"Ливия, любовь моя!", или Какое нам дело?

"Ливийский вопрос" взорвал Россию. Накануне в телеэфире Сванидзе и Кургиняна едва не дошло до рукоприкладства. Самая спокойная и не нашедшая поддержки точка зрения звучала так: "да пропади они там все пропадом, какое нам дело"? Кипит пресса, кипит блогосфера, ломаются мечи сторонников и противников Каддафи. Но никто так и не сформулировал: какое нам дело до происходящего в Ливии?

Фото: Фото: AP

Мы что - нефтяные магнаты, теряющие контракты? РЖД, которая там собиралась проложить скоростную трассу? Почему революция и операция НАТО в далекой Африке взрывает наше общество, беспокоит простых людей сильнее, чем множество внутренних проблем? Что это - постимперский синдром? Глубинное народное бессознательное, заставляющее выступать в защиту слабых против агрессивных и сильных? Или куда более понятное желание вложить персты в раны, порассуждать о далекой и такой неопасной телетрагедии?

Почему мы не можем успокоиться и не обращать внимания на происходящее на другой стороне Земного шара?

Пожалуй, общего ответа тут не дать. Придется говорить от себя.

Вот сообщение в блогосфере: "Удивляюсь людям, выступающим за Каддафи. Равно удивляюсь желающим его скорейшего свержения. Вы, друзья, будто там живете и все знаете. Мне вот мнится, что, раз имеет место жесткое противостояние, едва ли не война, значит, не все там однозначно... А уж что до личного выбора стороны, то, думаю, выбирать сторону в далеком вооруженном (то есть в котором убивают) конфликте, сидя в уютной московской (да хоть вологодской) квартире, несколько некорректно... Так что не врите себе: вы не за Каддафи, вы не за НАТО...".

Прочел и задумался. Откуда этот вечный максимализм? Почему или "за Каддафи", или "за повстанцев и НАТО"? И ведь действительно, как начинается полемика, так либо Каддафи облагодетельствовал Ливию, поднял уровень жизни и оросил Сахару, либо НАТО грудью встало на защиту мирных жителей и демократических ценностей. Либо Каддафи ел детей и пил кровь девственниц на завтрак, закусывая оппозицией на обед, либо НАТО во время операции оскоромилось. И начинается такое измерение достоинств и недостатков всех сторон, к которому уже и со строительной рулеткой не приблизишься. Все либо в черном, либо в сияющем белом. И так высоко - лестницу не подставишь.

Я не за Каддафи, его эпатаж меня коробит, его мундиры раздражают, а бедуинская палатка посреди Кремля выглядит просто неадекватно. Я отлично понимаю, что это Африка,и что Каддафи в ней - очередной царек, как бы нам ни хотелось видеть в нем анархиста, социалиста и прогрессиста. Может, он и анархист, социалист и прогрессист, но правит он, несомненно, свойственными Африке методами - иначе давно бы не правил. И эти методы вряд ли сойдут за нормальный политический процесс, глядя из Европы.

Фото: AP

Точно так же я не за Саддама Хусейна, для перечисления грехов которого издавали многотомники. Уничтожал оппозицию, растворял противников в кислоте, воевал с Ираном, напал на Кувейт, травил курдов. Меня никак нельзя назвать сторонником иракского диктатора, я не могу встать на его сторону - для меня это чужая сторона. Чужая исторически, культурно и этически. Настораживает лишь, что многотомники о преступлениях Саддама издали уже после его казни.

А свергли и впоследствии казнили его за поддержку "Аль-Каиды" и химическое оружие, следов которого так и не нашли. И сейчас мы уже точно знаем, что его там и не было. И знаем, что те, кто принимал решения об атаке на Ирак, об этом знали. Читаем, кому достались иракские нефтепромыслы. Мы узнали о грехах позже, они не играли никакой роли в начале войны, хоть ими и оправдывают теперь свержение такого страшного человека, как Саддам Хусейн.

И мы наверняка узнаем многое о Муаммаре Каддафи. По ходу операции НАТО мы уже услышали о резне мирного населения африканскими наемниками и о прямых поставках "Виагры" для каддафистов, о массовых изнасилованиях, чинимых армией полковника. Я уверен, что список пополнится, и "дело Локерби" займет в нем дай бог одну страничку в начале.

Просто вспомним сейчас, что все это не имело никакого значения в то время, когда Совбез ООН голосовал за создание над Ливией бесполетной зоны. Потому, что режим Каддафи наносил удары по повстанцам при помощи авиации. Мы ведь еще помним, что это была единственная причина и единственный регламентированный СБ ООН метод недопущения лишнего кровопролития в ливийской "революции"? Минимизация жертв среди мирного населения - лишить Каддафи возможности прибегать к неизбирательной силе авиации.

Я сегодня смотрю телерепортаж, в котором показывают взлет самолета из Бенгази, и понимаю - нет, не помним.

Авиация НАТО не следит за воздушным пространством, она наносит удары по наземным силам правительственных войск, по базам, технике, телецентрам, особнякам. И, как это сплошь и рядом случалось в Югославии, Ираке, Афганистане, - по автобусам, больницам и деревням. Мы все еще считаем, что резолюция СБ ООН выполняется?

Считаем ведь, что нам еще остается - заявить, что европейские войска начали в Ливии агрессивную войну? Суд в Гааге рассмеется нам прямо в лицо.

На наших глазах совершенно открыто делят ливийские нефтяные скважины. Фоном для этого служат признания: "Британский спецназ САС, который находится в Ливии уже несколько недель, сыграл ключевую роль в захвате Триполи". "Французский Иностранный легион оказывает поддержку восставшим". И мы понимаем, кто и как их делит.

Нет, я не этический максималист, чтобы с шашкой наголо бросаться осуждать применение насилия. Хоть со стороны африканских режимов, хоть со стороны НАТО. Тем более что этический максимализм крайне редко бывает полностью искренен, а в политике сплошь и рядом служит прикрытием для самых мерзких свершений.

Социальная инженерия, которой и является политика, связана с насилием неразрывно. За разговорами о слезинке ребенка мы забываем, что значение имеет не только силовое действие, но и его результат. Лев Толстой писал Столыпину: "Ведь еще можно бы было употреблять насилие, как это и делается всегда во имя какой-нибудь цели, дающей благо большому количеству людей, умиротворяя их или изменяя к лучшему устройство их жизни..." Я не стремлюсь быть святее Папы Римского и гуманнее великого гуманиста XIX века. Я понимаю, что насилие - лишь естественное продолжение политики.

Но я вижу результат. Униженную, втиснутую в неестественные границы Сербию, сдающую своих граждан в Гаагу под бодрые похлопывания по плечу "Гуд! Сделан еще один шаг по пути в Евросоюз!" Кто бы обозначил конечное число таких шагов?

Я вижу Косово, власть в котором при полном одобрении Запада перешла к торговцам человеческими органами. И где продолжается тихая резня сербов.

Я вижу отброшенный в каменный век Ирак, где переводчик российского журналиста с ужасом смотрит на протянутый ему пакетик с картошкой-фри: для местных жителей это немыслимая, недоступная роскошь, он в страхе, ему нечем расплатиться за царское угощение. Это тот самый Ирак, где лишь в "зеленой зоне" Багдада сохраняется какая-то власть, а что происходит в провинции - никому, по сути, не интересно. Иногда сообщения приходят с северной границы, где турецкие войска продолжают уничтожение курдов.

Наконец, я вижу происходящее в Ливии, читаю о разделе месторождений нефти, о неизбежном конфликте племен, который начинается прямо на наших глазах, и у меня нет сомнений, какая судьба ожидает страну.

Я просто вижу схему, по которой построенные на лжи обвинения являются поводом для агрессии против маленьких стран. В которой создание малоуправляемого хаоса цинично называют "привнесением демократических ценностей". Где в мутной воде гражданской войны проходит раздел сфер влияния и ресурсов побежденных. И проводятся "выборы" марионеточных правительств, вся роль которых - подтвердить контракты.

Я не на стороне Каддафи или повстанцев. Это вообще ложный выбор, ведущий к бессмысленному перечислению грехов одной или другой стороны - из уютной московской квартиры. Выбор в другом: оправдывать ли действия "цивилизованного мира", к которому я, несомненно, отношусь, в категориях которого мыслю и частью которого являюсь.

В конце концов, это и мое дело - закрывать ли глаза на ложь и лицемерие, прикрывающие преступления.