Байден хочет "стабильных, предсказуемых отношений с Россией", а Путин от встречи "не ожидает ничего"

С заявления, истолкованного некоторыми как предупреждение, президент Джо Байден начал свою первую зарубежную поездку в качестве лидера США.

Хозяин Белого дома объявил, что он направляется на встречу с президентом России Владимиром Путиным, чтобы "дать ему знать то, что я хочу, чтобы он знал”.

Напомним, Байден приземлился в Великобритании в среду. Сегодня у него запланирована встреча с премьер-министром Борисом Джонсоном. А 11 июня начнётся саммит G7.

В ближайшие дни у Байдена очень плотный график:

• после "Большой семерки" в Корнуолле он отправится в Брюссель на саммит НАТО;
• через неделю — в Швейцарию, чтобы встретиться со своим российским коллегой Владимиром Путиным.

Именно последнее мероприятие, пожалуй, с наибольшим нетерпением ожидают политики и журналисты. Интрига в том, последует ли 46-ой американский президент настойчивым "советам" занять более жесткую позицию.

В среду Байден "подлил масла в огонь": выступая на собрании американских войск в Саффолке, он изложил свои планы, заявив, что встретится с Путиным, чтобы

"дать ему знать то, что я хочу, чтобы он знал”.

Декларация Байдена вызвала восторженные аплодисменты со стороны присутствовавших военных и была описана многими комментаторами в Интернете как "предупреждение”. Однако затем Байден "остудил горячие головы", сказав, что хочет "стабильных, предсказуемых отношений с Россией, построенных вокруг ответственности” обеих стран.

"Но я ясно дал понять, что Соединенные Штаты ответят энергичным и значимым образом, если российское правительство будет заниматься вредной деятельностью, — добавил Байден. — Я собираюсь сообщить, что есть последствия для нарушения суверенитета демократий, в Соединенных Штатах и Европе и в других местах”.

К слову, Путин ранее охарактеризовал Байдена как "опытного, уравновешенного и осторожного” человека, который всю свою жизнь провел в политике, и выразил надежду, что эти качества окажут положительное влияние на предстоящие переговоры, но сказал, что "не ожидает ничего, что могло бы стать прорывом в российско-американских отношениях".