Власть продолжает над народом опыты без наркоза

Власть заплатила очень высокую цену за пенсионную реформу

Власть России сильно опустилась в глазах народа в результате пенсионного грабежа. Сколько бы ни прошло времени, люди об этом не забудут. Это само будет напоминать о себе. А число безработных будет расти все больше, тем более, если автоматизация и роботизация пойдут активней, а без этого в нынешнем мире и не выжить. Чего же ждать дальше? Будет ли новый кабмин проводить работу над ошибками старого?

Эти темы обсудили главный редактор "Правды.Ру" Инна Новикова и директор консалтингового агентства NPR Group Дмитрий Фетисов.

Читайте начало интервью:

Пенсионная реформа привела к отставке правительства

— Дмитрий Николаевич, вы действительно думаете, что Медведев заявил о пенсионной реформе, а президент об этом ничего не знал?

— Давайте не будем забывать. президент поставил задачу — Медведев пошел исполнять.

— Просто президент достаточно долго молчал по поводу пенсионной реформы. А когда объявил об этом, вся страна просто не то что встала на уши, а уже упала с них.

— Да, это ошибка непосредственно тех людей, кто не подсказал президенту, что все-таки надо выходить и говорить. Надо было заранее про это думать. Может быть, не было бы такого негативного эффекта.

И в итоге что получилось?

Рейтинги доверия к институтам власти просто обрушились. И только в последние два месяца они более-менее начали оживать.

Президент вынужден проводить масштабные преобразования в правительстве, менять правительство, тасовать людей в надежде, что новое правительство сможет работать более эффективно и изменить ситуацию.

Но обстановка остается напряженной. И по многим регионам достаточно какого-нибудь неосторожного заявления главы, чтобы в итоге люди уже выходили на улицы. А кому нужны эти протесты? Они не способствуют стабильности.

Поправят ли положение поправки в Конституцию?

— Скажите, а предложенные изменения в Конституцию, очень серьезные изменения политической системы должны принести какие-то результаты или это тоже такой эксперимент получается?

— Тут все-таки надо разделять. Поживем — увидим.

По сути, для жизни простых людей мало что изменится от того, что будут приняты поправки в Конституцию. Это коснется в первую очередь элит, потому что поменяется структура управления на высшем государственном уровне.

И, опять же, сейчас все кидаются говорить про поправки в Конституцию, забывая про то, что идет дискуссия, что окончательное решение еще не принято. Может быть, вообще этих поправок не будет. Если люди не проголосуют за них, то они не пройдут.

Вы видели, кого набрали в рабочую группу по Конституции? Там же артисты.

Пенсионная реформа обсуждалась. Вопрос — где?

— А есть такая форма: мы обсуждаем поправки к Конституции? И будет ли референдум по поправкам к Конституции?

— Да. Она есть. Как любой законопроект, эти поправки проходят обсуждение. Давайте вспомним Государственную Думу последнего созыва, в которой таких законопроектов было много. Законопроект о реновации — было обсуждение на широком уровне. По пенсионной реформе, кстати, тоже было обсуждение. Все это вопрос чисто юридической формулировки.

По сути, мы видим, что некоторые статьи раздела Конституции могут быть кардинально переписаны.

— Пенсионная реформа обсуждалась в Государственной Думе?

— Да.

— А что-то в народе не было обсуждений пенсионной реформы.

— Нет. Народ уже бурлил сам по себе.

— Народ ничего не знал.

— Народ разозлился до того, что не хотел даже никого слушать. И народ можно понять, почему это произошло.

Главная ошибка правительства Медведева

Власти надо было ставить во главе угла общество, сначала думать о том, как это воспримет общество, а не о том, кто получит плюсы, кто — минусы, и рассчитывать, что общество это проглотит. Это была главная ошибка правительства Медведева.

— Вы думаете, что все-таки именно Медведев решил продвинуть эту пенсионную реформу?

— Я не говорю, что он сам продвинул. Я говорю про то, что он провалил исполнение пенсионной реформы.

— Исполнение, разъяснение…

— Разъяснение. Ключевое слово — "разъяснение".

Нельзя залезть к обществу в карман, оставаясь безнаказанным. А по сути так и произошло…

— И никак это не объяснить, даже вежливо раскланиваясь при этом.

— Да. А потом еще сказать, что денег нет.

— Мой знакомый одно время был политтехнологом, проводил избирательные кампании и т. д. Однажды у него был заказчик, типа казначейства США или вроде того. Они проводили в России кампанию по внедрению новых 100-долларовых купюр. Причем кампания была немаленькая, и денег мой коллега заработал достаточно.

Цель была, чтобы люди привыкли и приняли новую купюру. То есть они еще даже не вводили в оборот эти деньги, а только приучали наше население. И, видимо, такое делалось по всему миру.

А здесь такие вещи власть делает с народом безо всякой подготовки, без наркоза просто режет по живому, опять ставит эксперимент: авось выживут…

— К сожалению, да.

Это проблема недопонимания важности общественного мнения.

Я надеюсь, что сейчас как раз после всего этого многие чиновники и политики задумаются. И, конечно, можно взять опыт западных стран.

Я всегда сторонник того, что успешный опыт надо перенимать у абсолютно любого государства, если он есть и подходит к российским реалиям.

Но любое какое-то действие правительства, тем более очень важное и отражающееся на всех, всегда должно сопровождается опросом общественного мнения, обсуждением, разъяснительной информационной кампанией, где людям объясняют, что они получат. Соответственно, люди же все видят и понимают.

И если бы пенсионную реформу объясняли нормально, притом объясняли действительно честно, не обманывая людей, то, может быть, мы увидели бы другие результаты. И не было бы падений вот этих всех институтов власти рейтингов.

Но в целом российская политическая система, особенно высшее руководство, заплатила очень высокую цену за пенсионную реформу.

— А народ не заплатил высокую цену?