Депутат Загребной против приватизации жилья

Депутат Московской городской думы Юрий Загребной начал борьбу против приватизации жилья. По крайней мере, такой приватизации, в результате которой "собственники" оказываются без крыши над головой, либо вынуждены выкупать собственной жилье у "доброго" государства.
Не так давно с моей приятельницей, заведующей рекламной службой крупной газеты, произошел, как мне показалось, абсурдный случай.
Еще в первые годы нашего века, задолго до Октябрьской революции, ее прадед купил участок земли в дальней-предальней деревеньке Баковка. И домик там построил. Прошли годы, прошумели над страной войны и революции, а домик и участок так и остались во владении семьи, естественно, разросшейся. Во владении и распоряжении, но не в собственности - этого до начала 90-х не было. Поэтому и вопрос собственника как-то не стоял. Все пользовались, и приятельница моя, которой сегодня далеко не шестнадцать, там бегала босоногой девчонкой, жевала хрущевские кукурузные хлопья.
К моменту, когда стало можно оформлять все это в собственность, Москва придвинулась к Баковке на расстояние километра. Рыночная цена стала почти сразу невероятной. А собственниками по справедливости стали мать моей приятельницы и ее старшая кузина, дама бездетная. Вот эта мамина кузина и умерла недавно в преклонном возрасте и не оставив завещания по причине ее недееспособности в последние годы.
И оказалось, что ровно половина всего владения перешла к поселковому совету, который за 70 лет Советской власти даже не покусился на землю и домик, доставшийся семье моей приятельницы от эпохи кровавого царизма. И теперь, во избежание продажи этой половины кому попало, ищет моя подруга деньги, чтобы выкупить наследство своего прадеда, где и деды, и родители ее, и сама она выросли. И к которому наследству не то что новые власти, а и Советская власть никакого отношения не имеют. Когда в 1993 году началась приватизация жилья, большинство горожан находилось в некоторой эйфории. Приватизированную квартиру стало можно продать, подарить, завещать детям - и все совершенно законно! И народ сломя голову хлынул оформлять свое право стать собственником своего маленького кусочка капитализма.
Уже тогда ряд депутатов Моссовета выступал против обвальной приватизации жилья, но их поднимали на смех, клеймили позором и оставляли в позорном меньшинстве. Тогда теперешний депутат Мсгордумы Юрий Загребной, как и автор этих строк, скромно трудились в пресс-службе того самого Моссовета, и недоумевали - зачем люди так торопятся ввязываться в игру, правила которой выдумываются на ходу и никому еще не известны?
А государство, как всегда, повело себя как наперсточник: всякий, приватизирующий жилье столкнулся с выбором: оказалось, что приватизировать жилье можно двумя способами - в долевую собственность либо в общую совместную.
Казалось бы, какая разница? Но разница, как объясняли тогда государственные органы, проводящие приватизацию, была. Управление юстиции Москвы дало четкое разъяснение. "Наследование может иметь место только в тех случаях, если сособственники определили конкретные доли на квартиру". В Мосприватизации, Департаменте муниципального жилья и жэках так людям и объясняли: если при приватизации семья договорилась, какая доля жилплощади принадлежит каждому, то в случае смерти кого-либо из собственников его часть достается наследникам, причем всем, а не только тем, кто живет в той же квартире. Если же квартира находилась в общей совместной собственности, то когда собственник умрет, его не выделенная в этом случае доля жилплощади автоматически переходит к остальным жившим вместе с ним собственникам. Более того, именно этот, второй вариант и рекомендовали при оформлении приватизации чиновники как более простой и удобный. Была масса публикаций и даже издано пособие, в которых ответственные лица департамента муниципального жилья давали такие разъяснения.
Неприятные сюрпризы начались после того, как в 1995 году вступил в действие новый Гражданский кодекс, по которому никакой разницы в наследовании приватизированного обоими способами жилья не было. Просто во втором случае доля умершего собственника выделялась автоматически, но делиться она должна была между всеми наследниками, а не только теми, кто жил вместе с умершим. И отдел нотариата управления юстиции Москвы, забыв, видимо, о предыдущем разъяснении, дал официальное указание нотариусам, что независимо оттого, является ли квартира долевой собственностью илу совместной без определения долей, наследство после смерти открывается в любом случае.
Допустим, в квартире жили тетя с племянником. Родных детей у женщины не было. Казалось бы, какие проблемы могут возникнуть в этом случае? Но после ее смерти половина их общей квартиры... отошла к государству, ведь по нашим законам племянник прямым наследником своей тети не является. А завещания она не оставила. В результате племянник оказывается в коммунальной квартире либо жилищные организации предлагают ему выкупить вторую ее половину.
И это не казуистика. Речь уже сегодня идет о сотнях и даже тысячах людей. Понятно, что многие из них, будь они в свое время правильно информированы, возможно, вообще бы не стали приватизировать квартиру. Не случайно с 1996 года в суды посыпались иски о признании сделок по приватизации недействительными, поскольку совершались они "под влиянием существенного заблуждения", - есть у юристов такая формулировка. И до 1998 года эти иски, как правило, судами удовлетворялись.
Но в последнее время судебная практика резко поменялась. Суды стали отказывать людям, ссылаясь на то, что "незнание закона не является основанием для признания сделки недействительной".
В конце минувшей недели в Московской городской Думе под председательством депутата Юрия Загребного состоялось обсуждение этой проблемы, в котором приняли участие депутаты, юристы, адвокаты, нотариусы. Решено, что Мосгордума, исправляя давнюю ошибку Моссовета, направит письмо в Верховный суд России. Стоит в повестке дня и вопрос, как привести хотя бы столичное законодательство в соответствие если не с интересами граждан, то хотя бы со здравым смыслом.
Анатолий БАРАНОВ.