Потеряем фермеров - получим города-крепости и дикие территории

За последние десять лет в России вдвое сократилось число небольших сельскохозяйственных организаций и фермерских хозяйств. Наметилась тенденция поглощения их агрохолдингами. Об этом говорят предварительные результаты сельхозпереписи.

Первый заместитель председателя комитета по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Совета Федерации РФ Сергей Лисовский рассказал Правде.Ру, какая угроза таится в этой ситуации для страны.

— Потребителю нет разницы, кто производитель. Главное, что нет дефицита. В чем тогда опасность?

— Я бы эту проблему разделил на две части. Первая — это то, что агрохолдинги могут насытить среднекачественной едой нашу страну и обеспечить население, но они никогда не уйдут в какую-то специализацию. Я имею в виду особый вид птиц, особые качественные овощи, фрукты и т. д. Они не могут это сделать просто по своей технологии. Неслучайно во всем мире существуют малые формы хозяйства, которые обеспечивают многообразие качественных продуктов. Это первое.

Но главное даже не в этом. Главное в том, что если крестьянин уйдет с земли и останутся агрохолдинги, то чем мы будем нашу территорию осваивать? Появятся города-крепости и дикие территории, где неизвестно кто живет. Я не беру Подмосковье — понятно, там освоят дачники. А если взять огромные просторы нашей страны, то их могут осваивать только фермеры и крестьяне.

Но так, в принципе, во всем мире. Неслучайно и США, и Канада, и все практически страны так бережно и трепетно относятся к малым формам хозяйства. Это, прежде всего, сохранение территорий. Если мы свои территории оставим без людей, которые там могут растить коров, сеять хлеб, то на эти территории просто придут жители сопредельных стран, и через какое-то время встанет вопрос, что это уже территории других государств. Это очень серьезные моменты.

Я уже не говорю о сохранении традиций русского народа, если брать как объединение многонациональную Россию. Это, опять же, не новость, что все эти устои, традиции, культуры, обычаи, сохраняются именно в сельской местности, никак не в городе.

— Ситуация: фермер посадил картошку, а продать потом смог только агроходингу по цене ниже, чем посадочный материал. То есть остался в убытке. Как с этим бороться?

— С этим никак бороться нельзя. Просто надо помогать крестьянам, и не только фермерам, но и агрохолдингам, потому что у нас с картошкой периодически попадают все, как малые производители, так и крупные, продают ее ниже себестоимости.

Здесь беда в другом. У нас нет системы прогнозирования и рекомендаций в министерстве сельского хозяйства — то, чем оно в принципе должно заниматься. Если помните, с Эдди Мерфи был старый фильм "Поменяться местами", там вся история вокруг прогноза министерства сельского хозяйства Америки по урожаю апельсинов. То есть целая криминальная история, где замешан миллиард долларов на одном "простом" прогнозе. Этим должно заниматься министерство сельского хозяйства, оно должно прогнозировать, что будет в следующем году востребовано и по каким ценам, сколько надо производить.

А у нас получается так: сегодня картошка не уродилась — цена высокая, и на следующий год все, включая крупные агрохолдинги, которые вроде бы обладают возможностями прогнозирования, сеют картошку. На следующий год все продают ниже себестоимости, в том числе и агрохолдинги. Так как у нас система, в хорошем смысле, потребления не только населением, но и социальной сферой, армией и т.д. не выстроена, то получается, что у нас крестьянин гадает на кофейной гуще: а что будет в следующем году? Вот он, исходя из собственного понимания на уровне села и области, вырастил. А так как сейчас все безграничное, картошку можно перевезти из любого края и это будет не так дорого стоить, то он совершенно не знает, что будет с его урожаем. Это связано не только с картошкой, но и с зерном — со всеми культурами.

Поэтому надо вводить систему прогнозов и государственного стимулирования того, что, как предполагает минсельхоз, будет в следующем году в дефиците. А то, что будет не в дефиците, то не субсидировать на следующий год. Но такой системы у нас, к сожалению, не существует. Хотя она необходима для нормального цивилизованного государства.

— Это правда, что фермеры не имеют возможности реализовать свой товар никому, кроме агрохолдингов, не имеют выхода в торговые сети?

— Торговым сетям нужна упакованная продукция со штрих-кодом. Понятно, что фермер не может ее предоставить. Для этого во всем мире существуют так называемые собирающие центры, о которых мы давно говорим, но, к сожалению, пока ни одного не создано. Туда фирмы могут привезти продукцию, оплатить услугу и свои пять-десять тонн товара подготовить к продаже в торговые сети. Без этого есть выход только на рынок, а рынок — это все очень временно и неэффективно. Но это, опять же, государственная программа, она была принята в прошлом году, но пока она была сориентирована только на крупные мегаполисы и на крупные центры.

Надо вернуться к старой потребкооперации, которая еще в советские времена существовала, и обеспечивать поддержку фермерам. Кстати, тот яблочный рай, который Польша создала и благодаря которому прекрасно работала с Россией в свое время, начинался именно с этого. Там на государственные средства была создана инфраструктура: где хранить, обрабатывать, перерабатывать, а фермеры только выращивали. И затем эта инфраструктура бесплатно была переведена кооперативам. Таким образом, они буквально за десять лет стали крупнейшим производителем яблок в Европе, на границе с Россией. Если бы не эти глупые санкции, они бы прекрасно себя чувствовали. Поэтому инфраструктура сельского хозяйства — это забота государства, и даже крупные агрохолдинги не могут ее создать на уровне страны, это слишком дорого.