Ольга Костина: Защищая правонарушителей, Лукин плел интриги, входящие за рамки приличия

Учредитель и председатель Правления Межрегиональной правозащитной общественной организации "Сопротивление", руководитель Межкомиссионной рабочей группы по общественному контролю за реализацией семейной политики Ольга Костина рассказала "Правде.Ру", почему она не считает Владимира Лукина достойным уполномоченным по правам человека.

Ольга Костина: Лукина можно назвать уполномоченным по правам преступников, а не их жертв. 288318.jpeg

Скоро истечет срок полномочий омбудсмена по правам человека Владимира Лукина. Как вы можете оценить его деятельность на этом посту? Как вы считаете, Владимир Лукин занимался на этой должности правами человека или скорее участвовал в политических играх?

— Чтобы полноценно оценивать работу такой масштабной фигуры как уполномоченный, нужно посмотреть какие-то конкретные документы, отчеты, доклады, которые ежегодно должен был делать омбудсмен, поэтому, я могу говорить только с точки зрения его публичной деятельности. В этом смысле его можно смело назвать уполномоченным по правам нарушителей закона, потому что Владимира Петровича было видно и слышно, лишь когда речь шла о правах определенной части осужденных, либо о правах тех, кто оппонировал власти, переходя рамки закона. Я не припомню ситуации, чтобы Владимир Петрович интересовался погорельцами, последствиями наводнения, воровством чиновников на этой почве. Он одним из последних приехал в Осетию во время конфликта и, в общем-то, тяготился этой поездкой, потому что он переживал за Паралимпиаду.

Владимир Петрович занимался тем, что ему было интересно. Справедливости ради нужно признать, была попытка взаимодействия, одна удалась (попыток было несколько). После того как доклад по нашей тематике пролежал год у него в аппарате, до президента Лукин его все-таки донес, за что я ему могу быть признательна. Обстоятельства подготовки я опущу, сколько у нас ушло сил, чтобы убедить его аппарат заняться этой темой. Тем не менее, итог был, и здесь я искренне благодарю его от имени себя и своей организации, и тех людей, которые рассчитывали на то, что тема защиты прав жертв преступлений будет рассмотрена. В дальнейшем она его, к слову, не интересовала.

В основном он очень плотно занимался вопросами, связанными с ОНК. Здесь действительно были не просто интриги, а интриги, зачастую переходящие рамки приличия. К счастью, мы напрямую к этому отношения не имели, а лишь наблюдали с ужасом со стороны. Во всяком случае, Владимир Петрович занимался правами граждан, которые так или иначе оппонируют власти и оказались в конфликте с законом.

Он ходил, за что ему тоже спасибо, когда началась эта небезопасная митинговая активность, он со своим аппаратом дежурил с нами неоднократно, пытался участвовать в переговорах. Попытка своим авторитетом повлиять на ситуацию, к сожалению, не увенчалась ничем хорошим. По крайней мере, он и его коллеги пытались помочь сохранить порядок. В остальных вопросах, мне говорить трудно, потому что я слышала слова Владимира Петровича только об инцидентах, связанных с правосудием и правопорядком. Если были еще усилия в каких-то других областях, то если посмотреть документы, то мы что-нибудь там обнаружим. В общем-то, это тоже своего рода итог. Нам неоднократно приходилось обращаться и с письмами, и просьбами, в том числе об осужденных людях, но таких обычных осужденных. Были случаи, когда это все не распечатанное спускалось просто по инстанциям и на этом все заканчивалось.

Поэтому Лукин фигура очень известная, с очень значительным бэкграундом. Наверное, на характер его работы наложились собственные политические пристрастия, и он больше внимания уделял этой части своей работы, хотя понятно, что уполномоченный по идее должен заниматься всем спектром прав человека всех граждан России. Может поэтому у нас стали появляться омбудсмены по другой тематике. Если наличие детского омбудсмена — это действительно международная традиция, то омбудсмены по правам предпринимателей, по правам инвалидов и, как говорят, по правам студентов — все результат того, что Лукин этими проблемами не занимался.

А что нужно делать, чтобы стать действительно эффективным защитником прав и свобод, находясь на этом посту?

— Я думаю, что следующему уполномоченному можно пожелать лишь постараться максимально дистанцироваться от своих личных интересов и политических пристрастий. Должность важная, это раньше она была такая не вполне понятная в нашей стране даже для людей. Сейчас это совсем не декоративный пост: омбудсмен оказывает вполне серьезное влияние и на президента, и на и общественные политические процессы. Я думаю, что может быть стоит перестроить аппарат, может, стоит взять каких-то людей на работу, ярких, интересных, активных.

Я, кстати, не понимаю, почему у нас нет практики назначать региональных омбудсменов на федеральный пост? Ведь согласитесь, работать омбудсменом, когда ты сам известный и авторитетный человек, работаешь в столице, в Москве, в федеральном центре, это трудно, но легче, чем когда ты работаешь один на один с региональной властью и ее проблемами. Я думаю, у тех, кто работает в регионах, не меньше опыта. Стоило бы посмотреть кандидатуру кого-то из региональных омбудсменов и повысить его до федерального омбудсмена. Но известные правозащитники уже захватили эту нишу и хотят видеть человека близкого и понятного им.

Читайте также: Владимир Лукин настроил против себя всех

Эдуард Лимонов о Лукине: Хитроумный, скользкий тип

Константин Симонов: Уполномоченный по правам человека не понимает россиян

Правозащитник: Лукин должен защищать всех, а не только тех, кого поддерживают фонды США

Михаил Барщевский: Омбудсмен должен быть кабинетным ученым