Чревоугодие больше не смертный грех

В Ватикан поступило коллективное обращение от владельцев французских кафе и ресторанов. Рестораторы просят Папу Римского исключить чревоугодие из числа семи смертных грехов. По мнению французов, эту маленькую слабость нельзя ставить в один ряд с гордыней, завистью, жадностью, распущенностью и ленью. Вкусная и обильная пища является частью французского образа жизни. По словам рестораторов, она "служит смягчению нравов и вселяет в человека радость бытия", поэтому любителей устриц, лягушачьих лапок и фуа-гра никак нельзя считать смертными грешниками. Впрочем, пишет Federalpost.ru французские гурманы готовы пойти на компромисс и предлагают Папе Римскому определиться в терминах — понтифик может просто заменить слово "чревоугодие" на "обжорство", чтобы именно оно считалось прегрешением.

Фото: Чревоугодие больше не смертный грех

Для сравнения приводим христианскую точку зрения на чревоугодие. Вот фрагмент из "Писем Баламута" К.С.Льюиса (просим иметь в виду, что текст написан от лица беса-искусителя): Мой дорогой Гнусик! Тот пренебрежительный тон, с которым ты говорил о чревоугодии как способе ловли душ, обнаруживает лишь твое невежество. Одно из величайших достижений последнего столетия — то, что люди перестали об этом думать. Во всей Европе ты вряд ли найдешь хоть одно место, где произносили бы проповеди на эту тему, или человека, чья совесть бы этим мучилась. В значительной степени мы достигли этого, сосредоточив свои усилия на чревоугодии излишества... Мать твоего пациента — прекрасный тому пример. Она удивилась бы, ... если бы узнала, что вся ее жизнь порабощена этой разновидностью чувственности, а скрыто это от нее потому, что ест она мало. Но какое нам дело до количества, если можно использовать человеческий желудок и вкус для развития недовольства, нетерпимости, немилосердия и эгоизма! ... Для официантов и гостеприимных хозяев она — сущий ужас. Она всегда отказывается от того, что ей предлагают, и говорит с легким вздохом и полуулыбкой: "Ах что вы, мне ничего не надо, кроме чашечки чая, не крепкого, но и не слишком жидкого, и малюсенького хрустящего сухарика..." Ясна тебе суть? Ей хочется съесть меньше и стоит это дешевле, чем то, что ей предлагают, и потому она никогда не воспринимает как чревоугодие свою настойчивость, сколько бы хлопот ни доставила она другим. Балуя свой аппетит, она уверена, что упражняется в умеренности. ... Если бы ее спросили, она бы сказала, что поступает так из бережливости. А в действительности она это делает потому, что та особая утонченность, которой мы ее поработили, раздражается, если видит больше еды, чем ей в данный момент хочется... Подлинное значение спокойной, скромной работы, которую годами проводил Лизоблюд, можно оценить по тому, в какой степени ее желудок сейчас господствует над всей ее жизнью. Пациентка в том состоянии, которое мы назовем "мне бы только хотелось". Ей бы только хотелось как следует заваренный чай, или как следует сваренное яйцо, или кусочек как следует поджаренного хлеба. Но она никогда не находила ни прислугу, ни друзей, которые могли бы сделать эти простые блюда "как следует"... Тем временем ежедневное разочарование приводит к ежедневному растущему раздражению, кухарки отказываются от места, дружеские чувства охладевают... Мужчин лучше всего искушать с помощью их тщеславия. Пусть считают себя большими знатоками еды и гордятся тем, что им удалось найти единственный в городе ресторан, где жаркое умеют приготовить "как следует". То, что начинается с тщеславия, легко превратить в привычку. Но как бы ты ни взялся за дело, самое главное — привести его в такое состояние, когда неудовлетворенная тяга, неважно — к шампанскому или к чаю, к рыбному деликатесу или к сигарете, — "выводит из себя". Тогда его милосердие, справедливость и послушание будут всецело в твоей власти. Простое излишество в еде менее ценно, чем утонченность. Ее главная польза в том, что это — как бы артподготовка к атаке на воздержание. Здесь, как и во всех других случаях, нужно держать человека в состоянии ложной духовности. Никогда не позволяй ему вспоминать о медицинской стороне питания. Пусть недоумевает, что же, гордость или недостаток веры, предали его в твои руки, в то время, как простой обзор всего, что он ел или пил за последние сутки, показал бы ему правду и дал возможность простым воздержанием защититься от тебя.