Смерти от рака простаты - из-за стеснительности мужчин

Новость о том, что у госсекретаря США Колина Пауэла был обнаружен рак простаты, не вызвала бурных обсуждений в американском обществе. Для обследования и лечения высокопоставленного чиновника не созывался консилиум из лучших мировых специалистов, и ни у кого не возникли мысли об отставке Пауэлла. Как считает известный онкоуролог, заведующий кафедрой урологии Московского государственного медико-стоматологического университета профессор Дмитрий Юрьевич Пушкарь, все дело в отношении американцев и европейцев к раку, которое значительно отличается от российского.

В России рак простаты — нередкое заболевание. Он встречается у каждого шестого мужчины в возрасте старше 60 лет, причем занимает второе место по уровню смертности среди всех злокачественных опухолей. В нашей стране за последнее время выросло как количество заболевших, так и число умерших от этой опухоли.

Высока заболеваемость раком и на Западе, однако там к этой болезни по-другому относятся. По словам профессора Пушкаря, в Америке известные широкой публике персоны, не скрывают своих болезней. Так, операцию по поводу рака простаты в свое время перенесли знаменитый актер Роберт Де Ниро, соперник Клинтона на выборах 1996 года сенатор-республиканец Боб Доул и мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани. Это происходит потому, что американцы рака не боятся — они научились с ним справляться. Не боятся его и европейцы — подобную операцию, например, в свое время перенес бывший президент Франции Франсуа Миттеран, причем было это в восьмидесятых годах, после чего он долго еще оставался активным политиком.

А вот в России говорить о подобных болезнях не принято. И дело даже не в официальной цензуре, которая обычно накладывается на сообщения о состоянии здоровья руководителей страны. Дело в другом — у нас вплоть до недавнего времени онкологическим больным, даже самым высокопоставленным, не принято было сообщать, что у них рак, потому что такой диагноз фактически приравнивался к смертному приговору.

Более того, в России и ранняя диагностика рака предстательной железы, в отличие от США, остается на низком уровне. Почти каждый пожилой американец знает свой ПСА — уровень простат-специфического антигена, который на сегодняшний день является самым специфичным онкомаркером для этой разновидности раковых заболеваний. Российские мужчины соответствующего возраста о таком, как правило, и не слышали, причем о правильных методах анализа мало что знают даже врачи, и зачастую анализ на ПСА не включается ни в перечень услуг страховой медицины, ни в скрининг-исследования. Лишь недавно в Москве на базе городской клинической больницы ? 50, в клинике урологии МГМСУ, где работает профессор Пушкарь, заработал первый бесплатный кабинет ранней диагностики заболеваний предстательной железы, куда может обратиться каждый житель столицы. Но только в столице, по оценке профессора, таких кабинетов должно быть как минимум два-три. Что же говорить о России в целом...

Есть еще одно специфическое отличие между подходом к раковым больным в США и в России. Средняя продолжительность жизни у мужчин в Америке в 2002 году составляла 77,2 года, во многих европейских странах этот показатель еще выше, а наш соотечественник в среднем доживает до 55 с половиной лет. Поэтому к нашим пациентам, приблизившимся к пороговому возрасту в 55-60 лет, когда возрастает риск заболевания раком предстательной железы, зачастую относятся как к старикам, к которым поздно уже принимать профилактические меры. Не удивительно, что в России рак диагностируют, как правило, в стадии клинических проявлений, когда лечение становится малоэффективным.

Впрочем, отчаиваться россиянам все же не следует, потому что и в нашей стране ситуация пусть медленно, но меняется в лучшую сторону. Та же клиника урологии МГМСУ, рассчитанная на 200 коек, добивается мирового уровня диагностического и операционного обслуживания пациентов. Помимо создания кабинета ранней диагностики, коллеги профессора Пушкаря исповедуют самый современный подход к лечению заболеваний предстательной железы у мужчин. Во-первых, здесь не принято скрывать от больных их диагноз — напротив, считается, что пациент должен знать о своем состоянии, чтобы мобилизовать свои силы и тем самым помочь врачу. Во-вторых, к 50-60-летним больным здесь относятся как к молодым людям, у которых еще все впереди, и после проведения радикальной простатэктомии продолжают следить за ними еще в течение, как минимум, пяти лет (создан даже специальный клуб людей, перенесших эту операцию). В-третьих, благодаря помощи Департамента здравоохранения Москвы, личным связям за рубежом и энергии работающих здесь врачей операционные блоки клиники снабжены самым современным оборудованием, позволяющим лечить больных с наименьшими травматическими последствиями.

Результаты говорят сами за себя: радикальную простатэктомию в клинике урологии МГМСУ выполняют с 1993 года, за это время здесь прооперированы тысячи больных. Ни один из них не умер на операционном столе, количество полностью излечившихся в результате операции приближается к 85 процентам, при этом в 60 процентах случаев у больных сохраняется сексуальная функция, 95 процентов пациентов после операции не страдают недержанием мочи. Помимо собствено рака простаты, хирурги из клиники урологии МГМСУ (а всего здесь работает 70 человек) специализируются по целому ряду других заболеваний: недержанию мочи у женщин и у мужчин, раку почки и раку мочевого пузыря.

По словам профессора Пушкаря, подобный положительный опыт накоплен и в ряде других российских клиник, хотя у каждой из них своя специфика и свои области специализации. Всем им, как обычно, не хватает финансирования, оборудования и медикаментов, но они работают, лечат больных и ждут, когда Министерство здравоохранения примет меры, чтобы переломить ситуацию в целом: повсеместно ввести раннюю диагностику раковых заболеваний и перестать смотреть на шестидесятилетних мужчин, как на отработанный материал. В конце концов, у людей, перенесших радикальную простатэктомию, действительно, все еще впереди — как и у Колина Пауэлла, который, излечившись от рака, вполне может остаться в большой политике и когда-нибудь даже стать президентом Соединенных Штатов, если, конечно, супруга будет не против...