Большая разница: как и сколько теряет Россия, продавая имущество коррупционеров

Интересные данные о том, сколько именно нажитого "непосильным" и незаконным трудом имущества конфисковали у чиновников России за 2020 год. 75 млрд — именно столько получается, если сложить удовлетворённые судами иски, но лишь 10% от этой суммы ушли в бюджет. Где остальное? Разобраться решили эксперты RT.

Данные о том, что лишь 10% от 75 млрд ушли в бюджет, представили в Генпрокуратуре. В чём же дело? Оказывается, после конфискации "включаются" сразу несколько факторов:

• конфискованное имущество идёт на продажу по заниженной цене;
• отследить, что именно происходит с имуществом, довольно сложно.

Большая разница: как и сколько потеряла Россия

На "вершине" регулирования имущества чиновников расположился ФЗ "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам". Он действует с 2013 года: если выяснится, что очередной чиновник живёт на широкую ногу, получая не такую уж большую зарплату, то прокуратура имеет право через суд добиться изъятия "нажитого".

Работа по данному направлению ведётся результативно: по данным из Генпрокуратуры, за 2020 год удалось удовлетворить 38 исков, которые дали 74,8 млрд рублей — это рекорд с 2017 года. Но в казну пошли всего 7,8 млрд. Так где же деньги?

Разница, объясняют в прокуратуре, была заметна и в прошлые периоды:

• 2019 год: 21,4 млрд по искам, в бюджете — 9,2 млрд;
• 2018 год: 311 млн по искам, в бюджете — 76 млн.

"[разница объясняется] отсутствием имущества у лиц, в отношении которых суды удовлетворили иски, или тем, что к моменту продажи имущества его стоимость снижается. Например, на момент подачи иска автомобиль оценивался как новый, а к моменту продажи потерял в цене", — пишут в RT.

"Авторынок" мечты: скидки поражают воображение

Логично уточнить: на сколько миллионов "усыхают" по дороге на торги конфискованные, например, автомобили? Пример, к счастью, есть: у экс-губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина изъяли несколько иномарок.

Александр Хорошавин

Вот какая "скидка" ждала покупателей: Bentley Continental GT 2014 года оценили в 13,3 млн, а на торги через пару лет поставили за 4,4 млн. Сделка состоялась за 5,96 млн. В описании лота при этом указывались некие "дефекты" и необходимость диагностики.

Второе авто, Mercedes-Benz S63 AMG 4MATIC 2014 года, также выставили с хорошей скидкой: его оценили в 11 млн, а на торги поставили по 4,9. Однако неизвестно, состоялись ли торги.

"Конечно, во время торгов стоимость товара может вырасти, но этот рост, как правило, незначительный.

Продажа конфискованного имущества сейчас — это источник огромного заработка для электронных площадок, которые проводят торги, и компаний, которые занимаются оценкой стоимости товаров", — говорит в беседе с RT председатель Национального антикоррупционного комитета (НАК) Кирилл Кабанов.

Росимущество отвечает проще: если нет покупателей, то и цена будет снижена.

"Реализация имущества в случае отсутствия спроса в течение срока приёма заявок [на торги], осуществляется со снижением первоначальной цены на поэтапно 30, 60 и 90%", — сообщили в ведомстве.

Дом, который построил чиновник. Недорого

Перейдём к лотам покрупнее — например, к недвижимости. Тут возможны варианты: продажа или сдача в аренду. Возьмём для примера недвижимость всё того же Хорошавина:

• несколько квартир;
• жилой дом (на 935,8 кв. м).

На момент вынесения судом решения о конфискации дом оценили в 59 млн. А расположенный на участке гараж (170 кв. м) стал стоить 4,5 млн. Оба здания до момента ареста были записаны на сына Хорошавина, Илью.

Под конец 2019 года был организован аукцион по сдаче всего этого "хозяйства" в аренду по цене в 2 млн за год. На торги зарегистрировался один участник — ООО "Бизнесстолица" — и лот был успешно реализован.

"Это значит, что участок был сдан в аренду по начальной стоимости договора тому единственному участнику, который подал заявку на торгах.

Что касается назначения минимальной цены, то мы как организаторы торгов такие решения не принимаем. Мы получаем от Росимущества информацию о лоте и его стоимости. Мы также не имеем права оценивать товар", — объяснили RT в компании "Лекс Лэнд Консалтинг", которая организовала торги.

А теперь — к реальным цифрам: за дом площадью всего в тысячу "квадратов" в том же селе просят не меньше 1,2 млн в месяц.

За конфискованным не хотим: что отпугивает россиян

Интересно, что на торгах могут присутствовать все желающие — дорога открыта что физическим, что юридическим лицам. Но тут вступает в дело фактор "чистоты" — многим кажется, что подобные покупки имеют под собой "негативную окраску".

"Имущество, которое продаётся по решению суда, имеет негативную эмоциональную окраску с точки зрения покупателя. При такой покупке он несёт риски: а вдруг выяснится, что при конфискации были нарушены какие-то процедуры или неправильно оформлены документы, — рассказывает RT Председатель коллегии адвокатов "Корчаго и партнёры" Евгений Корчаго.

"Мало кто из обычных покупателей квартир или гаражей заходит на специализированные электронные площадки по продаже конфиската. Спрос на такие лоты понижен и продавец вынужден снижать ценник, причём часто это происходит поэтапно, когда на торги не поступает достаточно заявок. Конечно, продажа конфиската по заниженным ценам может быть связана с коррупционными факторами, но есть и вполне объективные причины скидок на недвижимость", — отмечает юрист.

В мутной воде: продают абы как?

Своё слово сказали и в НАК: система, в рамках которой Росимущество занимается реализацией конфискованного, слишком уж непрозрачна. Оказывается, в стране нет даже единой интернет-площадки, на которой продают конфискованные активы: продажи "распылены" по сети.

"Сейчас такими площадками выступают как сайт самого Росимущества, так и другие электронные ресурсы, которые получили у государства соответствующую лицензию.

В результате даже специалистам непросто отследить, что произошло с той или иной конфискованной ценностью, где, кому и когда она была продана", — объясняет RT Кабанов.

 

Далее читателей ждёт и вовсе казус: в Росимуществе умудрились за 2017 год потратить на хранение конфискованного больше, чем выручили в итоге с его продажи. К счастью, на 2020 год такие ситуации постарались пресечь законотворцы: ряд постановлений правительства внёс больше ясности в "заевшие" процессы.

"По итогам 2020 года доходы от соответствующего направления деятельности превысили расходы бюджетных средств на хранение движимого конфискованного и иного обращённого в собственность государства имущества", — отметили в пресс-службе ведомства.

Работу по продажам оценивает и Генпрокуратура: там создали специальную группу.

"Сегодня усилия органов прокуратуры направлены прежде всего на исключение субъективных причин — так называемого человеческого фактора.

Нами усилен надзор за деятельностью органов Росимущества и ФССП, к чьей компетенции относится исполнение судебных решений и реализация указанного имущества", — сообщили в ведомстве.

Бреши в законах и измена Родине: к чему идёт система

Однако в НАК уверены: в системе есть брешь. Заключается она в следующем: с банковских счетов возврат средств реален только через уголовные процессы, требующие значительно большего количества времени.

Пример: ранее (ещё в октябре 2020 года) Гагаринский суд Москвы постановил — изъять у бывшего министра по вопросам Открытого правительства Михаила Абызова 32,5 млрд рублей. Деньги хранятся на счетах офшорных компаний, которыми владеет Абызов, отмечалось в иске Генпрокуратуры.

Вроде бы всё понятно — но конфисковать деньги пока нельзя. Когда вынесут приговор — неизвестно, хотя задержали Абызова ещё в 2019 году.

"В ходе расследования уголовного дела о коррупции прокуратура может ходатайствовать о наложении ареста на имущество обвиняемого. На практике рассмотрение таких уголовных дел длится долго — до трёх лет и больше. Всё это время собственники имущества вынуждены обжаловать аресты и не могут пользоваться недвижимостью и средствами", — рассказывает RT кандидат юридических наук, адвокат Руслан Коблев.

На вопрос обратили внимание в Госдуме: новый законопроект поможет "закрыть" найденную дыру. Так, суд сможет возвращать деньги с чиновничьих счетов в бюджет, если чиновники не смогут подтвердить их законность. На 18 мая законопроект прошёл первое чтение.

В НАК также считают: нужно приравнять коррупцию к измене Родине.

"Если хищение бюджетных средств будет признано изменой Родине, то осуждённому грозит от двенадцати до двадцати лет лишения свободы. А теперь представьте, что у человека нет права на условно-досрочное освобождение и амнистию, если он не возместил ущерб. Вот это "если" будет очень сильным стимулом для людей, чтобы возвращать в бюджет деньги", — уверен председатель НАК.

По российскому законодательству добровольное возмещение ущерба может быть расценено судом как смягчающее обстоятельство, однако, отмечает Кабанов, на практике такая "сделка с правосудием не работает".