Антиисламские погромы в Мьянме поддерживают далеко не все буддисты

Ситуация в Мьянме будет более понятна, если сравнить ее с тем, что происходит во многих российских городах, сообщил "Правде.Ру" кандидат экономических наук, эксперт по странам Восточной Азии Петр Козьма.

"Все крупные антимусульманские погромы в Мьянме начинались с провокационного поведения самих мусульман (в одном случае, например, мусульманин-продавец с друзьями попытался побить покупателя-буддиста, которому он до этого подсунул фальшивое изделие вместо золотого, в другом — мусульманин-наркоман облил бензином и поджег молодую буддистку — работницу автозаправки). Если мы можем понять мотивы людей в российских Кондопоге или в Пугачеве — то мы без труда поймем и мотивы участников мьянманских погромов в Мейктиле и Лашио.

Но даже при этом очень многие буддисты осуждают погромы и говорят, что это не метод решения вопроса. Идеологи кампании "969" (название которой отсылает к "трем драгоценностям" буддизма — девяти основным качествам Будды, шести основным качествам его учения и девяти основным качествам буддистской монашеской общины) подчеркивают, что это — чисто мирное просветительское движение. "Антимусульманская" часть этого движения (которую, кстати, не все монахи считают частью кампании "969") заключается в "трех отказах" — не покупать ничего у мусульман, не вступать с ними в брак и вообще с ними не общаться, даже на бытовом уровне.

Никто не призывает устраивать погромы, бить и убивать людей — и вообще, кампания "969" направлена на созидание (на пропаганду буддистских ценностей и духовное воспитание людей), а не на разрушение. Идеологи кампании "969" говорят, что даже ее "антимусульманская" часть вполне соответствует духу учения Махатмы Ганди, которого никто не может упрекнуть в экстермизме. Поэтому обвинять движение "969" в том, что во время антимусульманских погромов люди используют его символику — это все равно, что упрекать людей, выплавляющих сталь, в том, что из этой стали потом кто-то сделает винтовку.

Но с другой стороны, монахи в Мьянме — это не какая-то каста небожителей. Многие из них пошли в монахи на время (в буддизме такое возможно), чтобы спокойно оглянуться на прожитую жизнь, изучить постулаты буддизма, пройти практику медитации и послужить Будде. То есть, это такие же люди, как и те, которые живут рядом с ними, в соседней деревне или соседнем городе, и там у них остаются друзья и родственники. Поэтому если жители города поднимаются на антимусульманский погром, монахи идут вместе с ними.

При этом нужно понимать, что в буддизме каждый отвечает сам за свои поступки. Если монах, например, напьется, то чаще всего саядо (настоятель монастыря) даже не сделает ему замечание. Во-первых, монах не должен предаваться отрицательным эмоциям, а гнев и злоба (в случае если саядо разозлится на монаха), несомненно, относятся к их числу. Во-вторых, напившийся монах уже и так серьезно ухудшил себе карму, а значит — уже сам себя наказал. При этом, кстати, у монаха есть выбор: хочешь напиться — выходи из монахов и пей сколько влезет, при этом твой проступок уже не будет таким серьезным, как во время монашеского служения Будде.

Читайте также: Мьянма: ислам и буддизм делят страну

Вот именно поэтому каждый монах сам решает, идти или нет на погромы, если туда идут близкие ему люди. С одной стороны, он тем самым предается негативным эмоциям (что, вроде бы, ему как монаху непозволительно), а с другой стороны — он не может быть в стороне и не поддержать своих друзей и родственников. Конечно, слово саядо для него имеет значение, но чаще всего он принимает решение сам.

Поэтому лидеры панк-группы Rebel Riot — никакие не революционеры. Погромы поддерживаются далеко не всеми буддистами, и, тем более, очень многие не приветствуют участие в них монахов. Кроме того, насильственные действия против мусульман осуждаются не только видными представителями буддистского духовенства, но и властями, поэтому еще одно слово против насилия — для Мьянмы никакое не откровение. Хотя за границей это можно представить и иначе.

А с другой стороны, тот стиль панк-рока, который исповедуют Rebel Riot - довольно маргинальный для Мьянмы, и поэтому группа стимулирует интерес к себе, прежде всего, не музыкой, а провокационным поведением и движением против менйнстрима — начиная от красных волос и эпатирующей одежды, и заканчивая оскорблениями в адрес "неправильных монахов". А для россиян в этом случае, несомненно, напрашиваются аналогии с Pussy Riot, когда никому не известные исполнительницы сомнительных произведений благодаря собственному эпатажу и реакции на него властей получили общемировой промоушн. Так что у Rebel Riot есть хороший пример для подражания на пути к успеху", - рассказал Петр Козьма.