Пустите либералов в телевизор!

Согласно результатам опросов социологов из Левада-центра, в России должна быть политическая оппозиция. В этом, по крайней мере, уверены 55 процентов опрошенных. Но при этом большинство россиян не нуждаются в слишком широком оппозиционном представительстве, считая достаточным наличие двух-трёх больших партий (58 процентов). Ещё 18 процентов населения предпочитает одну сильную правящую партия, и лишь 10 процентов респондентов допускает наличие множества относительно небольших партий. О том, насколько полученные результаты соответствуют объективной политической действительности, почему народ "устал" от демократии и чем его перестала устраивать оппозиция, "Правда.Ру" поговорила с политологом, главным редактором журнала "Политический класс" Виталием Третьяковым.

Фото: Фото: AP

- Виталий Товиевич, так всё-таки: 55 процентов убеждённых сторонников наличия политической оппозиции в стране - это много или мало?

- Если 55 процентов считают, что оппозиция нужна, а 45 - либо не нужна либо равнодушны к этому вопросу, то это не очень хорошие показатели для тех, кто называет себя оппозиционерами. В нормальном, позитивном представлении к тому, что называется демократией, вопрос присутствия оппозиции очевиден, поскольку она входит в систему демократии. И на вопрос "нужна ли оппозиции?" автоматически должен даваться ответ "да". То есть так должны отвечать 80-90 процентов, а не 55 - это слишком мало. Отрицательно отвечающие на этот вопрос или высказывающие равнодушие, высказывают таким образом равнодушие к существующей оппозиции в стране - левой, правой, коммунистической, антикоммунистической и т.д. То есть они эту оппозиции не считают нормальной: содержательной, конструктивной, реальной.

С другой стороны, отсутствие нормальных оппозиционных партий, по официальной, так сказать, версии, свидетельствует о том, что наша политическая система находится в начальной стадии своего развития и когда-нибудь она станет лучше и содержательной. По другим оценкам, наша политическая система, в том числе и партийная, создана по западным лекалам, скорректированным якобы под российскую реальность. А всё должно быть иначе.

То есть, это показатель либо недостаточного совершенства системы, либо - и я придерживаюсь этой точки зрения - уже проявившейся её недоброкачественности. Но это отдельный вопрос: какой должна быть демократическая, естественная для России политическая система, которая совершенно точно не совпадает с теми западными образцами, на которые мы продолжаем, увы, некритично ориентироваться.

Фото: AP

Со всей определённостью могу сказать, что сама политическая многопартийная модель, которую мы взяли на Западе в начале 90-х годов, сейчас находится в глубоком кризисе. И не случайно, всюду, где была реальная многопартийность - 20, 30, 50, 100 лет назад - сейчас всё это выродилось фактически в двухпартийность. И это был естественный процесс, связанный в том числе и с вырождением многопартийной системы. Сейчас же многопартийность встречается как правило в "новых демократиях". Яркий пример - Киргизия, где насчитывается несколько десятков партий, но при этом очевидно, что в стране нет и быть не может нескольких десятков различающихся существенно политических воззрений и всё это напоминает по большей части просто хаос.

Вот и мы пытаемся построить такую систему - пусть и не из десятков политических партий состоящую, - в то время как везде все эти многопартийные системы фактически в двухпартийные превратились. А на следующей стадии, видимо, и они будут сливаться, образуя фракции внутри одной, всегда правящей партии. В США, например, это уже произошло: Республиканская и Демократическая партии - это две фракции внутри одной партии, которая называется Правящий класс Соединённых Штатов Америки. Поэтому нужно учитывать изменившуюся ситуацию, и строить то, что будет развиваться, а не стагнировать и загнивать.

И второе. Нынешние партии не покрывают всего спектра национальных интересов. В том числе таких как, различия между представлениями разных значимых, мощных социальных слоёв. Например, очевидно, что в России существуют межнациональные противоречия. Очевидно, что в России существует слой людей, которые говорят о создании Русской партии. Понятно, что в это определение вкладывается не столько этническая составляющая, сколько речь идёт о партии, представляющей интересы самой большой группы населения, самого большого народа, который, собственно, и создал Российское государство. Хорошо это или плохо - отдельный вопрос. Но партии, представляющей интересы, мысли, идеи этих людей - нет.

Есть и другие национальные группы, или, по крайней мере, отдельные активисты, считающие, что должны быть партии, представляющие некие национальные программы. Но создаваемые по такому принципу партии у нас запрещены. И понятно по каким причинам запрещены. Точно также понятно, почему у нас запрещено создавать региональные партии. А это тоже большой вопрос, потому что страна гигантская, противоречия интересов у разных регионов явно присутствуют.

Это не всё, что объективно нужно или должно бы добавить в нашу партийную систему, просто это один из ярких фундаментальных примеров.

Фото: AP

Существующие партии, в том числе и мелкие, не представленные в Госдуме, не накладываются соответствующим образом на политические взгляды, интересы и предпочтения российского электората. В результате избиратель всё реже ходит на выборы, всё больше разочаровывается в партиях,в том, что называется партийной демократией. То есть представительство интересов конкретного избирателя осуществляется через конкретную партию, её избирательные списки, программу и т.д. Но избиратель видит, что люди, входящие в тот или иной список, не соответствуют установкам, которые определяет эта партия. Да и не ясно вообще, что излагает эта самая партия, поскольку все вроде бы говорят хорошие слова, но в реальности их постоянно нарушают или же сами в них путаются и т.д.

Мой вывод: нашу партийную систему нужно делать заново. Понятно, что это легко сказать, но трудно реализовать. Но то, что она не естественна, не подходит современной России и всё меньше нравится избирателям - это совершенно очевидно.

- Принимая во внимание опрос Левада-центра, многочисленные замеры социологов в отношении политических партий, свидетельствующих о том, что на следующих выборах в Государственную думу РФ уверенно может чувствовать себя лишь "Единая Россия", а остальные партии находятся фактически на грани проходного барьера, можно предположить, что в 2011 году мы получим двухпартийный парламент?

- Возможно. Более вероятен исход с тремя партиями, но в целом ничего нельзя исключать.

Различия, к примеру, между "Единой Россией" и "Справедливой Россией", конечно, есть. Но в целом можно говорить о том, что есть две партии. Если принять условие, при котором пропаганда в ходе избирательной кампании будет вестись свободно, то у избирателя остаётся по сути две возможности: либо голосовать за доминантную партию - "Единую Россию", либо за единственную, более всего напоминающую оппозиционную силу, КПРФ.

- Условная либеральная партия из этой схемы выпадает в принципе?

- Тут всё зависит от ряда факторов: от барьера, поскольку чем выше барьер, тем меньше шансов у любой новой партии; от длительности избирательной кампании, а не как у нас - максимум в месяц. При соблюдении этих и некоторых других условий, такие партии имеют шанс получить некий всплеск электоральных симпатий. Но вот насколько сильный - трудно сказать.

У массового электората либеральная идея не только себя дискредитировала, но даже вызывает ненависть. И хотя слышны разговоры о том, что у нас в стране не менее 20 процентов потенциальных избирателей партий и организаций либерального толка, я считаю, что данная цифра завышена, максимум - семь-восемь процентов. Но это определяется уже по результатам ведения избирательной кампании, предвыборных манипуляций на телевизионной площадке прежде всего. С другой стороны, если представить, что на экраны телевизоров массово выпустят наших либералов, то их появление может вызвать обратную реакцию. Они могут ещё больше дискредитировать себя: своими словами, идеями, внешним видом и Бог знает чем ещё.

Так что, вопрос скорее стоит ставить так: либо чуть больше пять-семь процентов - и это при благоприятных обстоятельствах, при том, что их новое появление на политической сцене не вызовет раздражения избирателя, либо процент будет существенно ниже.