Парадоксы корейской политики

Невероятно, но факт: в заключительном коммюнике об очередных, 8-х по счету переговорах Северной и Южной Кореи на уровне министров атомная бомба упомянута лишь вскользь!

Идет вселенский шум о "вызывающем признании" Пхеньяна относительно его ядерных программ, высокопоставленные политики и мировые СМИ мучаются над шарадами — сколько у Северной Кореи "атомных бомб" и "кто их ей дал", отовсюду мечутся громы и молнии, а высокопоставленные представители двух Корей, проведя четыре дня в пхеньянском отеле "Корё", оказывается, беседовали "всего лишь" о взаимопомощи в реконструкции связующих их железных и шоссейных дорог, о будущих пассажирских и грузовых перевозках, о строительстве индустриального комплекса в северокорейском городе Кэсоне, о рыболовстве и судоходстве, о новых контактах разделенных семей. О предмете "вселенского шума" в этом документе из восьми пунктов упомянуто лишь в одном абзаце: мол, Стороны намерены прилагать совместные усилия, чтобы гарантировать мир и безопасность на Корейском полуострове в духе Совместной декларации, подписанной руководителями двух стран в 2000 г., активно сотрудничая друг с другом в решении различных проблем (включая ядерную) посредством диалога.

На устах западных политиков, в мировой прессе возникло по данной теме множество домыслов, среди которых зерно истины углядетьсложно. Пишут, к примеру, что у Пхеньяна уже имеется пара атомных бомб (созданных на основе не то плутония, не то-обогащенного урана). Распространился слух, будто технологию, включая газовую центрифугу, КНДР заполучила у Пакистана еще в конце 90-х гг на основе "бартера": предоставила в обмен свои ракетные технологии. Кто-то утверждает, что к "утечке" ядерных технологий в Пхеньян причастны либо Китай, либо Россия. Из Исламабада, Пекина, Москвы, разумеется,последовали категорические опровержения.

Важнее, однако, уяснитьне каналы "утечки" в КНДР ядерных технологий, а причины "утечки" из КНДР информации о наличии там таковых технологий. "ПРАВДОЙ.Ру" уже высказывалась гипотеза, что руководство КНДР в нынешней чрезвычайно трудной для него геополитической ситуации задумало: "признавшись" в наличииракетно-ядерных программ, выторговать "в обмен" за отказ от оных важныеуступки у Южной Кореи и США,включая надежные гарантии своей безопасности.

Колин Пауэлл, Кондолиза Райс, напомню, в очередной раз продемонстрировали свою склонность ставить телегу впереди лошади: объявили, что они, мол, "за политическое решение проблемы", но любым переговорам должен предшествовать отказ Пхеньяна от его ядерной программ (то есть, "Сперва разоружись, потом поговорим!") В связи с этим решение президента Южной Кореи Ким Дэ Джуна послать-таки (в соответствии с заблаговременно достигнутой договоренностью) своих высокопоставленных представителей в Пхеньян явилось мужественным шагом, представляло собой своего рода "бунт" против кондовой дипломатии США. И судя по результатам переговоров, запечатленных в упомянутом коммюнике, шаг этот оказался верным и плодотворным. Стороны подтвердили свою приверженность следовать курсом разрядки и сотрудничества, терпеливо готовить условия для кардинальных решений.

Закономерно, что в заключительном коммюнике о переговорах министров не зафиксировано каких-либо посул Пхеньяна в отношении своего "ракетно-ядерного разоружения" - уровень министров для этого слишком низок. Гарантии Пхеньяну нужны не от министра РК. Да вообще — не от РК, а от США. Но тем — если они действительно согласны решать проблему политическими средствами — наверняка придется подключать к контактам фигуру повыше рангом, нежели заместитель Госсекретаря Келли (что посетил Пхеньян в начале октября) — лицо, с каковым было бы не зазорно встретиться северокорейскому лидеру Ким Чен Иру!