Почему народ за Путина, но не за правительство - Новости о власти

Опрос "Левада-центра" и Центра Карнеги — каких немедленных перемен ждут 59 процентов россиян? И почему по подсчетам этих же социологов более половины населения все устраивает? Что на самом деле волнует людей в первую очередь? И во вторую?

Об этом беседовали главный редактор "Правды.Ру" Инна Новикова и директор Центра политического анализа Павел Данилин.

Читайте начало интервью:

Как опросы превращаются в пропаганду

— Павел, все-таки как вы оцениваете настроение людей сейчас? Насколько сильно желание каких-то перемен?

— Да, перемен, конечно, хотим. Но это хотение невыраженное. Мы где-то глубоко в душе перемен хотим. А еще больше мы боимся. Потому что вроде бы у всех все нормально.

— Все не настолько плохо, чтобы брать булыжник пролетариата и куда-то идти что-то ломать?

— Да. Перемен к лучшему, безусловно, хочется всем. Если посмотрим на результаты последнего опроса ВЦИОМ, там были пожелания, собственно, электората. Первое место — повышение зарплаты.

— Денег всегда мало.

— Конечно. Поэтому второе место — дешевый кредит. И там целый список пунктов. Из этого списка где-то там только на 15-м или 16-м месте что-то есть о честной политике — одна-единственная строчка. Остальное все упирается в деньги и кредиты, это доступность жилья, это зарплаты, это безработица. Все это социалка.

Где-то там, в самом низу, политика. Понятно, что люди хотят перемен. Но люди хотят перемен не в политическом смысле, они хотят перемен именно в этом. Я скажу так, что, например, тема прогрессивного подоходного налога стоит, по-моему, на четвертом месте, а первая самая политическая тема — далеко внизу.

— Опять же, это социологические исследования. А как мы уже говорили, они достаточно условны. Тем не менее, есть данные о том, что уровень жизни очень сильно упал.

— Скорее, не вырос. Не вырос уже лет за пять-семь. То есть он очень давно не растет.

— Но вдруг счастье пришло откуда не ждали. Просто появилась такая новость, что Росстат как-то что-то по-новому пересчитал и в результате число людей, которые находятся за гранью нищеты, резко сократилось…

— Если сократилось, это значит, наоборот, лучше стали они жить.

— Нет, просто посчитали по-другому. То есть была одна цифра, потом пересчитали, сказали, что раньше мы считали неправильно, вы на самом деле живете гораздо лучше.

— В принципе, я могу понять Росстат. Потому что он считает-то как? Он считает исходя из МРОТ. Минимальный размер оплаты труда вырос, МРОТ вырос сильно. И стал составлять прожиточный минимум. Таким образом все, кто получал меньше прожиточного минимума, теперь получают больше прожиточного минимума. Соответственно, они, по характеристике Росстата, из абсолютной нищеты вышли.

— Тем не менее в нашем обществе уже много лет такие настроения, что есть большая поддержка президента Владимира Путина во внешней политике, но, мягко говоря, очень невысокая во внутренней, особенно экономической и социальной. Конечно, это несравнимо с 90-ми годами, с тем позорищем, которое было, но все-таки тоже почти все не в восторге и сейчас. А к правительству отношение далеко не столь хорошее. Как вы считаете, почему такое противоречие между поддержкой Путина и негативным отношением к Медведеву, хотя они уже давно работают как бы в тандеме. Но сейчас даже есть такое мнение, что если бы знали, что Владимир Владимирович опять назначит Медведева премьером, то даже за него и не голосовали бы. Как вы все это можете объяснить?

— Я перед выборами анализировал перспективы нового правительства и на самом деле не видел совершенно никакой необходимости Дмитрия Анатольевича на этом посту для Владимира Владимировича. Равно как и эти постоянные слухи о том, что вот сейчас его отправят в отставку, свалив на него ответственность за что-то. Но за что на него ответственность свалить? За то, что "денег нет, а вы держитесь"?… За то, что пенсионная реформа прошла?

Извините, но эти решения принимались не лично Дмитрием Анатольевичем, а коллективным руководством Российской Федерации вместе с Владимиром Владимировичем. Поэтому, собственно, идея о том, что вот барин нас рассудит, конечно, имманентна нашему русскому сознанию.

Но в данном случае она не очень хорошо работает, и, более того, если мы посмотрим, опять же, на ту же социологию, то увидим, что по стране идет рост доверия и к правительству. После жуткого падения в прошлом году сейчас наблюдается рост доверия к правительству, он уже составил где-то около пяти процентов. У президента рост — около семи или восьми. У правительства — около пяти.

Тем более, что мы понимаем и помним, был один единственный момент, когда президент по популярности равнялся правительству. Это было тогда, когда правительство возглавлял Владимир Владимирович. А в остальное время всегда у президента рейтинг где-то на треть, иногда на 50 процентов, а иногда и на 100 процентов больше, чем у правительства.

И это абсолютно нормально, потому что правительство у нас неоднородное, в правительстве есть люди, которые кому-то не нравятся, безусловно. Есть политика, которую проводят они по целому ряду отраслей, которая тоже вызывает вопросы. В частности, сейчас у нас очень много вопросов к здравоохранению. И президент, собственно, тоже об этом знает.

Читайте продолжение интервью:

Что значит быть сильным премьером

Павел Данилин: минздрав увлекся высокой медициной, забыв о базовой

Бизнес в России: лучше меньше, да лучше?

Инициативу гнобили и убили при Хрущеве

Павел Данилин о Шамсутдинове, "Википедии" и "золотой" молодежи