Первый политический кризис владимира Путина

Вся идеология и план действий Путина сводится к тому, что он поставил на «большой скачок»: форсированное проведение сверхжестких либеральных преобразований в экономике за счет предельной концентрации политической власти.
Эта политика пагубна не из-за концентрации власти, а из-за неадекватности разработанной либеральной экономической программы, попытка реализации которой способна привести к политической и экономической катастрофе в кратчайшие сроки (достаточно указать, что она предусматривает социальный дефолт и полностью игнорирует такие важнейшие задачи, как выработка эффективной антимонопольной политики, декриминализация процедуры банкротства, проведение судебной реформы, преодоление инвестиционного кризиса в базовых отраслях). И недоумение правительства, тянущего с принятием программы Грефа, вызвано в первую очередь не интригами, но простым здравомыслием и социальной ответственностью.
Однако пока у Путина не получается даже первый этап - концентрация власти:
он уже вступил в конфронтацию почти со всеми влиятельными слоями: властями регионов (созданием федеральных округов и перетягиванием финансов в центр;
так, для ряда средних городов программа Грефа приведет к сокращению бюджетов на 30%);
бизнесом (арест Гусинского и попытка пересмотра результатов приватизации отпугивает инвесторов и затрудняет сотрудничество - недаром визит Путина в Европу неудачен: он получил лишь коммерческие средства, которые поступили бы и без него);
независимыми СМИ и остатками демократической интеллигенции;
широкими слоями социально незащищенного населения в регионах (сегодня они еще сохраняют фантастически завышенные предвыборные ожидания; сотрудники НИИ в ряде регионов, например, уверены в повышении зарплаты в 2-3 раза. Осенью, когда необоснованность этих ожиданий станет очевидной, страну ждет жестокая психологическая «ломка», о которой Путин и не подозревает);
силовыми структурами (сотрудникам которых отменены 50%-е льготы по жилищно-коммунальным платежам, а также по проезду и отдыху, не говоря уже о введении подоходного налога с них, что при 11%-й инфляции и возможной 10%-й индексации означает резкое - на 13% - снижение реальных доходов).
Принятие "путинского" пакета из трех законов будет блокировано депутатами, напуганными невнятностью позиции государства и демонстрируемой им слабостью, а также находящимися под давлением губернаторов. Ему можно было бы противостоять, имея тыл в лице надежных федеральных властей - но сейчас его нет.
Наибольшее неприятие губернаторов вызывает не лишение их личной неприкосновенности, но отстранение от бюджетного процесса. Лишение губернаторов права участия в разработке и корректировках бюджета лишит их основного рычага определения будущего своих регионов. Это настолько важный вопрос, что его страшно доверять любым, сколь угодно доверенным представителям.
Уже сейчас ясно, что депутаты сильно изменят смысл путинских законов при помощи поправок. Однако даже после из прохождения через Госдуму Совет Федерации полон решимости наложить на них вето (за исключением закона об отмене выборов глав местного самоуправления и их назначении губернаторами), причем Госдума не сможет найти 300 голосов для преодоления этого вето.
Вкупе с этим принятие Налогового кодекса до 1 июля 2000 г. технически невозможно, и он в лучшем случае будет вводиться частично. Если же принятые депутатами элементы Налогового кодекса без остальных его частей окажутся разрушительными для бюджета, возможно, что президент будет вынужден наложить вето на свое детище. При этом внезапное подписание президентом закона о повышении минимальной зарплаты создаст бюджетные трудности с неясными последствиями - вплоть до полной разбалансировки бюджета.
Бунт Госдумы сорвет график продвижения Путина и поставит под вопрос концепцию «большого скачка». Так, этот бунт в принципе меняет смысл послания Президента Федеральному Собранию, намеченного на конец июня. Оно задумывалось как наступательное мероприятие, раскрывающее депутатам общий замысел реформы, описывающее единый создаваемый механизм госуправления. Теперь же это во многом будет оборонительным действием, посвященным «подчистке хвостов»: протаскиванию через депутатское сито всех кусков реформы власти и программы Грефа, которые можно протащить.
В результате Путин роковым для себя образом потеряет темп. По логике, к середине осени, после которой возможно резкое ухудшение уже не экономической, а политической ситуации, администрация президента должна была наметить консолидацию власти (включая отладку работы представителей президента), создание системы полного контроля за крупным бизнесом и СМИ. После этого разумно было бы провести кардинальную «чистку» и реструктуризацию правительства (сегодня оно недееспособно из-за плохой структуры), прикрываясь тем, что "промежуточное правительство" свою миссию выполнило: договорилось с Парижским клубом и МВФ, а также подготовило программу для следующего, "рабочего" правительства.
В условиях опьянения победой (как и после выборов 1996г., администрация президента считает, что “PR может все») логично попытаться после обновления правительства ввести мажоритарную избирательную систему, при котором депутаты Госдумы избираются только от избирательных округов, а не от партий. Так как губернаторы к тому времени будут членами «Единства», администрация президента может наивно верить, что основную массу депутатов новой Госдумы составят представители «Единства» с небольшими вкраплениями СПС и КПРФ. Администрация президента могла надеяться, что создание фактически однопартийной Госдумы (и трехпартийной системы в масштабах страны, причем все партии - и СПС, и «Единство», и КПРФ - контролировались бы Кремлем) обеспечит стабильность при либеральных преобразованиях любой степени жесткости.
Но после слабости, проявленной государством в "деле Гусинского", и попытки отменить итоги приватизации это сомнительно (в том числе из-за срыва подготовки экономической программы и невозможности договориться с Парижским клубом) - значит, у правительства повысились шансы уцелеть, и вся конструкция "посыпалась" не только по экономическим, но и по политическим причинам.
Хочу особо оговориться: приватизация проводилась с нарушениями как из-за умысла приватизаторов, так и из-за противоречивости законов. Но сегодня трогать нельзя: страна сорвется в хаос. Это напоминает межнациональные конфликты: попытка восстановить социальную справедливость ведет к хаосу, рядом с которым любая прошлая несправедливость кажется раем.
Единственный выход для Путина - отказ от излишне жесткой схемы действий и попытка вновь объединить вокруг себя общество. Однако дефицит административно-организационных, а главное - интеллектуальных ресурсов не позволит ему сделать это, из-за чего уже к концу лета в стране сформируется антипутинская коалиция. Это тем более вероятно, что по ключевым политическим проблемам - реформе власти, ситуации в Чечне, отношениям с миром - нет позитива.
Идея Путина об управлении Россией через своих представителей в 7 федеральных округах (их уже называют "семеро козлят") пока проваливается. Причина - непродуманность механизма (так как стремились «взять нахрапом», «на испуг», откладывая решение всех конкретных вопросов на потом), в результате чего для преодоления созданных решением президента не только законодательных коллизий, но и прямых противоречий требуются ДЕСЯТКИ законодательных актов как на федеральном, так и на региональном уровне.
Региональные власти (в том числе силовые структуры) воспринимают новых представителей президента не более чем еще одну бюрократическую надстройку. При этом тертые и битые губернаторы верят, что «переварят» этих представителей, как в свое время они «переварили» представителей, направлявшихся в каждый регион. Формы «переваривания» зависят от гуманизма губернатора:
Заваливание представителей обращениями трудящихся.
Превращение их в региональных лоббистов.
Создание у представителя президента «мании величия».
Формирование аппарата представителя президента из доверенных лиц соответствующего губернатора (так как из Москвы в эти аппараты не едет почти никто), что делает его манипулируемым (так были парализованы службы по контролю за естественными монополиями: их штат был укомплектован сотрудниками этих монополий, что превратило их в придатки собственных «подопечных»).
Последнее создает единственную угрозу, так как губернаторы, на территории которых расположены офисы представителей президента, могут манипулировать ими для установления контроля за другими регионами своего федерального округа.
Дополнительную проблему для Путина создают поистине восхитительные кадровые решения. 5 из его 7 назначенцев являются генералами, которые не разбираются в политике, экономике и законах.
Крайне неудачно (по оценкам специалистов по Чечне) назначение представителем президента муфтия Кадырова:
влияние Кадырова, принадлежащего к слабому тейпу, носит в основном религиозный характер и резко сократилось, когда он сложил с себя функции религиозного лидера;
сам факт снятия с себя этих функций под воздействием светской власти ставит его под сомнение как религиозного деятеля (фактически он публично предпочел светскую власть - да еще и власть «неверных» - богу, которому он служил);
в условиях прямого президентского правления, каким бы формальным оно ни было, любой чеченец во главе Чечни будет восприниматься чеченцами исключительно как марионетка русских.
Между тем в Чечне продолжается властный хаос, когда руководство, не способное даже обеспечить взаимодействие в бою между войсками, тем более не способно обеспечить согласованность действий между различными категориями власти над местным населением.
Этот хаос постепенно начинает перекрывать в сознании населения Южной Чечни преимущества федерального контроля (пенсии, больницы, школы - в том числе как возможность получить образование и уехать из Чечни). По оценкам, если ситуация не изменится к осени, недовольство федеральным контролем может перевесить его преимущества и привести к массовому вооруженному выступлению против войск. По оценкам, в случае такого выступления число боевиков вырастет с нынешних 2,5 тыс.чел. до примерно 20 тыс.чел., которым 100-тысячная российская группировка (из которой примерно половина относится к обеспечению) не сможет противостоять.
Это вызовет эскалацию войны, рост жертв, возможно, вынудит войска перейти к тактике "выжженной земли", идея которой весьма популярна в российском обществе.
Наиболее вероятное следствие такой "вьетнамизации" конфликта - второе военное поражение России, вызванное как сопротивлением чеченцев, так и давлением Запада. Не хочется думать, что нам предстоит еще третья чеченская война, но пока все идет к ней.
Настойчивое стремление России ввести визовые отношения со странами СНГ связано с тем, что консульский сбор за выдачу виз поступает в специальный внебюджетный фонд Минфина и расходуется им практически по своему усмотрению. Чиновники МИДа не понимают, что введение виз со странами СНГ - это «железный занавес», которым Россия сама отгораживает себя от мира. Для них это даже не борьба с перемещением чеченцев, а всего лишь способ заработать (только в Грузии открывается 4 консульства; по данным МВД, 2 млн. азербайджанцев в год въезжает в Россию и выезжает из нее).
На этом фоне возникает ужасное ощущение, что в стране ускоренно и стихийно формируется два противостоящих фронта, между которыми зажат не только Путин, но и все здоровые силы общества.
Первый - антипутинский: олигархи, губернаторы, демшиза.
Второй - сторонники идеи порядка. Это далеко не только силовики. Значимость и влияние данного менталитета стремительно растет по мере затягивания войны в Чечне и демонстрации государством своей беспомощности.
Подчеркну: здесь нет заговора. Есть стихийное нарастание двух все более враждебно противостоящих общественных сил.
Служебная обязанность президента - "оседлать" эти две волны, гармонизировать их и направить не на разрушительное столкновение друг с другом, а на достижение единой цели общественного прогресса. Но пока у президента не получается.
Пока президент все более напоминает Горбачева. Тот тоже не смог гармонизировать две враждебные, взаимодополняющие и недееспособные по отдельные силы - демократов и консерваторов - и те разорвали страну.
Нынейшние силы недееспособны поодиночке. Олигархи доказали, что не могут родить ничего, кроме воровства и дефолтов.
Силовики доказали, что не могут даже грамотно оформить возбуждение уголовного дела - не говоря уже о прогрессе общества.
Как и 10 лет назад, Отечество в опасности.
Как и 10 лет назад - из-за слабости президента.
Плохо не само уголовное дело против Гусинского - по сути государство, похоже, право, и оно не нарушало закон. Нетерпима демонстрация его слабости: бегающие глаза на первом лице государства, признание неумения пользоваться телефонов - это ложь не во спасение, а на погибель! - и, как вершина всего, признание Генпрокуратурой необоснованности своих действий, выразившееся в досрочном освобождении Гусинского. Последствия слабости могут быть чудовищны - ибо слова президента "не дозвонился" могут быть формально-юридически истолкованы как доказательство его стойкой неспособности исполнять свои обязанности: человек не умеет пользоваться телефоном!
Государство показало, что не держит удар, - значит, его будут ломать. У Путина два пути. Первый - сломаться и стать марионеткой у одной из сил, повторив тем самым жалкую судьбу Горбачева. Второй - быть сильным президентом. Это выразится не в насилии - это признак слабости и глупости - а в консолидации двух поднимающихся в обществе волн на основе их общих интересов.
Идеология такой консолидации - социальный либерализм, дополняющий либеральные идеалы личной свободы и ответственности признанием необходимости социальной ответственности и важности минимального государственного регулирования как стержня рыночных отношений.
Михаил Делягин, д.э.н., директор Института проблем глобализации