Корабельный прав народ: без приколов – что за флот?

Атомоход на ходовых испытаниях в Белом море. Уже две недели бороздит он морской полигон, обкатываются всевозможнейшие режимы, погружается-всплывает и так, и эдак. Все нормально, техника фурычит как положено. Гражданских сдаточников на борту больше, чем военных членов экипажа, в отсеках там и сям лежат прямо на проходах матрацы-«самолеты», в столовой и кают-компании питание организовано в пять смен. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде: сдаточная команда учит моряков «военному делу» куда лучше, чем преподаватели учебного центра в Обнинске.

Молодой старпом, только что получивший звание капитана II ранга, рвет и мечет, пытаясь наладить хоть какое-то подобие воинской дисциплины среди гражданских сдаточников. Те ни в какую не поддаются: на мостик выходят покурить когда вздумается, лежат на «самолетах» во время учебной тревоги и вообще ведут себя как матросы-годки. Хотя, по сути, так оно и есть: каждый «дядька» из сдаточной команды провел в море побольше времени, чем молодой старпом.

Подошел момент одного из сложнейших элементов испытания: погружение подводной лодки без хода на ровном киле. Командир, чтобы суперактивный старпом не надоедал в центральном в напряженные минуты подготовки к сложному погружению, посылает его на мостик помочь вахцеру (вахтенному офицеру) прогнать вниз всех, кто еще курит или любуется морским пейзажем. Вскоре с мостика слышится от «Пройдите вниз, пожалуйста» до «Пошли все вон!» Наконец мостик «зачищен», старпом решает остаться в засаде, чтобы отловить и примерно обругать того, кто еще посмеет наверх высунуться. В ожидании первого нарушителя сам закурил и пейзажем залюбовался. И не заметил, как тихо спустился вниз вахцер, как боцман сделал свое дело, приготовив мостик к погружению. Грозного старпома тревожить боятся.
Вдруг старпом ощущает в душе странную тревогу. Вроде все спокойно, тишина, море тихое и гладкое, а все же что-то не то... Верхний рубочный люк задраен! Это открытие повергает старпома в шок. Выпучив глаза, он пытается открыть люк, скулит и сучит ножками. От неожиданности он даже позабыл, что на мостике есть «Каштан» прямой связи с центральным постом. Люк закрыт на совесть, не открыть. Старпом начинает медленно «хренеть». За бортом слышен шум, из цистерн главного балласта средней группы выходит воздух. Старпом взвивается на мостик. Лодка погружается, корпус почти под водой, торчит одна рубка. Старпом, переходя на крик, начинает молиться, неумело, но проникновенно: так и сяк, о Боже, если ты есть, спаси и помоги! Минут пять длится молитва. И тут господь отвечает голосом командира: «Старпом, придурок, как тебя туда занесло!? Наберут детей на флот...» Оказалось, старпом в пылу молитвы облокотился на рычажок «Каштана», и его молитва дошла-таки до центрального поста. Среднюю продули, лодка всплыла, в вахтенный журнал это событие записали как тренировку по погружению на ровном киле... Эту историю мне рассказал сам бывший старпом, он уже много лет как командир, считается одним из опытнейших в Гаджиево. Только попросил: будешь писать фамилию мою не упоминай. Засмеют...
        * * *
И почти такая же история, только рассказанная уже заводчанами. Обстоятельства идентичны, сюжет тоже. Заканчивается последний этап ходовых испытаний.

Заказ 713 — АПЛ из семейства знаменитых «Акул» — уже не первые сутки отстаивается в традиционной для таких случаев точке, в Умба-губе Белого моря. В вахтенном журнале преобладают записи вроде «Отсеки осмотрены, замечаний нет» или «Начать малую (большую) приборку». Старпом, озверевший от лицезрения почти полного безделья экипажа и сдаточников, буйствует. Мечется по отсекам в поисках фронта работ для подчиненного личного состава. Найдя какое-никакое замечание, с наслаждением вправляет мозги морякам, общаясь с ними исключительно на «Вы»: «Выродки, Выдеру-Высушу». Такая уж у старпома должность... В отсеках с нетерпением ждут заступления на вахту второй боевой смены, когда старпом наконец-то уберется на мостик в качестве вахтенного офицера.

Жажда бурной деятельности заносит старпома в офицерскую кают-компанию — вставить профилактический «пистон» вестовым. Так, на всякий случай. Входит он туда и чуть не лопается от праведного гнева: на священном командирском месте спокойно восседает гражданский специалист из сдаточников в очках и затрапезной рубашонке.

Причем книга в его руках оказывается не техническим описанием какой-нибудь подшефной ему железяки, а самым что ни на есть детективным чтивом. Что, естественно, вину сдаточника (как выясняется, молодого наладчика 42-го цеха Севмашпредприятия) усугубляет как минимум втрое.

Лицо старпома принимает боевую бордовую раскраску. И он начинает изливать бурные потоки колоритного военного фольклора. Наладчик, обиженно надувшись, изрекает что-то вроде «Сам дурак» и гордо покидает кают-компанию. Тем временем звучит команда по кораблю: «Второй смене приготовиться на вахту!». Старпом тоже уходит, пытаясь успокоиться. На его вахте должна пройти проверка прочного корпуса на герметичность и начаться переход в точку погружения. Дело ответственное.

А молодой наладчик, оскорбленный в своих лучших литературных чувствах, поднимается наверх, в ограждение рубки, и уединяется от разных там «сам дураков» в одной из многочисленных «шхер» между выдвижными устройствами.
Благо на «Акуле» пространства в ограждении рубки не меньше, чем в добротном колхозном сарае.

От увлекательного детективного сюжета парня вдруг отвлекает странный шум. Наладчик захлопывает книжку и напрягает извилины. Страшная мысль пронзает его возбужденный детективной жутью мозг. В конце мгновенно родившейся в его уме логической цепочки возникает настоящий кошмар. Работает вытяжной вентилятор — значит, идет проверка на герметичность. А значит, скоро погружение. А значит... Ой, мама!

Парень бросается к верхнему рубочному люку. Задраен! Организм вырабатывает дикую дозу адреналина. Над Белым морем раздается вопль, сравнимый разве что с воем корабельных тифона и сирены. Он в ужасе обшаривает ближайшие окрестности. Все подручные железяки раскреплены по-походному. Точно, погружение! Парень, завывая и окропляя люк струей горючих слез, по-кошачьи скребется о железо и стучится о закрытый люк лбом, судорожно вспоминая хоть какую-нибудь молитву кроме ленинского определения классов, которое вызубрил в свое время в институте...

И тут кто-то трогает парня за плечо. Рядом стоит спустившийся с мостика вахтенный офицер, он же старпом. Оба смотрят друг на друга круглыми глазами. До погружения вообще-то остается еще целых полтора часа...

Народ, поднявшийся после проверки на герметичность наверх покурить, озадаченно наблюдает такую картину: старпом и наладчик стоят на мостике и счастливо обнимаются. Старпом счастлив, что на его родном корабле не случилось ЧП  (то есть никто не спрыгнул с ума от страха). А наладчик — что не превратился в беломорского Ихтиандра...
Андрей Михайлов,
«Северный рабочий», Северодвинск,
специально для «ПРАВДЫ.Ру»

Фото Владимира Бербенца