Анатолий Вассерман: правительство надо поставить на контроль

Как связана "Прямая линия" президента России с его попыткой наставить опытных людей из правительства на путь истинный? И будет ли эта линия доведена до конца? Или правительство также показательно проигнорирует указания президента? Об этом в видеостудии рассуждали главный редактор "Правды.Ру" Инна Новикова и политический консультант Анатолий Вассерман.

Фото: Фото: Fotodom.ru/Коммерсантъ

Анатолий Вассерман: правительство надо поставить на контроль. 388569.jpeg

— Владимира Путина на "Прямой линии" спросили, черная у нас сейчас полоса или белая. Он ответил, что мы почти-почти подошли к белой. Но что-то мы уже давно к ней подходим и так никак в нее не войдем. Анатолий Александрович, как вы считаете, мы сейчас где и как проходим?

— Есть такой старый анекдот: "Помнишь, ты меня утешал, что жизнь полосатая: бывают черные полосы, бывают белые? Так вот ты прав, только тогда была белая полоса…" Конечно, во многом это зависит от работы правительства. И там тоже был важный вопрос по поводу нового правительства. Потому что многих его состав разочаровал.

Было ожидаемо, что будет тот же премьер, какие-то люди останутся, но некоторые персонажи вызвали просто изумление и удивление. Базовый вопрос: наш президент говорит о неких прорывных программах, о том, что нужно много чего увеличить… Даже не помню, сколько всего и на сколько много нужно увеличить…

Но это правительство уже давно работало, уже все знает, оно даже и не стремилось к каким-то прорывам, реформам. По сути, расклад такой: что написано в нынешнем майском указе — это дальнейшее развитие того, что было в майских указах 12-го года.

Но еще тогда правительство практически сразу открытым текстом заявило, что задачи этих указов невозможно решить. И их, действительно, невозможно решить в рамках нынешнего правительства.

— В рамках той программы?

— В рамках догматов тоталитарной секты "Либералы". И они очень убедительно объясняли, почему нельзя решить. Теперь перед ними поставлены, по сути, те же задачи и значительно более жесткие сроки исполнения.

То есть люди поставлены перед выбором: либо отказываться от своих догматов и переходить на нормальные экономические теории (судя по моему опыту, это вполне возможно), либо вылететь с работы. И не просто когда-нибудь вылететь, а в самое ближайшее время. Поскольку четкий план исполнения должен быть представлен уже в октябре.

И он должен содержать множество контрольных точек, по которым можно проверять ход исполнения. Если какая-то точка не будет достигнута, то тот, кто должен был ее достичь, вылетит автоматически. То есть тут я вижу попытку наставить опытных людей на путь истинный.

— Каких экономистов можно привлечь? Какие программы, внятные экономические теории?

— Да хоть меня. У меня есть много статей, посвященных различным ошибкам, проистекающим из либеральных догматов, и объяснениям, как именно можно эти ошибки выправлять. Я, естественно, не один такой умный. Из тех экономистов, что на слуху, имеет смысл прислушиваться в первую очередь к Сергею Глазьеву и Михаилу Хазину.

В их книгах тоже есть достаточно практических рецептов действий в конкретных условиях. Причем они имеют гораздо больший опыт практической деятельности, чем я, поэтому их тексты можно уже и не переводить с теоретического языка на практический.

Но, правда, Глазьев в последней версии своей программы, в надежде заручиться влиятельной поддержкой, отдал практически всю финансовую часть на откуп Титову, который, естественно, предложил финансирование всей программы осуществлять через банки.

На самом деле, в нашем законодательстве есть нормы, позволяющие Центральному банку не только финансировать конкретные практические проекты, но и очень серьезно, вплоть до уголовной ответственности, спрашивать за возможное неисполнение.

Но это уже технические особенности. В любом случае, как решать поставленные президентом задачи, достаточно понятно. Если эти люди смогут вырваться из тоталитарной секты "Либералы", они довольно быстро разберутся, что надо делать.

— Но смогут ли?

— Не знаю. Пока я вижу только два намека на то, что окажутся вынуждены смочь. Во-первых, Кудрин в бытность свою министром финансов, когда ему предлагали профинансировать из государственных ресурсов какой-нибудь хозяйственный проект, неизменно отказывался это делать, мотивируя тем, что все равно разворуют.

Теперь Кудрин оказался на должности, где главная обязанность — следить, чтобы средства, выделяемые бюджетом, не разворовали. То есть он оказывается вынужден собственноручно снимать свое объяснение нежелательности государственного финансирования.

Силуанов, унаследовавший от Кудрина пост министра финансов, тоже очень старается не пускать деньги в хозяйство. Потому что, мол, нужны резервы в первую очередь.

Теперь его поставили на пост, где главная служебная обязанность — это как раз финансировать хозяйственные проекты, но при этом сохранили за ним пост министра финансов, чья задача изыскивать деньги на хозяйственные проекты. То есть теперь он оказывается вынужден действовать вопреки прежнему самому себе.

— Будут ли эти люди действовать вопреки самим себе?

— Когда у вас появляются новые служебные обязанности, вслед за ними чаще всего меняются и воззрения. Тот же Силуанов раньше на других должностях придерживался совершенно иной риторики и действовал совершенно иначе. Как учили нас классики: бытие определяет сознание.

Читайте также:

Прямая линия: как Путин ответил на самые жесткие...

Анатолий Вассерман о недостатках "Прямой линии..."

Зачем чиновники Кремля делают из Путина Брежнева