Усиление погранконтроля: Россия отгораживается не от белорусов

Глава ФСБ России Александр Бортников приказал установить пределы пограничной зоны в Брянской, Смоленской и Псковской областях вдоль границы с Белоруссией. Сообщается, что это делается для создания необходимых условий охраны государственной границы.

Фото: Фото: AP

Региональным пограничным управлениям предписано "установить места и время въезда (прохода) лиц и транспортных средств в пограничную зону; организовать установку предупреждающих знаков на въездах в пограничную зону".

Ранее в Смоленской области пограничная зона отсутствовала, в Брянской области существовала только вдоль границы с Украиной, в Псковской — вдоль границы с Латвией и Эстонией.

В чем кроется причина установки контроль-пропускных пунктов на границе России и Белоруссии? Ответить на этот вопрос Pravda.Ru попросила заместителя завкафедрой стран постсоветского зарубежья РГГУ Александра Гущина.

— Почему Александр Лукашенко не побоялся ввести безвизовый режим для 50 стран? Никто не придет устраивать теракты в Белоруссии?

— Она не является первоочередной страной для осуществления угроз. Кроме того, в Белоруссии достаточно жесткая вертикаль власти, сильные органы безопасности. В то же время со стороны Лукашенко это сигнал Европе. Он демонстрирует, что готов до определенной степени открыться, и это будет использоваться с точки зрения налаживания отношений с Западом.

— В СМИ муссируется несколько версий. Предполагают, что это наш ответ на манипулятивные действия Лукашенко с безвизовым режимом. Или предполагают, что это готовность №1 к потоку вооруженных "беженцев" с Украины, которые могут покинуть зону силовой операции на Донбассе. Какая версия вам ближе?

— Речь не идет об оборудовании границы с Белоруссией. Россия усиливает контроль за перемещением граждан, автотранспорта на своей территории, прилегающей к белорусско-российской границе. Последние решения Минска, связанные с безвизовым режимом, отразились на безопасности России. Наш ответ — это такой демонстративный шаг, который показывает, что Россия при желании готова достаточно четко следовать своим государственным интересам.

В отношениях между нашими странами усилилась напряженность: транзитный кризис, тарифный кризис и другие конфликты. Если они раньше проходили подковерно, на уровне решения в верхах, то сейчас они, к сожалению, переходят в более открытый информационный режим, и плохо, если это перейдет в режим политического противостояния.

В среде белорусской элиты есть целое направление, условно говоря, прозападное, которое выступает за активизацию отношений с ЕС. Но белорусская экономическая модель, которой многие восхищались в течение последних лет, дает серьезные сбои в условиях неблагоприятной внешней конъюнктуры. Москва не очень идет на дальнейшие кредиты, а Минску нужно срочно латать финансовые дыры.

Если раньше можно было успокаивать друг друга, говоря, что ничего, все нормально, все решится, то сейчас ситуация довольно сложная. Обе стороны привыкли принимать решения в одностороннем порядке. Решение Белоруссии по безвизовому вопросу, например, или ряд российских решений, связанных с санкционными вопросами — в этих решениях главными остаются именно национальные составляющие. А интеграционная составляющая присутствует постольку-поскольку. Все это наносит очень серьезный, прежде всего, информационно-психологический удар по интеграции, по интеграционным проектам.