Хлебом единым

Как-то в узком кругу казанских пищевиков, которые порой собираются на чай обсудить проблемы выживания отрасли (держится она на “честном слове и на одном крыле”), разговор принял философский уклон. Директора заводов и фабрик начали рассуждать о национальных корнях. О патриотизме. О том, что заставляет и во сне видеть работу.

За самоваром сидели русский, татарин, грузин, чуваш, мариец...

Кореянка Раиса Константиновна Ким, слушая своих коллег, внутренне усмехнулась: наверное, я в их глазах кажусь перекати-полем. Да и ведь на самом деле: родители в поисках лучшей жизни покинули Сеул, обосновались на советском Дальнем Востоке, но по “рекомендации” известных органов Ким Кук Чена с женой и тремя детьми переселили в Аральск, где появилась на свет Рая Ким. Потом корейскую семью из раскаленных Кызыл-Кумов перебросили в теплушках на Сахалин, затем местом жительства Кимов стала Кзыл-Орда, а сейчас вот — Казань...

Так где же она, отчая земля, которая питает человека силой, уверенностью в себя и надеждой?

Не стала Раиса Константиновна ударяться в тот вечер в мудрую философию. Она достала из своей сумки горячую ароматную снедь — калачи, пирожные, кекс, плетенку с маком... И как-то все само собой прояснилось, все стало понятным.

В хлебе Раиса Ким нашла свои истоки, свои корни.

После десятилетки она подала документы в МГУ, на факультет журналистики. Но там, в Москве, ее сразу осадили: вам бы, барышня, с вашим разрезом глаз лучше податься на факультет восточных языков. Девчушка недоуменно пожала плечами и оставила этот шумный, суетливый и непонятный для ее чистого рассудка город.

Уже через три дня Рая шла по пыльным и прокаленным солнцем улицам Кзыл-Орды с единственной и приземленной мечтой — найти работу. В ту пору все заборы пестрели призывами: “Требуются, требуются”... Но все было не то.

Да и она сама не знала, что ищет. Хотя могла бы устроиться по звонку отца. Ким Кук Чен работал заместителем корейской межрегиональной газеты “Ленинский путь”, высоко котировался в партийной элите. (И мать, и отец Раи состояли в партии с восемнадцати лет, и к месту сказать, в наследство от родителей в материальном смысле дочери осталось немногое — только два малюсеньких знака ветеранов партии. А вот что касается духовного наследия, тут Раиса Константиновна чувствует себя богачкой).

До сей поры слышится наставление покойного отца: “Если кореец хочет выжить, он должен работать в два раза больше остальных, причем работать с умом...”.

По части национальных корней отец был просто одержимым человеком. Поставил он как-то на кладбище в Кзыл-Орде памятник герою гражданской войны корейцу Хон Бен До. Установил на пожертвования соотечественников. Но монумент оказался рядом с бюстом местного партийного вождя и, что самое важное — выше его. Разразился скандал. Поначалу Ким Кук Чену предложили развернуть голову героя на сто восемьдесят градусов — чтобы он и партлидер не смотрели в одну цель. Кого-то и это не устроило. “Убрать!” — последовало указание. Рискуя своим положением, отец Раи пошел на компромисс — срезал постамент памятника герою. Снизил высоту, но не унизил имени.

Много, не один раз, девчонка останавливалась у стендов с объявлениями “Требуются”. Но вот через асфальтово-бензиновую хмарь городской улицы пробилась струйка чистейшего хлебного духа — горячей поджаристой выпечки. Глянула Рая: стоит у ворот хлебозавода. И будто захмелела от этого духа.

Ее спросили в отделе кадров, не доводилось ли печь пироги? Увы, ответила она, только ела готовые. “Ничего, тебе еще не поздно научиться”, — пошутил кадровик. Он выписывал ей трудовую книжку с явным удовольствием: Рая была одна из немногих, кто пришел на хлебозавод с аттестатом зрелости.

Но юной хрупкой девушке пришлось начинать с тяжелой физической работы — заниматься ручной формовкой хлеба. О тестоделательных машинах в ту пору только мечтали.

После каждой смены Рая не знала, куда деть свои натруженные руки. Но на людях не ныла. Начальству это понравилось. Как самую грамотную работницу ее вскоре назначили учетчицей, потом контролером, бригадиром...

В семнадцать с половиной Ким стала мастером.

Из-за своего языка, — вспоминает Раиса Константиновна, — на комсомольском собрании “прожгла” как-то хозяйку цеха — тетю Дуню. Директор, который как раз присутствовал на собрании, вызвал меня на другой день: “Раз ты понимаешь, как нельзя работать мастеру, то принимай-ка управление в свои руки, красавица”.

Вот так она молода-зелена и оказалась в руководящей обойме. Пять лет работала мастером, потом начальником технологической лаборатории, главным инженером, директором объединения хлебопечения Кзыл-Ординской области.

— Что же вас привело в Казань, Раиса Константиновна?

— Приехала сюда вслед за сыном, который захотел стать танкистом...

Ее приняли на должность начальника технологического подотдела в бывшем Агропроме республики. Долго скиталась по гостиничным углам. Из вещей, которые привезла из Казахстана, самыми ценными считала книги. С замужеством не везло (только теперь, кажется, улыбнулось счастье: Роберт, отец известного певца Виктора Цоя, еще со школьной скамьи влюбленный в Раю, отыскал ее в Казани и предложил руку и сердце).

Но тем не менее Казань не могла не заметить опыта и энергии приезжего хлебопека.

Десять лет назад Раису Ким “бросили” (грубое слово, но другого и не подберешь, если вникнуть в суть) на только что построенный на окраине Казани булочно-кондитерский комбинат. На должность генерального директора. Болото, камыши, комары. В цехе, где уже начали выпекать хлеб, еще не было полов. Зато тараканы освоились полностью. Директор, заметив эти усатые чудовища, распорядилась пройти по ним автогеновой горелкой — химию в хлебном цехе не применишь.

Но это было еще не самое худшее. На комбинате Ким не увидела хлебопеков, мастеров по призванию. Люди пришли сюда по разнарядке — большей частью с “оборонки”, сокращенные по штату.

И тогда она стала раскручивать кадровую операцию под кодовым названием “тетя Маша”. Позвонила в дверь квартиры пенсионерки Марии Федоровны Ивановой, которая три с лишним десятка лет отработала на третьем Казанском хлебозаводе, пригласила на комбинат. Та отрицательно покачала головой: “Какая я вам помощница? Все, поизносились мои рученьки”.

“Руки молодые на комбинате есть, — уговаривала ветерана директор. — Нам доброго наставника для молодежи не хватает”.

Ничего не обещала тогда Мария Федоровна нежданной визитерше. А через несколько дней сама пришла на комбинат, и по ее собственному выражению, начала “из девочек-выпускниц уфимского технологического техникума лепить мастеров-хлебопеков”. Так до сих пор, уже десять лет подряд, Иванова “лепит” новую смену. Из разного замеса, из разного теста.

Но вот что удивительно: вся эта разнородная команда примерно в полтысячи человек уже на первых порах единодушно наградила Раису Константиновну — женщину не столь уж солидного возраста — уважительным титулом “Мать”.

Она и относится к подчиненным действительно по-матерински. Вот видит на ногах молоденькой работницы рваные тапочки. Красивое милое личико на фоне новейшей автоматической линии и вдруг — такое?! “Ты зайди в перерыве ко мне, дочка, — предлагает Ким работнице. — У меня, кажется, твой размер есть в запасе”. Получают девчата, вроде бы, неплохо — от одной до двух тысяч рублей “новыми”, но ведь и расходы нынче какие...

Да бывает ли день, когда к директору не обращаются за помощью? Одному нужны деньги на свадьбу. Другой просит муки и сахара на поминки. Третьему дай грузовик перевезти мебель...

Всем, если есть возможность, стремится помочь Раиса Ким, впитавшая еще в детства семейный дух гостеприимства, когда в тесном домишке отца на берегу Арала привечали отставших от поездов чеченцев, калмыков, дагестанцев, переселенцев, опаленных войной, уничтоженных несправедливостью национальной политики.

Почувствовав, что булочно-кондитерский комбинат стал подниматься, а этот подъем начался летом 1995 года, после встречи с президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым. Он дал “добро” на выход комбината из-под опеки производственного объединения “Татархлебпром”. Вот тут Раиса Ким распространила свою благотворительную деятельность и за воротами комбината. Она всегда считала и считает: хлеб — продукт и политический, и духовный. По нему определяют стабильность в обществе. Помните первые строки книги “Целина” бывшего вождя, которую ему написал талантливый правдист: “Будет хлеб — будут и песни”?..

Сейчас несколько казанских домов инвалидов и сиротских приютов получают продукцию булочно-кондитерского комбината бесплатно.

Осенью минувшего года, впервые, кажется, за всю историю хлебопекарной промышленности, “кимовцы” снизили цены на отдельные сорта хлеба.

Малоимущие, старики, инвалиды, многосемейные люди нынче знают, где можно купить самый дешевый хлеб в Казани — в восемнадцати фирменных магазинах АО “Булочно-кондитерского комбината”. Так называемый “деревенский” покупают по два рубля за буханку, хотя по прейскуранту он стоит два с половиной.

Да и многие еще из шести десятков наименований хлебобулочных и кондитерских изделий, которых на комбинате выпускают каждые сутки до 60 тонн, привлекают своей доступной ценой и качеством внимание горожан. И подавать товар научились: из подвалов, бросовых помещений, закутков дизайнеры и стройгруппа комбината сделали в полном смысле слова фирменные конфетки. Обидно, правда, что власти под хлеб выделяют метражи по “остаточному принципу”...

Эстетика торговли началась, естественно, с культуры производства. “В хлеву золота не сделаешь”, — заметила Раиса Константиновна, когда мы впервые спускались из ее стерильного по чистоте и строгого по меблировке и отделке кабинета, переходили в производственный комплекс по мраморным ступенькам лестниц. — Все сами потихоньку облагораживали, — давала она пояснения. Удивили, не скрою, резные двери в подсобках — под стать иным министерским кабинетам. И в этом сказались личные наклонности гендиректора: “Люблю в жизни три запаха: хлеба, снега и цветов”.

Комбинат, географически находящийся на окраине Казани, экономически лучше себя чувствует по сравнению с остальными шестью хлебозаводами города. Почему? Близкие подруги Раисы Ким — руководители второго и седьмого хлебозаводов Сания Хасанова и Светлана Киян образовали “тройственный союз”, чтобы остаться на плаву, сохранить отрасль, выпускать ту продукцию, что нравится людям. У этих руководителей также достает опыта, энергии, прогрессивных идей. Но у подруг дела идут чуть-чуть похуже.

— Ким больше нас рисковала, — считают они.

Какому директору хлебозавода первому пришла в голову мысль отказаться от государственных дотаций? Раисе Константиновне. Кто замахнулся на почти шестимиллиардный кредит, чтобы пустить на комбинате две чешские линии? Ким первой среди коллег отказалась от ночного завоза хлеба в магазины, создав на комбинате автомобильный и контейнерный парк. Пошла на гибкую систему реализации: если хлеб черствеет, его нужно продавать дешевле.

Инициатива, рожденная снизу, не оставалась незамеченной. За “безответственное отношение к своим обязанностям” Ким получила три выговора и категоричное резюме бывшего министра сельского хозяйства и продовольствия: такие директора нам не нужны. Жизнь распорядилась по-своему: министр оставил свое высокое кресло, Ким продолжает кормить Казань хлебом.

Несколько лет назад ей доверили быть ответственной за стенд пищевой промышленности Татарстана на прежней ВДНХ Два месяца дежурила Ким на выставке. Все было красиво, свежо-зелено, как ни у одного из соседей. Уж как хвалила высокая кремлевская делегация казанских пищевиков за отличные продукты.

Производственный цех — не выставка. Тут надо изо дня в день делать и делать свежий, горячий и вкусный хлеб. Как не похвалить Марию Федоровну или других истинных хлебопеков-специалистов, с которыми Ким поднимала комбинат на ноги: Халису Ханафееву, Рамзия Шарипова, Александра Косинова, Танзилю Хайруллину, Анатолия Чернова? Они никогда не охладеют к своему делу. Потому что хлеба без души, без чувств не испечешь. Как заметила Раиса Константиновна на встрече с девчушками-выпускницами профтехучилища, “у черствых людей взаимоотношения с хлебом не складываются”,

А как общество оценивает ее собственную преданность хлебу?

В июле 1996 года Указом президента Республики Татарстан генеральному директору Казанского булочно-кондитерского комбината Раисе Константиновне Ким было присвоено звание “Заслуженный работник пищевой индустрии РТ”. Вручая почетный знак директору прямо на комбинате, под аплодисменты всего трудового коллектива, премьер-министр республики Фарид Мухаметшин особо отметил, что “поводом для награды не явилась какая-либо юбилейная дата, а к нынешнему признанию Раиса Константиновна шла всю свою предыдущую жизнь”.

А вот совсем свежая новость: в минувшем месяце Ким приняла участие во Всероссийском конкурсе “Женщина — директор года 1998”. И она стала победителем в этом конкурсе...

Николай МОРОЗОВ.
Казань.