Кого потопят социальные шторма?

В России вместо социального лифта лучшие кремлёвские умы создали карьерную катапульту. Как она работает? — Замечательно! Как в сказке: прыгни в кипящий котёл, сразу станешь депутатом Госдумы, а то и министром. Не умеешь — научим, не хочешь — заставим. Какие серьезнейшие социальные цунами надвигаются на весь мир?

Сколько людей сделает лишними прогресс? Что с ними делать? Что они будут делать? Почему этим никто не занимается? Обо всем этом и многом другом в прямом эфире видеостудии "Правды.Ру" Вадиму Горшенину рассказал координатор движения "Синие ведерки" Пётр Шкуматов.

Читайте начало интервью:

• Шкуматов: "Незаметный триумф референдума, которого не было"
• Петр Шкуматов: "Власть должна взаимодействовать с людьми"
• Пётр Шкуматов: "У народа созрел запрос на перемены во власти"

Социальная катапульта

— Пётр, ты говоришь, что надо на руководящие должности назначать людей с опытом, а депутаты действительно выбирались. Это будет в какой-то мере способствовать и выработке консенсуса. Сейчас уже начали говорить о выборах в Государственную Думу. Но ведь отбор будущих депутатов ведется централизовано Администрацией Президента.

Через конкурсы типа "Лидеры России" откуда-то вдруг, как черти из табакерки выпрыгивают их люди. Потом они приходят в парламент, но ничего там не делают, потому что являются назначенцами и не понимают насущных проблем людей. А депутаты в первую очередь должны обладать независимостью, жизненным и профессиональным опытом.

— Да, абсолютно согласен. У власти и здесь — упрощенный технократический подход к вопросу. У нас работает не социальный лифт, а социальная катапульта. Человек, который был не то, что никем, но находился на незначительных социальных ролях, выполнив определенный обряд или ритуал, вдруг садится в какую-то катапульту, и она его выстреливает на самый верх системы.

А лифт движется медленно — вот в чем отличие. И пока лифт движется, человек может выйти на каком-то этаже, если ему не надо вверх, не хочет он вверх. Объективно не все могут и не хотят быть депутатами российского уровня, далеко не все хотят быть президентом. Это — глупость, что все хотят. Ничего подобного.

Многие люди понимающие говорят: нет, без нас, пожалуйста, мы там где-нибудь свое место займем. Каждый человек знает или ощущает свое место в этой жизни. А когда тебя сажают в социальную катапульту, у тебя просто нет шансов. Тебя уже выстрелили вверх.

— Я надеюсь, ты сейчас имеешь в виду не Валентину Терешкову.

— Двусмысленно получилось, согласен. Я на самом деле имею в виду механизм, конечно, а не личности. Личность в историческом контексте важна, но в современном — не настолько. У нас сейчас есть два очень мощных глобальных течения, будет очень большое противостояние по всему миру.

Реально эффективность капитала падает. Деньги вообще-то почему-то начали оказывать обратный эффект на людей — не мотивирующий, а демотивирующий. Вопрос, что делать с людьми, которые не нужны в экономике, до сих пор не решен.

Как основной вариант предлагают: давайте мы будем пособие раздавать или еще что-то, люди возьмут эти деньги и будут сидеть по домам. — Ничего подобного. Этот подход очень деструктивно воздействует на психику людей. Американский опыт это показал прямо, что называется, в полной красе.

Что делать с техническим прогрессом? Что делать с тем, что самые нижние слои, самые незащищенные — водители и кассиры — очень скоро будут не нужны?… А ведь к этому мы уже подходим.

Я сейчас сам покупаю товары в гипермаркете. Я беру корзинку или тележку, беру сканер, набираю товары, сканирую. А есть уже такое, что товар автоматически сканируется, когда его просто в тележку кладешь. А если его из тележки выложить, то он исчезает из чека. Прямо на тележке сразу отражается сумма. Подходишь к кассе самообслуживания, карточку приложил — всё, пошел дальше. Не нужны кассиры. Куда они денутся?

Водители — тоже самое. Беспилотные технологии прямо уже накатывают. Года через три они массово пойдут в опытном режиме, а лет через пять уже коммерческие машины появятся. Может быть, даже быстрее. Поэтому 5-7 миллионов человек, которые у нас заняты сейчас в логистике, в автомобильной отрасли, в обслуживании, куда пойдут, на что они будут есть?

Хоть один высокопоставленный политик или федеральный чиновник публично где-нибудь заявил об этом? — Нет такого человека. А это — как раз следствие того, что люди попали туда с помощью этой социальной катапульты, не пройдя этот очень долгий, медленный, мучительный путь вверх.

Они просто не понимают текущей повестки. Они ее вообще не понимают, они вне ее. Хорошо хоть в Администрации Президента некоторые это понимают. Я знаю это.

Раскоординация во властных структурах

— Каким образом в Администрации президента это понимают, если именно они вырабатывают политику, формируют будущий депутатский корпус и отчасти назначают чиновников? Можно понимать одно в одном отделе, в другом отделе формировать, а связующего нет.

— Согласен. Это — классическая раскоординация. Некоторые люди там понимают, но опять же одно дело — понимание, другое — осознание, третье — действие. А эта мощнейшая волна, такое социальное цунами несется на нас с очень большой скоростью. Да, слава Богу, оно нас коснется позже, чем Соединенные Штаты Америки и Европу.

Но мы в любом случае будем вынуждены что-то с этим делать. Времени реально осталось мало. "Нет времени на раскачку", — хочу выразиться словами Владимира Владимировича. Нет времени реально. В такой ситуации очень печально смотреть на эти выкрутасы: прыгни со скалы — будешь депутатом или губернатором.

Беседовал Вадим Горшенин

К публикации подготовил Юрий Кондратьев