Кто, где, как: спецдоклад о реальных причинах бунта Белоруссии

Разговоры о том, что белорусские протесты — это просто воля народа и стихийная реакция общества на фальсификации на выборах кажутся всё менее убедительными. Настолько организованно все эти процессы регулируются и направляются — при том, что народ искренне устал от "усатого Таракана".

Как говорится в опубликованном спецдокладе (скорее, аналитических заметках) о протесте, политтехнологи оценили "особенности, организационно-технологические и медиановшества протестов в Белоруссии, а также ситуативные и стратегические реакции властей РБ и РФ, правоохранителей, уязвимости и специфика медиасопровождения "красно-белой революции".

Начать стоит со СМИ

С самого начала протестного движения в РБ, там в режиме 247 работает целый пул западных и прозападных изданий: "Радыё Свабода", "Еўрарадыё", "TUT. бай", "Naviny.бай", "Ситидог", "Village Беларусь", UDF, "Наша Нiва", "Газетабай" и многие другие. Все они фактически стимулируют и "накачивают" протестную повестку и недовольство граждан.

При этом, когда такие СМИ подвергаются административным ограничениям вплоть до закрытия, они оперативно уходят в "Телеграм", где и продолжают свое вещание, особо не теряя в аудитории. Скорее, даже приобретая, поскольку получают репутацию "бескомпромиссных борцов за правду", которых боится режим.

К слову, Россия с такой работой протестных, молодежных и даже части провластных СМИ столкнулась в 2012 году — после чего начались модификации и даже закрытия таких СМИ, называемые "звеньями гребаной цепи".

В Белоруссии команда Лукашенко допустила огромную ошибку, недооценив значимость "Телеги"

В свое время их не купили, не "уговорили", да и вообще с ними власти Белоруссии не работали. А в период пандемии именно "Телега" набирала реальный информационный вес. При этом не только в Белоруссии, но и вообще везде.

С отключением интернета, который устроили в Белоруссии, тоже что-то пошло не так. В итоге аудитория именно "Телеграма" и оппозиционных каналов в нем еще больше выросла. Людям сейчас нужно получать информацию, это практически рефлекторная потребность. А раз больше её взять неоткуда, то сеть Павла Дурова стала идеальной площадкой не только для распространения информации, но и для формирования общественного мнения. В данном случае — мнения антилукашенковского.

Впрочем, как отмечают эксперты, полное выключение интернета — работает на власть. Правда, если выключить интернет до самих протестов, это лишь увеличит число протестующих "на улице вместо дивана", но в момент массовых акций это лишает протестующих "картинки", связанности и возможности оперативной координации.

Также все это время, даже до выборов в Белоруссии, с подачи, что характерно, самого Лукашенко активно работали западные НКО. Именно Лукашенко на одной из встреч с Майком Помпео, главой Госдепа США, заявил о необходимости этим структурам активнее работать на территории Белоруссии. Видимо, таким образом Александр Григорьевич хотел реализовать многовекторную политику. Результат оказался предсказуемым для всех, кроме, видимо, самого Лукашенко.

Эти НКО — тоже своеобразные рупоры повестки. А повестка сформулирована довольно просто: выборы сфальсифицированы, желание политических и социальных перемен, усталость от Лукашенко и его "несменяемости".

Эти смыслы, при этом на эмоциональном уровне, закрепляются протестной символикой. Бело-красно-белый флаг и цвета этого флага, "альтернативный гимн", и прочая "белорусская мова", которая сейчас стала не просто белорусским языком, но "новоязом" протестующих и политическим символом протеста. Собственно, как в свое время украинская мова стала таковой для Украины.

При этом, белорусская оппозиционная символика явно указывает именно на прозападные воззрения протестующих или, как минимум, их лидеров — хотя народу ее "продали" как "просто красивый символ нашего протеста".

Активно и системно работают социальные сети

Что интересно, толпой на улицах руководят анонимно или полуанонимно, от лица неких сетевых сообществ или СМИ, а вот представителей власти активно деанонимизируют. Что касается сетевых "роевых" атак, то и они теперь происходят в Белоруссии постоянно и на системной основе: атакуют милиционеров, представителей власти, журналистов, которые дают "не ту точку зрения".

К слову, обкатываются и новые цифровые и сетевые технологии. Протест в Белоруссии вообще можно считать самым технологичным за последние годы — вобравшим в себя и опыт Гонконга, и опыт "бархата" по всему миру, и даже опыт BLM.

Здесь и "ненасильственные методы" в реальности, такие как обнимание задержанных, перекрытие проезда силовикам, поток дезинформации, которая натурально "выматывает" и дезориентирует защитников государственного строя, и, напротив, мотивирует и злит протестующих. Используется и практика "сцепок" или "живых цепей" и "сидячих сцепленных забастовок", которые также затрудняют движение силовикам.

Для этих же целей используются салюты или лазерные указки, которыми светят в глаза правоохранителям.

Активизировался и белорусский "автомайдан", появились фактически отряды "борцов со слезоточивым газом". Ну, и в плане цифровых технологий — для координации действий протестующих регулярно публикуются и обновляются карты с указанием, где в данный момент размещены силы белорусской милиции и иных силовых структур.

При этом сами протесты вошли в циклическую фазу — политологи цинично называют это "хабаризацией" (по названию Хабаровска, где уже более 50 раз тысячи и тысячи людей выходят протестовать). Протестующие собираются многотысячной толпой, требуют что-то от власти, власть не исполняет этих требований, протестующие собираются многотысячной толпой снова.

Впрочем, протестующие по большей части не "куплены" и не злонамеренны — они искренне устали от несменяемости Лукашенко, фальсификаций и мечтают (как и часть Украины) о "богатом европейском будущем, с безвизом, зарплатами в $1000 и уважении к народу".

Однако, протестующие используют и "проверенные методы": символы, знаки, "милиция с народом", цепи вокруг трасс (аналог "Белого кольца" в Москве-2012 и Прибалтики времен конца СССР) "перешедшие на сторону народа" силовики, фото на коленях с символами перед ОМОН, "красная кровь на белой блузке как символ флага БНР", музыканты среди толпы, "свадьба посреди протестующего города".

"Дай мне молот - я любого в своего перекую"

В совокупности с искренностью огромного числа протестующих это деморализует и дезориентирует уже белорусских силовиков, которые, с одной стороны, видят технологии Майдана, а с другой, не понимают, как вести себя с мирными протестующими.

Напоминают эксперты и о жестокости белорусского ОМОНа в первые дни протеста. Когда против митингующих использовались водометы, светошумовые гранаты, слезоточивый газ, а в СИЗО и ИВС задержанных "били и пытали". По мнению политтехнологов, милиция и ОМОН РБ измывались над протестующими, считая — так они, пусть и слишком жестоко, подавляют Майдан и останавливают революцию. Прямо как у Высоцкого — "дай мне молот — я любого в своего перекую".

Отмечают специалисты и образ России как некоей "державы-патрона" с мощной армией, полицией, ядерным оружием, и вообще, того государства, от которого Белоруссия экономически зависит чуть более, чем полностью.

Система координации протестов затронула и экономическую сферу Белоруссии

Здесь и попытки организации всеобщей забастовки на ключевых промышленных предприятиях, а в идеале вообще везде. Атаки на местную валюту и банковско-экономическую систему путем создания панических настроений. Как было в России в 2014 году, когда пошла волна панических призывов переводить все свои сбережения в валюту. В Белоруссии помимо перевода в валюту звучит и призыв просто массово обналичивать сбережения. А это бьет по банковским активам и в перспективе вообще может привести к кризису ликвидности.

А параллельно с этим в белорусском медиапространстве появились "доброжелатели" в лице фондов, НКО и прочих меценатов, и альтруистов, которые обещают выплаты пострадавшим от силовиков, уволенных, "перешедших на сторону протеста".

Еще один немаловажный момент протестов — это активное использование женщин и девушек

С одной стороны — это работает на привлечение новых молодых протестующих через сексуализацию протеста, с другой — работает на "картинку" противостояния протестующих женщин, и, например, ОМОНа.

Тут же идет расчеловечивание сил правопорядка: использование контр-связок "люди" (о протестующих) и "каратели", "фашисты", "оккупанты" (в отношении представителей государства). Активное обращение к страшной психологической ране РБ — оккупации нацистами, карателях Гитлера.

Перевод трактовок в поле абсолютной правоты "людей" (протестующих) — одобрение даже откровенно преступных действий "люди на машинах начали давить карателей", "люди начали жечь оккупантов коктейлями Молотова".

Что касается самих протестующих и их координаторов, то они демонстрируют удивительное единство. Никаких расколов вокруг персоны Тихановской не наблюдается в принципе. Более того, её всё так же позиционируют как самого удобного для всех, "переходного кандидата", который обладает достаточной степенью легитимности для руководства страной и формирования на первых порах её курса. В общем, для протестующих она в пику Лукашенко уже стала этакой "матерью народа".

С другой стороны, пиар-акции самого Лукашенко не особенно работают, или вызывают противоположный ожидаемому эффект. Появление президента РБ с автоматом (дважды) было высмеяно, истолковано, как признак неадекватности нынешнего руководителя Белоруссии — и если в первый раз "Батька с волыной" (цитата из "Телеграма") своим появлением просто стер протестную повестку, заставив обсуждать себя, дальше его появления с оружием вызывают лишь удивление и смех. Особенно после объяснений (даны "БЕЛТА"), что автомат Лукашенко взял из-за… угрозы ядерного удара НАТО по республике.

По словам политтехнологов, имеется угроза использования армии для охраны "сакральных символов" (мемориалов, памятников) и в случае начала "взрослых" беспорядков. Угроза призыва внешних сил (резерва силовиков РФ) в критической ситуации (образ "вежливого зеленого человека" + "они придут и молча все поправят" + "это писатели не местные, попишут и уедут").

Все это работает не только в Белоруссии, но определенным образом оценивается и в России. На сегодняшний день есть мнение, что в России возникло понимание: любая суверенная белорусская идентичность будет:

а) прозападной;

б) враждебна России.