«ЛЮБОВЬ ЗЛА», или ГОТОВЯТСЯ ЛИ НАРЫ КИМУ ИЗ ПХЕНЬЯНА?

Встречаясь с группой американских конгрессменов, южнокорейский президент Ким Дэ Джун поведал свое кредо: американские войска останутся в Корее «даже после ее воссоединения», передает наш пекинский корреспондент Андрей Крушинский.
«Любовь зла, полюбишь и козла» - гласит присловье: у одних она будит чувства к упомянутому парнокопытному, других толкает в объятия американских «джи-ай».
КНДР в наших СМИ принято хулить как «бесчеловечный сталинистский режим», но никто не опровергнет той истины, что он («режим») - стопроцентно суверенен, живет своим собственным умом, собственными промахами и успехами и после ухода частей китайских народных добровольцев - вот уже несколько десятилетий - не имеет на своей территории никаких иностранных войск. А Южная Корея - как бы не кичилась своей статью «экономического дракона» - жила и живет на американских штыках.
Ким Дэ Джуну (почитаемому у нас в качестве великого демократа и мыслителя) страшновато без этих штыков, он готов завещать их внукам и правнукам. Любовь - дело личное, однако страсть сеульского президента к «джи-ай» затрагивает слишком много чужих интересов. К примеру, улыбается ли Китаю (чьи воины проливали кровь, отгоняя американцев от своей границы), что те вдруг вернутся к ней без боя в качестве оккупационного контингента новой, воссоединившейся Кореи? А россияне, переживающие американо-натовский «дранг нах остен» у своих европейских границ, - возрадуются ли аналогичному движению еще и у дальневосточных рубежей? Есть, кроме того, свои интересы и у населения Северной Кореи, его партийцев, лидеров…

Вопрос сайгонскогму демократу-мыслителю: готовит ли он (хотя бы мысленно) тюремные нары для своего пхеньянского однофамильца, недавно его потчевавшего на сенсационном саммите в Пхеньяне, - Ким Чэн Ира? Ну, примерно как Коль - Хонеккеру? Каким бы не был ответ, очевидной остается истина: о реальных подходах к воссоединению Юга и Севера Ким Дэ Джун и думать не желает, лозунг воссоединения для него - не более как популистский трюк.

Андрей КРУШИНСКИЙ.
Пекин.