Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры...

В 1922 году по образу и подобию организации скаутов была создана пионерская организация. До этого слово "пионер" имело несколько иной смысл. Бывшие пионеры Любовь Слиска, Георгий Боос, Вячеслав Володин, Анатолий Лукьянов, Татьяна Астраханкина, Валентин Купцов и Елена Драпеко рассказывают, с чем для них ассоциируется это слово.

Фото: Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры...

Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры...

Любовь Слиска: Как я чуть не погибла под колёсами машины и влюбилась в пионервожатого Меня принимали в пионеры в 4 классе на День пионерии. Самое яркое впечатление, когда меня в 6 классе исключили из пионеров. Нашему старшему пионервожатому из 9 класса не нравилась моя самостоятельная позиция. Но потом ему дали, как следует, за самоуправство.

Конечно, вспоминается пионерский лагерь. У меня родители работали и в субботу и воскресенье. Отцу приходилось быть подолгу в командировках. Бабушка жила в деревне, у нее ещё других внуков было полно, поэтому я класса с 4-го начала ездить в пионерский лагерь. Мне там так понравилось, что я иногда подряд 2 смены там проводила. Это был лагерь саратовского Облпотребсоюза, назывался "Раздолье", единственный пионерский лагерь с бассейном. Мы там и воды наливали на одеяло мальчишкам, которые нас обижали, что как бы они под себя сделали ночью. Всякое было, но была и дисциплина какая-то. И ещё хорошо было, что вожатые каждое лето не менялись, а всегда одни и те же.

Я помню случай, когда мне лет 10 было, я тогда попала под машину случайно. Мы из похода возвращались, а я очень устала и как-то так на обочину дороги выпала. Конечно, был шум, все перепугались. А я быстро в себя пришла, просто были ободраны руки и коленки, и меня вожатый нес на руках. Потом я встала и сама пошла. Мне было стыдно, что меня вожатый несет. Маму вызвали, естественно — "Как же! Ведь ребенок попал под машину". А за то, что я так мужественно себя вела, мне бесплатно дали путевку еще на одну смену. Это я тоже помню.

Пионерские костры, конечно, помню. Это был большой праздник. И что было особенно приятно — в этом отряде всегда собирали сведения, у кого из детей день рождения. У нас в отряде у кого-нибудь обязательно случался день рождения чуть ли не каждый день. Нас тогда всякими сладостями кормили, конфетами, пекли пироги. У меня в октябре день рождения, поэтому меня не поздравляли, но у нас очень много было таких, кто родился летом.

И ещё нас был такой Евгений Литовченко вожатый. Мы были уже взрослыми — я перешла в 8-ой класс — у нас все девчонки в отряде в него влюбились. И что бы нам Литовченко не поручил, мы тут же бежали выполнять, чтобы он кого-то похвалил. Он учился в университете. У нас все были вожатые или из пединститута или университета. Уровень был хороший.

И походы были, и мероприятия были, и ответственные поручения какие-то нам тоже давали, причем если нас отправляли собирать яблоки, то мы сами и учет вели, и взвешивали, и отчитывались, сколько собрали. Потом нам за это давали деньги, или мы ездили на какие-то мероприятия, или нам что-то устраивали. Лагерь был просто замечательный. Если отряд выигрывал конкурс строевой песни, то он тоже поощрялся, его возили на экскурсии, создавали для него какие-то особые условия, праздничный стол для него накрывали. Есть что вспомнить. И я думаю, что ничего плохого не будет, если мы пионеров снова возродим, и это будет называться пионерской организацией. Скауты это не для нас.

Георгий Боос: Я был хулиганом. Поэтому когда меня выбрали председателем совета дружины, в это никто не поверил Меня один раз выбрали председателем совета дружины. Неожиданно для всех, для меня самого и для всех учителей в школе. И каждый учитель, подходя ко мне, спрашивал: "Это правда, что тебя выбрали председателем совета дружины?" Я говорил: "Да, вот так получилось". Они говорили: "Ну, надо же, такой хулиган, и председатель совета дружины!"

Я девиз до сих пор помню "Будь готов — всегда готов". Но политическая организация для детей, на мой взгляд, вещь не совсем корректная, потому что ребята еще не имеют мировоззрения, не сформировали свои взгляды, и им таким образом навязывается сразу идеология и мораль. Это не очень хорошо. А вот необходимость занять их быт, содействовать их полноценному развитию, творчеству детскому и так далее — это было бы неплохо.

Вячеслав Володин: Я иногда забывал надевать пионерский галстук Прекрасная организация была. Галстук, правда, иногда забывал надевать, но учителя напоминали, и поэтому к концу пионерии у меня все это было автоматически. А вообще воспоминания о ней хорошие. Песни пели, костры проводили, "Зарницы". На "Зарницу" ездили, бегали, плавали, и была ещё такая спартакиада — ориентирование по местности. Вот мы с друзьями ориентировались-ориентировались и заблудились. Потом целый день из леса выходили.

С кем мы по жизни учились вместе, до сих пор встречаемся. Редко, правда. Я считаю, что такие организации должны быть. Только вот я дочь свою спрашиваю, а она говорит: "Я не понимаю, что это такое".

Говорить об аналогичной организации сегодня просто-напросто невозможно. Многие организации пытаются заниматься этой проблемой — и скаутское движение, и региональные есть организации — это робкие попытки. Ведь пионерская организация, вспомните, она же объединяла каждого школьника с 4-5 класса по 7-ой. Это действительно был системный подход. Но с другой стороны, если у кого-то не было желания быть в пионерах, у него не было выбора. Ведь в пионеры практически всех старались принимать. Может быть, это её и погубило. Но чем дальше от этого пионерского возраста, тем больше скучаешь о том времени. Вспоминая его, как-то лучше себя чувствуешь.

Анатолий Лукьянов: Я чуть не подорвался на минном поле недалеко от "Артека" Я был пионервожатым в 1947 году. И ребята меня, в общем, здорово расспрашивали обо всем. Дело в том, что когда был открыт "Артек", наши советские войска только-только освободили Крым, и в "Артек" был первый набор. А я уже был старший там, я был вожатым отряда. Там были и ребятишки из Ленинграда блокадного. Они просыпались ночью в ужасе, в страхе и все-таки решили побороть этот страх и удрать на Аю-Даг. А в то время Аю-Даг мог быть заминирован. Поэтому мы с вожатыми собрались и вывели оттуда этих "героев". Вот это было. Это был первый набор ребят, военных ребят в "Артек". А мне самому пионером даже не удалось, как следует, побыть. Я в 13 лет был уже рабочим завода.

Татьяна Астраханкина: У меня до сих пор дома лежит целая куча пионерских галстуков, и я их всем раздаю Ребенок должен быть чем-то занят, и пионерская организация давала такую возможность, тем более что занимались благородным, полезным делом. Мне пионерская организация больше всего запомнилась сбором макулатуры, металлолома, шефством над ветеранами. Я была активной пионеркой, но не настолько, чтобы стать во главе пионерского движения хотя бы в школе. При этом именно пионерская организация воспитала меня активной комсомолкой — я была секретарем школьной комсомольской организации. В эти годы мне довелось принимать участие в приеме пионеров на Красной площади. И в Твери, откуда я сама родом. Сейчас у меня много пионерских галстуков, новых, еще с советских времен, и они оказываются востребованными. Те, кто нуждается в них, приходят ко мне, спрашивают, и я всегда снабжаю их пионерскими галстуками. Для меня это символ того, что пионерское движение не умерло, что оно востребовано, востребовано в идее воспитания наших детей.

Заместитель Председателя ГД Валентин Купцов: В моё время все пионеры играли в войну Кто прошел через пионеры, точно так же, как через комсомол, никогда не забывают эти организации. Когда я был пионером, жизнь была очень трудной и тяжелой, это послевоенный период. Но наша Коммунистическая партия ведёт очень активную работу по формированию пионерской организации на многих территориях, во многих субъектах Федерации. Численность идет за 20, даже 30 тыс. человек.

И нам в своё время было, что делать, была цель. Это был период оказания помощи инвалидам, участникам войны. Жил я в Вологодской области, в деревне. Помогали фронтовикам, помогали семьям, в которых погибли отцы, братья. Естественно, была своя военная тема, была главная тема, все играли тогда в войну.

Заместитель председателя Комитета ГД по культуре Елена Драпеко: Как нас в походе чуть не съели волки Любимое занятие наше было, когда мы били пионерами, это ходить в походы. В пятом классе нас учили ставить палатку. А мы же сами с усами, сами всё поставили, и сказали учителям, что ничего не надо нам помогать. А ночью чья-то бродячая собака налетела на нашу палатку, начала под ней яму рыть, может, поймать зверька какого-то хотела. А палатка рухнула назад, прям на эту собаку, только хвост торчит. Все увидели хвост и заорали: "Волк! Волк!" Это же в лесу было, перепугались страшно. А собака вылезает из-под палатки, и видно стало, что это никакой не волк. Это было под Ленинградом. Причем рядом поселки, никаких волков там сроду не было. Но дети — вы же понимаете.

И замечательные были пионерские лагеря. Поскольку я в детстве мечтала быть артисткой, то в пионерский лагерь брала с собой из дома всякие тряпки — мамины ткани, тогда "отрезы" это называлось — чтобы шить карнавальные костюмы. У меня всегда был самый лучший карнавальный костюм. Я всегда очень ждала конца смены, когда будет бал, где можно выступить, прочитать стихи какие-то или что-то сыграть.

Я сейчас очень активно участвую в деле возрождения пионерской организации. Сейчас под Ленинградом, в поселке Ильичево есть музей-заповедник, бывший дом-музей Владимира Ильича Ленина. Там мы сделали уголок истории пионерской организации. Туда очень часто приходят детские группы на экскурсию. Еще я хочу сказать, что моя дочка в позапрошлом году работала в "Орленке" воспитательницей. Я ее отправила туда. На практику от института она поехала, и вернулась просто в восторге. Она говорит, что там сохранились все традиции нашего пионерского детства. Там есть и подъем флага, и орлятский круг, и костры. Я считаю, что это мы должны сохранить и передать следующим поколениям. Иногда моя дочка начинает петь песни своего поколения. Я начинаю ей подпевать, а она мне говорит, мам, ты откуда наши песни знаешь? Я говорю: "Здрасьте! Ваши песни. Это наши песни". Есть вечные ценности, которые передаются из поколения в поколение.