Принципиальные отличия нынешнего рабочего класса от классического

Что представляют собой западные и постсоветские левые движения? Почему многие из них мутировали в либерализм? Каковы результаты их деятельности в случае прихода к власти видно на примере Франции. Такая же программа успешно реализуется сейчас на Украине. Она привела к ухудшению положения во всех сферах и разорению основной массы населения. Чего добивается Навальный и вся российская либеральная оппозиция в целом? Обо всем этом и многом другом рассказал директор Института нового общества, экономист Василий Колташов.

Читайте начало интервью:

Левые на Востоке Европы — новые, на Западе — мумифицированные

Неолибералы делятся на сравнительно честных и нечестных

— Василий, приведите конкретные примеры мутации левого движения в неолиберализм. Каковы результаты их деятельности? Кто выражает такие взгляды в России?

— Такими социал-демократами, условно "левыми", стали французские социалисты. Франсуа Олланд избирался президентом на волне таких обещаний, и соответственно, настроений и ожиданий, что не будет дальнейших неолиберальных реформ.

Но он все это сделал, причем под шумок, под шумок провел такую провокационную вещь как брак для сексуальных меньшинств, против чего вся Франция восставала.

В целом он реализовал правую неолиберальную программу, которая противоречит интересам широких слоев населения. Она является на сегодня самой правой.

Куда ведёт Навальный и другие либералы

Если сравнивать с Россией, то Алексей Навальный и вся либеральная оппозиция являются очень-очень правыми, самыми правыми неолибералами-западниками.

Фактически они говорят, что государство должно быть слабым и очень слабым, регулирования не надо, крупных компаний российских не надо, всю социальную политику они будут проводить по рецептам МВФ.

Пожалуйста, Украина — пример, там все это уже сделано и делается дальше. Это означает ухудшение положения во всех сферах, разорение основной массы населения и все прочие "прелести" неолиберальной "свободы".

— А чем отличается левое движение на Востоке Европы от так хорошо вами описанного левого движения на Западе?

— Ну, во-первых, особенно в постсоветских республиках, оно отличается тем, что у него не было и нет той массовой базы, которая была даже у западного антиглобализма.

— Но ведь в каждой республике была Коммунистическая партия.

— В начале доклада я привожу цитату Троцкого из "Истории великой русской революции", партию эсеров, у которой численность была миллион человек в 17-м году, он назвал огромным нулем. Вот таким же огромным, даже ещё более огромным, нулем была КПСС. В ней состояло 19 миллионов членов, но это был огромный ноль.

Если от этого что-то и осталось в виде постсоветских компартий в бывших советских республиках — белорусская компартия, казахстанская, которая разделялась, КПРФ, естественно, и все остальные, — то это прямой продукт, прямое следствие. Но как видим их роль и влияние совсем невелико.

В отличие от западных левых у них не было организованных профсоюзов и массы рабочих, которые бы боролись за свои интересы, имели традицию отстаивания своих экономических интересов и на этой основе взаимодействовали с левыми.

— Поскольку советские профсоюзы не были самостоятельными структурами, их учитывать нельзя?

— Они не были настоящими профсоюзами, потому что профсоюз рождается в конфликте с работодателем. Он не обязательно живет дальше в конфликте.

Договариваются обычно очень быстро и легко, часто очень надолго, но рождаются они именно так. Поэтому родившись именно так, профсоюз отстаивает экономические интересы работников.

— Да, они могли бы потом как раз помочь трансформироваться коммунистическим партиям.

— Профсоюзы, которые были в СССР, не удержались в 90-е годы, потому что сменилась структура общества. Потом произошел процесс фирмообразования куда влилось огромное количество людей с высшим и средним образованием, они пошли работать в офисы.

Про них спели песню, что им повезло. Им, действительно, в каком-то смысле повезло. На Западе ранее был тот же самый процесс, только несколько особенным образом он шел.

Импортный рабочий класс

При этом они оставили целые ниши в экономике, которые были заняты иностранными рабочими. Это — именно классическая ниша рабочего класса.

Но как представляет себе мир рабочий мигрант? Он, конечно, тоже хочет попасть в офис, пусть и не сразу, или хотя бы его дети могут попасть в офис. Он понимает, что это возможно, он понимает, что можно остаться в России, может, и гражданство получить, купить квартиру. Тогда дети выучатся, дочь, сын пойдут работать в офис и сделают карьеру в фирме.

Это — принципиальное отличие нынешнего рабочего класса от того, который существовал в начале ХХ века, который был буквально заперт сам в себе, потому что вырваться из этого цеха было практически невозможно. Только единицы могли куда-то пройти, пробиться.

Поэтому тогда и существовало такое мощное классовое восприятие. Эти люди понимали, что класс — против класса, это — правильная форма, у нас есть наша партия, наши интересы, и мы должны бороться за них.