В субботу исполняется год со дня убийства председателя Движения поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки, депутата Госдумы Льва Яковлевича Рохлина. Корреспондент “ПРАВДЫ” — Интернет” Александр Головенко

В субботу исполняется год со дня убийства председателя Движения поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки, депутата Госдумы Льва Яковлевича Рохлина. Корреспондент “ПРАВДЫ” — Интернет” Александр Головенко встретился с дочерью Рохлиных накануне трагической даты. Так и родилось это интервью

Елена РОХЛИНА: “СЛЕДОВАТЕЛЯМ ЗАПРЕЩЕНО ИСКАТЬ НАСТОЯЩИХ УБИЙЦ”

Год, как томится в следственном изоляторе вдова Льва Яковлевича Тамара Павловна, которую Генпрокуратура РФ обвиняет в убийстве супруга. Скорее всего это политическое убийство не будет раскрыто, ибо следствие изначально направлено по ложному следу. А стойкая узница, несмотря на психологический прессинг и пытку тюремным “сервисом”, упорно отказывается давать нужные сыщикам показания - оговаривать на себя.

В канун памятной даты я встретился с его дочерью Еленой. Мало-помалу разговор зашел о том всех нас так потрясшем дне.

- Елена Львовна, вам, конечно, тяжело всякий раз переживать случившееся, но давайте на минуту вернемся к тому роковому утру. Вот, узнав эту чудовищную новость, вы приехали на дачу...

- Я до самого последнего мига не верила этому известию. Всю дорогу успокаивала себя: “Не может быть! Это какая-то ошибка...” Наконец, примчались с Сергеем. Папа наверху в спальне накрыт одеялом. Мама внизу, на первом этаже, сидит на полу, вся в какой-то прострации. Бессвязная речь, будто сама с собой разговаривает. Меня почти не узнает, на вопросы отвечает что-то свое. Она словно находилась под воздействием какого-то психотропного вещества.

Сначала на даче было два человека - охранник Александр Плескачев и водитель. А потом понаехало несметное количество людей - как в штатском, так и в форме. Суета невообразимая. Все снуют по комнатам, что-то ищут, роются в вещах и бумагах. Вдруг слышу голос: ”Говорили, что у Рохлина горы компромата, а тут ничего нет”. Вот что их интересовало в первую очередь! Какая там собака или отпечатки пальцев, если телевизионщики прибыли раньше следственной бригады!? В этом столпотворении охранник говорит: “Вон на полу стреляная гильза валяется, вы бы хоть ее подняли, а то топчут все”.

Мне показалось, эти чины заранее знали, что должно было произойти 3 июля, и приехали убедиться, что это случилось. А потом все, в том числе и генеральный прокурор Скуратов, заговорили о “бытовой версии”. Маму сразу увезли в тюрьму в подмосковную Капотню, и там она призналась, что застрелила отца из наградного пистолета. Но эти показания никакой юридической силы не имеют, так как сделаны без адвоката.

- Как вы думаете, зачем она пошла на это? И какой версии придерживаетесь лично вы и ваш адвокат?

- Свои признания мама сделала под видеозапись, но, как я уже сказала, без адвоката, которого ей не предоставляли шесть дней. В деле есть ее показания, как все происходило на самом деле. Вот как описывает убийство в газете “Андреевский флаг” бывший папин заместитель по Исполкому ДПА Александр Морозов. Не знаю, как ему удалось добыть эти данные - смотрите: “При втором его посещении (то есть защитника) Тамара Павловна подробно рассказала следствию, что ее муж был убит тремя неизвестными в черных, наглухо закрывающих лицо масках...” И дальше: ”Они возникли за ее спиной внезапно, среди ночи, когда она была на кухне. Силой втянули на второй этаж, в спальню, зажав рот, включили свет. Оставаясь за ее спиной - генерал не проснулся, - и, подведя в упор к кровати, из-за ее спины произвели выстрел в его висок из пистолета с глушителем...”

Потом я спросила маму: “Зачем ты оговорила себя?” Она ответила: “Мне так было приказано, я очень боялась за вас - тебя, Игорька. Они угрожали расправиться с вами, если я не возьму вину на себя.” Я сказала, что нам ее такой “героизм” не нужен. О том же говорил ей и наш адвокат Михаил Васильевич Бурмистров, и мама отказалась от тех показаний. Заявила примерно так: “Если вы считаете, что Льва убила я - доказывайте”. И перестала отвечать на их вопросы. Надо знать мамин характер. Следствие с ходу зашло в тупик.

- Вы имеете в виду ту скандальную историю с отпечатками пальцев на пистолете?

- В том числе и ее. Ведь на всю страну показали по телевизору две дактокарты: вот, мол, отпечатки пальцев на пистолете, а вот отпечатки пальцев Тамары Рохлиной. Как видите, они полностью совпадают, так что прочь всякие сомнения. А потом выяснилось, что на пистолете вообще не было никаких следов, он даже оказался вымыт со стиральным порошком. Руководителя следственной бригады Емельянова, сделавшего то “сенсационное” открытие, с позором от следствия отстранили. Он передал дела старшему следователю по особо важным делам Индюкову, с которым я уже целый год борюсь.

- Любопытно узнать, в чем ваша борьба заключается.

- Столько за год всего было - не перескажешь. Ну, им сразу не понравилось, что я так свободно и с достоинством держусь - как мама. Мне прямо заявили: дескать, на вашем месте надо ходить с опущенной головой и поменьше рассуждать о своих правах. Я же столько жалоб на Индюкова написала. Даже требовала отстранить его от ведения “раследования”. Зауважали. В самом деле, первая амбулаторная экспертиза показала полное душевное здоровье мамы - смешно было бы утверждать обратное. Так нет, надо было засунуть ее в “психушку” - я имею в виду институт имени Сербского. Если бы его врачи установили, что на “испытуемую Рохлину” может находить временное умопомрачение, они бы, конечно, оказали огромную услугу Николаю Индюкову. Тогда можно было бы списать убийство на это “умопомрачение”, закрыть дело и отказаться от поиска настоящих убийц. Но врачи - надо отдать им должное - не стали кривить душой. После месяца “испытаний” они сделали вывод о полном психическом здоровье мамы.

Или как вам понравится такой эпизод? Вы, конечно, знаете, что мой 14-летний брат Игорь страдает необратимым психическим заболеванием. Это у него не от рождения - появилось как-то неожиданно. И вот следователи нам сделали такое “предложение”: дескать, может, это Игорь?.. Взял отцовский пистолет и нечаянно нажал курок? Я с гневом осадила их: Игорь тут ни при чем! И не надо на мальчика сваливать дело рук киллеров.

- Вы, конечно, виделись с мамой в тюрьме - как она держится? Как там кормят? Какие она просьбы высказывает?

- Мама у меня молодец - держится с достоинством. Жалоб от нее тюремщики не дождутся. Сначала ее поместили в небольшую камеру - человек на 10-15. А там - пятьдесят женщин. Теснота и духота. Ей даже кровати не дали - заставили спать на полу. Потом, после вмешательства депутатов, перевели в другую камеру, где было немного “посвободнее.” Чем кормили? А чем могут кормить в тюрьме, когда в стране такой бардак? Всякой ерундой, вплоть до гнилой селедки. У мамы столько болезней обострилось, а какая в тюрьме медицинская помощь, сами можете представить. Не санаторий ведь. Если я маме два раза в неделю возила передачи, то ведь прекрасно понимала, что она одна есть не станет. Рядом столько голодных женщин... Значит, каждый раз готовь еды на всю компанию.

Говорят, подследственный до вынесения обвинительного приговора считается невиновным. Чепуха все это. Может, где-нибудь на Западе так. А в России все наоборот. За что маме устроили эти пытки? За то, “не шла на контакт” с руководителем следственной группы Индюковым? Отказывалась, видите ли, давать признательные показания. Ну так вот тебе - хлебни сполна, генеральская вдова, тюремного сервиса.

Я несколько раз виделась с мамой. Последний раз - 17 июня. Но это уже в “Лефортово”. Привезла с собой Игорька. Мама расплакалась. Конечно, она и похудела, и постарела. Много ли скажешь друг другу в присутствии охранницы? Та буквально в одном шаге от нас сидела. О деле вообще ни слова. Так, о ничего не значащих мелочах проговорили целый час. Здесь, конечно, условия не сравнить с Капотней. Мама в камере вдвоем с какой-то женщиной. Кормят значительно лучше да и обхождение предельно корректное. Правда, чтобы передать какой-нибудь пустяк - даже таблетку - пиши заявление. Мама очень порадовалась газетам, где журналисты пишут о ее невиновности, высмеивают скуратовскю “бытовую версию”. Эти газеты ей адвокат принес.

- Елена, вы упомянули о заступничестве депутатов Госдумы - какая от них идет помощь?

- После убийства папы Дума создала специальную комиссию “по надзору над следствием” во главе с Николаем Максимовичем Безбородовым. Он заместитель председателя Комитета по обороне, который папа возглавлял. В этой комиссии Геннадий Иванович Райков очень многое сделал - что ему по силам, конечно. Он то и дело “штурмует” руководство генпрокуратуры. Как-то посоветовал Индюкову: чего вы там столько месяцев копаетесь, если вам давно все ясно? Не мучьте Тамару Павловну, передавайте дело в суд. Но ведь тому так хотелось добиться от мамы “чистосердечного” признания...

Райков добился посещения мамы в изоляторе. Она ни на что не жаловалась, только попросила дать ей возможность побыть до суда дома с Игорьком. Геннадий Иванович подготовил несколько ходатайств в генпрокуратуру на этот счет. Дума даже специально обращалась к Скуратову - просила изменить Тамаре Рохлиной меру пресечения на несвязанную с содержанием под стражей. Чихать Юрий Ильич хотел на ходатайства законодателей. Это он сейчас, после возбуждения против него уголовного дела, заговорил о предвзятости и преждевременных выводах насчет той самой видеозаписи...

По инициативе Геннадия Ивановича в Думе еще зимой с отчетом выступал заместитель генпрокурора Катышев. Мне передали, как он ловко пообещал депутатам освободить маму до суда: дескать, вопрос уже рассматривается. До сих пор рассматривают... Комиссия давно просила перевести маму из Капотни в “Лефортово”, но, представляете - она отказывалась: мне и здесь неплохо. Согласилась только когда у нее начались приступы удушья...

- Елена, может, вопрос покажется вам не очень удобным. Но по сегодняшним меркам, когда “олигархи” типа Березовского или Смоленского, не стесняясь в расходах, могут нанимать самых лучших адвокатов страны, наверное, планка их услуг поднимается все выше и выше?..

- Это так. Тысячи долларов в месяц. Но нам платить уже нечем. Мы и без того перед Михаилом Васильевичем в долгу. Кто же мог представить, что Индюков продержит маму в тюрьме целый год? А впереди еще суд... Мой муж предприниматель, и до этой трагедии мы в общем-то не нуждались. Но августовский кризис подорвал и его дела. Мы, конечно, крутимся и выкрутимся, но пока очень тяжело. Если б вы знали, какие деньги нужны Игорьку на лекарства. Хотели продать автомашину, чтобы хоть с адвокатами рассчитаться, но как назло, в нас врезался какой-то лихач. Причем, даже не на своей машине - по доверенности ездил. И прямо заявил: “Денег у меня нет, за ремонт я вам заплатить не могу - что хотите со мной делайте”.

- Кажется, по линии Государственной думы Игорьку положена пенсия в связи с гибелью отца?

- Мне тоже так говорили. Однажды зимой позвонили из Комитета по делам женщин от Апариной и предложили написать такое заявление. По их подсчетам, пенсия должна быть примерно 75 процентов от папиного оклада. Тысячи три или четыре. Пришла. Написала такое заявление. С тем пор ни слуху, ни духу. Обратилась насчет пенсии к министру обороны Сергееву. Изложила нашу просьбу. Ответ получила от начальника Центра социального обеспечения военного комиссариата Москвы Литвинова. Он вежливо уведомил: мол, у нас нет никаких сведений относительно исключения генерал-лейтенанта Рохлина из списков Вооруженных Сил в связи со смертью. Стало быть, и о пенсии говорить рано.

Геннадий Райков зачитал эту хамскую отписку в Думе, говорят, поднялся шум. И в считанные дни Игорю начислили небольшую пенсию - как говорится, на коробку от лекарств не хватит. Не знаю, из какого расчета эту сумму определили... Мама рано или поздно выйдет из тюрьмы, но работать не сможет: Игоря ни на минуту нельзя оставить без присмотра. На что им жить?

- Лев Яковлевич создал Движение в поддержку армии специально для отстранения Ельцина от власти. Мы думали, для его товарищей по борьбе, соратников, коллег-депутатов, друзей, дело чести - оказывать вам всяческую помощь.

- За год нам не помог никто - ни одной копейкой. Да ведь мы и не в претензии. Никто же не знает, что все деньги, которые зарабатывал мой муж Сергей, уходили на папины нужды. Командировки, гостиницы, аренда залов, другие расходы... Не забывайте, что “друзья-коллеги” за полтора месяца до гибели отца проголосовали за его смещение с поста председателя Комитета по обороне. А ДПА сегодня само бедствует - я это точно знаю. Без денег какая работа? Вот о них уже год ничего не слышно. В сущности, движение тихо умирает. Правда, они сделали памятник на могилу отца - видимо, установят в эти дни. В Театре на Таганке 2 июля пройдет вечер памяти Льва Рохлина. За все большое спасибо.

- Елена, в прессе промелькнуло сообщение, что следствие завершено. Об этом рассказал телезрителям и ваш оппонент Николай Индюков. Вы уже ознакомились с делом? Какие открытия для себя сделали?

- Ознакомилась как ”потерпевшая”. Прочла собрание сплетен и слухов господина Индюкова. Сделала выписки для себя и адвоката. А какие там для меня могут быть открытия? Разве что подлость некоторых людей, которым верили. Скажем, папин охранник Плескачев наговорил такого, о чем бы ему лучше помолчать. Ведь следователи так называемых свидетелей спрашивали об одном и том же: “Как жили между собой супруги Рохлины? Не было ли между ними ссор?”. Понимаете, куда клонили? Сегодняшняя жизнь - не сахар. Мы с мужем любим друг друга, бывает, спорим, иногда даже ссоримся. Но это же не значит, что однажды я схвачусь за топор. А в тот вечер папа и мама были в прекрасном расположении духа.

Общественности вскоре предложат поверить, что мама тогда под утро тихо поднялась в папину комнату, убедилась, что он крепко спит. Потом отыскала в шкафу его наградной пистолет, зарядила, взвела курок и поднесла ствол к виску единственного в семье кормильца. Затем пришла в себя, одумалась, вымыла оружие смерти с порошком, вышла во двор и куда-то забросила. Чтобы, значит, господин Индюков со товарищи никогда его не нашел. И юркнула обратно в дом, открыв тяжеленную металлическую дверь. А ее, если вы не знаете, никакой женщине не сдвинуть с места - просто не по силам. Дверь всегда охранник открывал. Бред все это...

Я часто думаю: за что папу убили? Хотел, чтобы людям лучше жилось. А сегодня мы на себе испытываем бесправие и нищету, с которыми он боролся. Не понравилось... Люди все прекрасно понимают: если Ельцин сказал: “Мы сметем этих Рохлиных”, выходит, так тому и быть. Значит, надо убить отца, сгноить в тюрьме мать, оставить без лекарств беспомощного сына. Как-то мне сказали: “Успокойся, никто из нормальных людей в эту “бытовую версию” не верит. Только идиот может подумать, что жена будет убивать мужа, приносящего домой генеральскую зарплату, чтобы потом отправиться в тюрьму, оставив дома больного ребенка без ласки, ухода и куска хлеба”.

...Руководитель следственной бригады Н. Индюков обвиняет несчастную вдову по ст.105. п. 2(в) УК РФ - “убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии”. По версии, пуля оборвала жизнь Льва Яковлевича, когда он спал. Статья предусматривает наказание вплоть до высшей меры. А раз так, то узница вправе требовать, чтобы ее дело рассматривал суд присяжных. Однако, как считается, на этих вершителей правосудия, не связанных корпоративными интересами, особенно не надавишь. А потому они со спокойной совестью могут произнести: “Невиновна”.

В зарешеченном окне тюремной камеры перед арестованной блеснул крохотный лучик надежды.

Александр ГОЛОВЕНКО.