интернете «ПРАВДЕ.Ру». А потому не смогут узнать они и всей правды об этом кандидате, рядящемся в красные одежды.

То есть предвыборный обман Глазьева его сторонниками не скрывается. Он достаточно цинично признается в полной уверенности, что узнает-то об этом человек двести — не больше. Вот эта не прикрываемая ничем циничность временного лидера блока «Родина» и его сторонников в «имении» ранее постоянных избирателей КПРФ — то, с чем ранее коммунисты не сталкивались. Любопытно, что даже сегодня ведущие партийные газеты даже не пытаются проанализировать сложившейся ситуации. От замшелых партпропагандистов читатели могут узнать только о том, какой хороший, красивый, ласковый сельчанин Николай Харитонов. Странно было бы ожидать от идеологических инвалидов партии чего-либо иного…

Тем не менее, выбор коммунистам и всем им сочувствующим предлагается достаточно примечательный. Можно проголосовать за Владимира Путина, предложившего премьером человека, работавшего в системе МВЭС под началом Сергея Глазьева как раз тогда, когда Россия наиболее активно продавалась Западу. Можно проголосовать за Хакамаду, заявившую в ходе парламентской выборной кампании, что Россия намного лучше бы жила, если бы поумирали в ней все пенсионеры. Можно за охранника Малышкина, который почти ничего не заявлял существенного, но этого от него вождем ЛДПР и не требовалось.

А можно… Вот здесь-то и появился для левых новый выбор: Глазьев, который успел за десятилетнюю политическую карьеру предать тысячи людей, но умеющий говорить красиво, — или Харитонов, не умеющий говорить столь же складно, но последовательно, на протяжении того же десятилетия, отстаивающий равные возможности в России для каждого. Ложный выбор. Ложная кремлевская комбинация. Для того чтобы это понять, достаточно ответить на вопрос, что сделает каждый из этих кандидатов, заняв второе место.

Очевидно, что Глазьев, недавно публично подтвердивший, что формирование предвыборного списка блока «Родина» происходило под контролем Кремля, придет торговать новым капиталом в палаты, находящиеся за Спасской башней. Почему бы и нет: человек, обсуждавший с Путиным, с кем в блоке ему идти на парламентские выборы, не постесняется прийти к президенту поговорить, как бы ему с ним, занявшим второе место на выборах, «посотрудничать».

Харитонов в Кремль не пойдет. Несмотря на то, что состоит он во фракции КПРФ будучи беспартийным, как состоял в ней и Глазьев, он, по всей видимости, будет подчиняться интересам партии. Той самой, которую поддерживают и за которую голосуют, несмотря ни на что. Той самой,что во всей нынешней политической палитре представляет действительно оппозиционные настроения не олигархов, а — общества.

В предыдущем номере «ПРАВДЫ.Ру» мне пришлось сделать вывод, что президентские выборы левым лучше проигнорировать. Лучше было бы провести широкую партийную дискуссию о том, как выводить крупнейшую партию страны из кризиса. Выявить нового лидера взамен дискредитировавшего себя Геннадия Зюганова. Остаюсь при своем мнении. За исключением одного: выборы игнорировать нельзя. К сожалению, именно на них будет решаться вопрос не о президенте, а о дальнейшей судьбе наиболее близкого русскому духу оппозиционного движения вообще. Честно говоря, мне не хотелось бы, чтобы оно оказалось товаром. Не хотелось бы, чтобы оно оказалось лишь составной частью известной марксистской формулы.