Вступит ли Финляндия в НАТО?

Этот вопрос стал последнее время главной темой политических дискуссий в стране. После распада СССР и прекращения действия советско-финляндского Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи от 1948 г. в основу политики безопасности Финляндии были положены принципы военного неприсоединения и самостоятельной обороны. Но после присоединения к альянсу стран Балтии заговорили и о возможности вступления Финляндии в НАТО.

Фото: Вступит ли Финляндия в НАТО?

Вступит ли Финляндия в НАТО?

Проведенный в июне опрос общественного мнения показал, что большинство финнов по-прежнему против изменения нынешней политики неучастия в военных союзах, хотя их число несколько сократилось: в декабре 2000 г. — 66 %, сейчас — 61 %. Сторонники НАТО составляют 23 %, а 16 % пока затрудняются определить свою позицию. В любом случае, более трех четвертей опрошенных считают, что по столь важному вопросу следует провести общенациональный референдум, как это было перед вступлением Финляндии в Европейский Союз в 1995 г. Более серьезные подвижки обнаружились в июне и в позициях лидеров политических партий.

Впервые участие в НАТО названо реальной альтернативой в резолюции совета Социал-демократической партии в марте с.г., а ее лидер Пааво Липпонен заявил, что членство в НАТО — вопрос времени. Примеру своих партнеров по нынешней правительственной коалиции последовала и партия Центра на своем съезде в июне. В том же месяце новый председатель оппозиционной (третьей по численности в стране) консервативной партии Юрки Катайнен сразу же заявил о том, что Финляндия должна вступить в НАТО после очередных парламентских выборов 2007 г.

При этом большинство финских политиков не поддерживают идею общенационального референдума, считая, что решение должно быть принято на государственном уровне. Каким, в конце концов, будет это решение, большинство финнов не сомневается.

Правительство полным ходом готовит доклад по вопросам безопасности и обороны, который должен быть представлен парламенту осенью, и в котором будут даны рекомендации относительно политики страны на последующие четыре года. Принципиально новым в нем, по-видимому, будет уточнение различных "опций" политики военного неприсоединения — прежде всего, в отношении возможного вступления в НАТО и обоснование такой альтернативы как вполне реальной.

В связи с перспективами вступления Финляндии в НАТО возникает немало вопросов — и не только у самих финнов. Многих жителей Суоми волнуют, например, такие проблемы как возможное участие финских солдат в военных операциях за пределами своей территории, втягивание в конфликты, за которыми стоят нефтяные и другие интересы США. Под вопросом может оказаться традиционные принципы строительства финской оборонительной системы — всеобщая воинская повинность и территориальная оборона (в НАТО считают такой подход устаревшим). Не до конца прояснен и вопрос, во что обойдется Финляндии участие в НАТО. Правда, рабочая группа министерства обороны утверждает, что расходы составят не более 70 млн. евро в год и могут уложиться в рамки нынешнего бюджета, но многие считают эти подсчеты заниженными.

Для интересов России вступление Финляндии в НАТО (а за ней, наверняка, последует и Швеция) имело бы ряд крайне негативных последствий. В первую очередь, оно завершило бы радикальное изменение военно-политической конфигурации и баланса сил на всем Севере Европе. Этот процесс в стратегически важной с точки зрения обеспечения национальной безопасности России зоне, до сегодняшнего дня остававшейся наиболее спокойной, начался с первым расширением блока. С вступлением Финляндии и Швеции в альянс замкнулась бы дуга охвата нашей страны с северо-западного направления в дополнение к другим периметрам на западе и юге. Непосредственное соприкосновение блока и его военных структур с нашими рубежами возросло бы на 1300 километров российско-финляндской границы, являющейся самой протяженной западной границей России. Фактически все воздушное пространство Северной Европы оказалось бы под контролем НАТО. Балтийское море стало бы внутренним "морем НАТО" - за исключением его российской части в Финском заливе и в районе Калининграда.

Нас хотят успокоить тем, что между НАТО и Россией в связи с вступлением в альянс стран Балтии достигнуты договоренности о правилах поведения блока в новых условиях на Севере Европы, которые якобы будут действовать в случае его дальнейшего расширения в этом регионе. Официальные представители России заявляют, что все озабоченности теперь сняты, однако компромиссные формулировки могут толковаться двояко. С другой стороны, не исключено, что дипломатические усилия исчерпаны.

Суть договоренностей с НАТО сводится к тому, что новые члены союза будут воздерживаться от размещения на постоянной основе на своих территориях существенных иностранных боевых сил — как наземных, так и воздушных. Но я полагаю, что при нынешней технологии военных действий терминология не имеет особого значения. Главное — узаконивается возможность размещения иностранных боевых сил и соответствующих военных объектов на территориях всех новых членов НАТО — непосредственных соседей России.

Многих финнов, конечно, заботит вопрос о реакции России (хотя ряд политиков призывают не обращать на это внимание), о том, как вступление Финляндии в НАТО скажется на российско-финляндских отношениях. Об этом сейчас трудно сказать что-либо определенное. Ясно, что никто не собирается оспаривать право Финляндии как суверенного государства самой принимать решения в области обеспечения своей безопасности. Если и этот наш северный сосед все же вступит в НАТО, то это произойдет независимо от того, нравится ли нам это или нет. При этом мы уверены, что Финляндия, как и другие государства региона, сама по себе не несет какой-то угрозы интересам России. Проблема должна рассматриваться в более широком контексте российских озабоченностей в связи с изменениями ситуации на Севере Европы и конкретной дальнейшей линией НАТО. Не думаю, что в плане двусторонних отношений России и Финляндии принципиально вряд ли что изменится.

Ответы на реальное наращивание НАТО своего военного присутствия в непосредственной близости от России могут быть различными. Но при этом они должны основываться на наших действительных возможностях, а не носить характера словесных угроз и драматических заявлений, которыми характеризовалась российская позиция ранее, когда обозначилась возможность расширения НАТО на Восток.

Юрий Дерябин, руководитель Центра Северной Европы Института Европы РАН, Чрезвычйный и Полномочный Посол