"Киллер" министров образования Асмолов — об образовании и министрах

Почему в России претензии к системе образования увеличиваются, а количество бюджетных мест в вузах сокращается? Почему претензии надо предъявлять не к образованию, а к государству? Почему именно такое отношение государства к образованию и медицине усугубило коронавирус? Почему неправильно поняли слова Германа Грефа о том, что образование нам не нужно и образованными людьми трудно манипулировать? Обо всем этом и многом другом в прямом эфире видеостудии "Правды.ру" Инне Новиковой рассказал доктор психологических наук, академик Российской академии образования, заведующий кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ, директор Школы антропологии будущего РАНХиГС Александр Асмолов.

Читайте начало интервью:

• Александр Асмолов: учебники должны быть разные — как люди

— Александр Григорьевич, что школу надо менять, говорится уже давно. В России действительно у всех очень много вопросов к системе образования. Сколько у нас было министров и реформ, толку мало. Большинство считает, что только хуже становится. Просвещенные люди вас называют "киллером министров". Вы сами тоже говорили, что после того как у вас возникали диссонансы с министрами образования, они теряли свои места. Но от министра вообще что-нибудь зависит? Кто может изменить систему? Как можно улучшить сферу образования?

— Зависит от каждой личности. У министра есть право принятия важнейших решений, он решает, какой будет образовательная политика, поэтому от него зависит совсем немало. В этом смысле есть несколько акцентов. Во-первых, в России было немало замечательных министров образования.

Роль личности министра

Одним из моих учителей был председатель Госкомитета СССР по образованию Геннадий Ягодин. Это был уникальный министр. Был замечательный министр Эдуард Днепров. Был великолепный министр, который ввел цифровизацию образования, Александр Тихонов. Они понимали разнообразие жизни и ее сложности. От таких министров зависит очень многое.

Были, к сожалению, и такие, которые безумно проводили реформы ради реформ, потому что так приказали. Мы сталкивались с министрами, которые пытались повернуть Россию в прошлое, потому что считают, что счастье было только в Юрском периоде, нужна только традиционная программа, зазубривание, и надо ребенку навязать одну-единственную правду.

С министрами, которые не поддерживали идеологию возможности выбора ученика, возможности выбора школы, идеологию вариативного развивающегося образования, за которой стоят лучшие педагогические программы Советского Союза, включая программу Выготского, у меня был глубокий ценностный диссонанс, принципиальные расхождения.

В ходе этих дискуссий иногда получилось так, что им приходилось уйти. Тогда и появилась эта немножко нелепая фраза. Когда я слышу, что меня называют киллером министров образования, я вспоминаю сказку "Волшебник Изумрудного города". Там был Гудвин — Великий и Ужасный. По сути дела, это из этой же мифологии.

— Оказалось, что он — никакой не великий и не ужасный. Но у нас ужасов хватает не только в школе, но и в высшем образовании. Председатель Сбербанка Герман Греф далек от образования, но очень много шума наделало его заявление, что образованными людьми сложно манипулировать, поэтому в России не нужно образование.

В других интервью он говорил, что не нужны экзамены в школе, не нужна математика, она только нервирует детей, дети расстраиваются, ничего хорошего в этом нет. Проблема, что либеральная часть власти его придерживается такой же точки зрения, что нам не нужны образованные люди.

— А еще эта цифровизация, вызванная пандемией, что она совсем снизит наш уровень образования, мы вернемся, мы от самой читающей страны станем неграмотной страной.

— Любая информация существует только в контексте. Есть прием доведения до крайностей и иронизирование на тех или иных фразах.

Какое образование и для чего надо

Так говоря, Герман Оскарович Греф напомнил высказывания Владимира Вольфовича Жириновского, который высказывался в стиле одного из героев произведения "Трудно быть богом" Аркадия и Бориса Стругацких: "Умные нам не надобны. Надобны верные".

Именно иронизировал над такими предложениями Герман Греф, который сегодня является одним из наиболее интересных идеологов и лидеров образования и обновления образования России. Плохо и опасно, что наше общество находится в плену ярлыков: левые и правые.

Кто где видел левых, кто сегодня правый, — пойдите, угадайте — демократы, либералы, консерваторы? Мы играем этими словами. И каждый раз не видим их смысл и семантику. Назовете ли вы Гавела либералом, назовете ли вы Януша Корчака, который добровольно вошел со своими воспитанниками в газовую камеру, консерватором?…

Для меня главное — развитие линии образования — от культуры полезности, где человек — винтик и средство, к такой культуре, где человек — ценность и самоцель. И это в буквальном смысле разделяет все общества.

Одни формации существуют для общества, они дают установку на производство. Там важно только рабочая сила. Где кадры решают все, в вас видят только персонал, но в вас не видят человека. В обществе рабочей силы люди — это сырье, там одаренные люди тоже важны, но важны для шарашек. А есть общество граждан, к которому мы должны стремиться.

Герман Оскарович Греф, с моей точки зрения, сегодня поддерживает как раз наиболее инновационные позиции в образовании. Я считаю, что эти позиции являются для России выигрышными, если Россия не хочет идти вперед, успешно развиваться, стать ведущей страной мира.

— Тем не менее, судя по сокращению количеству бюджетных мест в вузах и коммерциализации образования, власть считает, что нашему обществу не нужны образованные люди. И коронавирус этому способствует.

— Это — действительно драма приоритетов национальной политики России. Когда образование находится в загоне, простите, просто в таком месте, что неприлично называть, угадайте, тогда это вопрос — не к образованию. Мои споры со многими министрами возникали именно потому, что они не могли отстаивать позиции образования. Это — вопрос к политике государства.

Поэтому мы с вами сейчас и хлебаем по полной программе в ситуации коронавируса. Ведь у нас все время — оптимизации, секвестры, бюджетные ограничения. Я перевожу слово оптимизация на психоаналитический язык, как кастрация. Когда у нас полная кастрация финансирования образования, что мы можем ожидать?…

К тому же у нас в сфере образования на 1,5 учителя — примерно один управленец, то же самое — в медицине. Мы имеем резко искаженные ситуации, которые мешают сделать образование лишь главным драйвером развития России.

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев