Погром с французским акцентом

Не утихает истерия вокруг ареста подозреваемых в организации июльского погрома химкинской горадминистрации активистов анархистских неформальных движений. 24 сентября представители российских и зарубежных оппозиционных движений сначала собрались на пресс-конференцию, в ходе которой рассказали о кампании за освобождение "химкинских заложников", а потом отправились к администрации президента, в ультимативной форме требуя снять с подозреваемых в экстремизме все обвинения.

Фото: Фото: AP

Личности участников "Кампании за освобождение химкинских заложников", требующих от президента России Дмитрия Медведева освободить из-под ареста и снять обвинения с Максима Солопова и Алексея Гаскарова, любопытны. Среди них, например, солистка группы "Барто" Мария Любичева, на одном из митингов в "защиту Химкинского леса" призывавшая "поджигать машины ментов", поскольку это "правило жизни" и "признак хорошего вкуса". Собственно, этот самый "вкус" продемонстрировали анархисты в Химках, забросавшие здание горадминистрации, а затем и некстати подвернувшуюся патрульную милицейскую машину, бутылками и камнями. А несколько дней назад активисты другой неформальной тусовки в Санкт-Петербурге под покровом ночи перевернули несколько милицейских автомобилей.

Возвращаясь к химкинскому погрому. Достаточно неожиданные аргументы приводят сторонников экстремистов, собравшиеся недавно на Чистых прудах. Директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий, например, заявил, что "цена вопроса — 4 разбитых окна и ничего больше, а все остальное — позор!". У Кагарлицкого, похоже, явные проблемы с арифметикой, т. к. находящиеся в свободном доступе в интернете фото- и видеоматериалы с места событий (снятые самими участниками погрома) бесстрастно свидетельствуют о гораздо большем ущербе. У другого участника митинга на Чистых прудах, публициста Влада Тупикина ещё более оригинальный подход: раз в ходе акции ни один человек не пострадал, следовательно и ответные шаги властей, по его оценке, явно неадекватны.

Также по теме: Химки: тест на адекватность

Про "4 разбитых окна", которые не являются поводом для того, "чтобы провести несколько месяцев в СИЗО, а то и несколько лет в заключении", говорит и директор Института "Коллективное действие" Карин Клеман. Именно под её началом в структуре ИКД трудился один из задержанных — Алексей Гаскаров, который вполне мог получить от француженки советы по организации протестных акций.

Фото: AP

Г-жа Клеман, между прочим, заведует не только попранными в России правами "свободных" профсоюзов и "низовых гражданских инициатив". Она также "collaboratrice reguliere" еще одной неправительственной организации — созданной во Франции в 1999 году Comite Tchetchenie (Чеченский Комитет), прославившейся акцией по захвату представительства "Аэрофлота" на Елисейских Полях и разгромом российского культурного центра в Париже. Так что у единомышленников Карин Клеман (а среди них значатся лидеры т. н. "правительства ЧРИ") всегда было что рассказать своим российским коллегам.

Вообще же, возглавляемый субтильной француженкой Институт "Коллективное действие" — одна из самых загадочных и закрытых организаций на территории России.

Прибыв в Россию как представитель антиглобалистского движения АТТАК, Карин Клеман первые несколько лет работала над созданием российского отделения этой международной организации, финансируемой валютным спекулянтом Джорджем Соросом. Однако на рубеже 2002-2003 годов часть активов Сороса была выкуплена ЮКОСом, вследствие чего об АТТАК забыли, зато миру был явлен Институт "Коллективное действие". К тому времени, правда, глава нефтяной корпорации Михаил Ходорковский сел за решётку, но проект с ИКД то ли оказался формально непричастен к делу ЮКОСа, то ли был на тот момент слишком мал, чтобы воспринимать его всерьёз, а потому продолжал действовать.

Видимая часть айсберга предлагала взору постороннего наблюдателя информационный проект по освещению деятельности протестного движения, каких существует достаточно большое количество. Однако в среде левых организаций и профсоюзных лидеров ИКД воспринимается чуть ли не как флагман протестного движения. Сотрудники института в короткое время смогли развернуть в России сеть своих корпунктов, также была организована работа по обучению социальных активистов. Для непосредственной работы с активистами при ИКД был создан т. н. Союз координационных советов, выступающий формальным или идейным вдохновителей протестных акций.

Финансовая сторона деятельности ИКД долгое время также остается тайной. Сама Клеман заявляет, что организация влачит жалкое существование, а её гражданский муж, депутат Госдумы Олег Шеин и вовсе как-то заявил, что ИКД финансирует только он, и месячный бюджет этой организации составляет не более 60 тысяч рублей. Впрочем, в повседневной жизни г-жа Клеман явно не привыкла себе в чём-то отказывать.

Читайте: Анархисты и экологи готовятся к новым погромам

Например, однажды на направляющуюся в магазин Клеман напали неизвестные и отобрали направляющейся в магазин "купить что-нибудь" на ужин жене депутата 27 400 рублей (общая сумма ущерба, включая сумочку и её содержимое, составила около 50 тысяч рублей). А уж во сколько обходятся командировки сотрудников ИКД можно себе представить по социальной конференции в Ижевске. В то время когда рядовые участники ночевали чуть ли не на улице, московские представители ИКД расположилась в самом дорогом отеле Ижевска, а обедали исключительно в ресторане "Золотая гильдия", где вероятность встретить пенсионера или левого активиста равносильна вероятности повстречать на улице динозавра.

Фото: AP

"…Очевидно, что в России общие настроения очень националистичны, и я хорошо об этом знаю. С этим надо считаться. Надо найти язык, который могут понять большинство людей. Т. е. просто говорить, что Басаев — это круто, ислам — это супер, думаю, не надо. Надо убедить людей, что это хорошо, но надо делать это по-другому, показать пример, на практике, не знаю", — рассуждала Карин Клеман во время лекции-обсуждения "Левые в России и левая повестка дня" в клубе "Улица ОГИ".

Возможно, это одна из причин концентрации вокруг ИКД активистов леворадикальных молодёжных группировок, называющих себя "антифашистами" и ведущих непримиримую борьбу со своими оппонентами из националистического лагеря. Борьба эта, впрочем, всего лишь необходимость поддерживать тонус членов леворадикальных группировок, истинным предназначением которых являются участие в акциях, наподобие той, что прошла в Химках.

Настораживает и то, что в поддержку анархистов выступают представители парламентской партии, к коей имеет честь принадлежать и супруг Карин Клеман. Члены "Справедливой России" всё чаще выступают или просто посещают митинги несистемной оппозиции, оказывают посильную помощь попавшим в беду леворадикалам, а то и вовсе с депутатскими мандатами наперевес идут во главе группы протестующих маргиналов. Достаточно вспомнить выступление с трибуны митинга в защиту Химкинского леса на Пушкинской площади депутата-"эсэра" Антона Белякова, выразившего сожаление, что его не было, "когда громили Химки", а также заявившего о недоверии существующему государству.

Также по теме: Справедливые экстремисты

Сами по себе группы левых или правых радикалов мало что значат и отличаются от уличных банд де-факто только наличием якобы оправдывающей их действия идеологической подпорки. Но как только они попадают в зону действия какой-либо координационной сети, а в идеале ещё и получают некое финансирование (на форму, атрибутику и прочие мелкие расходы), становятся действительно грозной силой.

История с химкинским погромом — всего лишь разведка боем, наглядно продемонстрировавшая, как в кратчайшие сроки можно собрать несколько сот человек для проведения акции, о сути которой большинство её участников узнаёт буквально в последний момент. Нагнетание истерии вокруг задержания возможных организаторов химкинского погрома, вполне может спровоцировать очередной выпуск спланированной агрессии. И никто не даст гарантии, что на этот раз всё обойдётся без жертв.