Охотничьи рассказы ДАР ДЕДУШКИ ФЕДОРА

Посмотреть на лесные дива к деду Федору сбегалась вся окрестная детвора. Стрельнут глазами на ворону, утку, вальдшнепа, сову... Даже ястреб их не заинтересует. Потрогают ладошками огромную рогатую голову лося, нежно погладят косулю. Едва прикоснутся к кабаньим клыкам и бегут в смежную комнату: где тут все остальное? А там не туловище мохнатое, а еще две клыкастые головы могучих секачей.

Двухкомнатная квартира в “хрущевке” сплошь заставлена чучелами животных и птиц. Это только часть изготовленных Федором Васильевичем Правдиным коллекции. Многие его работы украшают музеи, квартиры друзей и знакомых.

— Не считаю себя профессиональным таксидермистом (научное название мастера по изготовлению чучел), хотя сотворил их более сотни, — признается хозяин квартиры. — Родился 33 декабря 1910 года в городе Судиславле Костромской губернии. Еще до войны закончил ГИТИС, работал во многих театрах страны. На пенсию ушел из Тульского ТЮЗа. А играть начал в семь лет. В село Боговское, где отец служил дьяконом в местной церкви, на лето приезжали из Питера художники. Они рисовали декорации, а учителя ставили спектакли. Так вот моя первая роль была... пернатой. Нарядили птицей и заставили порхать по сцене.

Федор Васильевич рассказал о войне. Начинал командиром минометного взвода, закончил командиром транспортной роты. Инвалид второй группы. Награжден медалями и орденом Отечественной войны. С улыбкой поведал, что у него наград поменьше, чем у его охотничьих собак. Как вы, наверное, поняли, старик неспроста занялся чучелами. Это занятие вторичное, возрастное. А первое дело — охота. Страсть была семейной. Отец, хотя и служил в церкви, охоту приветствовал. Все пятеро сыновей с детства промышляли, причем только с собаками. В семье всегда держали гончих, лаек. В 14 лет Федор застрелили из берданки первого зайца.

— Это теперь в лес ходят с многозарядными ружьями и карабинами, словно на рынок за мясом, — качает седой головой бывалый охотник. — Современным стрелкам все равно, кого и как убивать. Охота с собакой — поэзия, праздник. Особенно увлекает дичь. Стреляешь, как на круговом стенде: неизвестно в какую сторону птица вспорхнет. А палить, скажем, в лося — откровенное убийство. Сохатый иногда сам прямо на выстрел прет...

У Правдина за его долгую, интересную жизнь было много собак. И все — не просто там какие-то гончие, а элита, призеры. Например, Герда завоевала 11 медалей. Но любимой остается Инга-5 — пойнтер черно-пегого окраса. В 50-х годах собака царствовала не только потому, что ее отцом был кобель по кличке Дар, принадлежавший самому Иосифу Виссарионовичу. Попала она к Правдину весьма обыденным путем. Когда жил в Шуе, работал там в местном театре, взял щенка у соседа — известного охотника, чья сучка Фея была тайно повязана в Иванове “придворными” егерями с Даром самого “вождя всех народов”.

Кстати, с ней приключилось немало историй. Однажды Федор Васильевич взял Ингу на гастроли в город Онегу. Там собака потерялась. Обратился за помощью в милицию. Чуть ли не на смех подняли: мол, у нас тут сплошь каторжане живут, убийства каждый день, а вы, товарищ артист, с какой-то собакой пристаете... Тогда Правдин показал фотографию своего пойнтера. На обороте написано: “Инга-5. Дар Сталина”. Милиционеры поняли, что собака подарена самим вождем, чуть ли не под козырек взяли. Под утро Инга была доставлена к хозяину.

— Охота на кабана — вот настоящая работа, — загорается старик, — не забава. Особенно страшен раненый секач. Путает следы, делает петлю и ложится в засаде. Поджидает обидчика, готовый к лобовой атаке. Не позавидуешь тому, кого застанет врасплох клыкастый хряк весом в пару центнеров, — говоря это, Федор Васильевич погладил огромную морду чучела.

Николай ПАВЛОВ.
Тула.