"Они любили друг друга так долго и нежно..."

На неказистую девчонку в большой меховой шапке и ярких пуховых варежках Сергей поначалу внимания не обратил – девчонка как девчонка, ничего особенного. Тем более, что рядом с ней была красавица Вика – признанная королева девятого «Б». Тем более, что Анюта была маленькой смешной восьмиклассницей.

Сережка влюбился в Вику сразу, как только увидел. В своем девятом «А» он был новичком – приехал вместе с родителями из далекой Перми уже после начала учебного года, в середине ноября. Красивый спортивный парень был благосклонно принят избалованной мужским вниманием Викой, и закрутился обычный школьный роман – кино, прогулки по заснеженным улочкам, торопливые поцелуи в подъездах, записки и заговорщицкие перемигивания на переменках. Вика снисходительно делилась с младшей подружкой тайнами «взрослой» любви, часами рассказывала о том, как им с Сережкой хорошо друг с другом. И совсем не замечала затаенной, тщательно скрываемой боли в Анюткиных глазах.

Пришла весна. Для влюбленных она обернулась размолвкой – характер у обоих был тот еще. Первым мириться пришел Сергей:

– Вика! – закричал он под окнами девушки.

Однако ответ получил совсем не оттуда, откуда ожидал: из окошка на противоположной стороне улочки высунулась Анюткина мордашка:

– А Вики нет, она уехала… На Украину, к родственникам.

А Сережка вдруг предложил:

– Ну, пойдем, погуляем!..

Аня отпрянула от окна. Почувствовала, как часто-часто застучало сердце, как предательски задрожали руки. Метнулась к зеркалу: первым делом надо избавиться от дурацких резиночек, туго стянувших волосы в две косички (волны светлого золота рассыпались по плечам). Потом – к шкафу, подыскать платье вместо простенького халатика в зеленый горошек. Да! Обязательно подкрасить губы – жаль только, что мамина помада слишком яркая.

Когда Анюта появилась под зелеными кронами стройных лип – в потоке ласкового июньского солнца, – у Сережки замерло сердце. Замерло и покатилось куда-то вниз. Была она так неожиданно, необыкновенно хороша – хрупкая девушка, смущенно вцепившаяся в маленькую сумочку, с отчаянной надеждой в глазах, – что Сергею захотелось схватить ее на руки и никуда, ни к кому, никогда не отпускать. Они долго гуляли в этот удивительный и сумасшедший день, ели мороженое в кафе, разговаривали о чем-то очень важном, не слыша и не замечая никого вокруг. О Викиных прелестях Сережка так и не вспомнил ни разу – ни в этот день, ни позже, когда волна первой, самой сильной влюбленности схлынула. С Викой (когда-то давно, в прошлой жизни) было Сергею здорово и просто, с Аней (в настоящем, единственно правильном мире) было ему тревожно и как-то… свежо, что ли. Они встречались утром (каникулы, лето, прохладные аллеи и жаркий пляж) и не расставались весь день. Сергей провожал Аню домой поздним вечером, когда в мягком таинственном свете уличных фонарей девушка становилась настоящей красавицей – куда там Вике с ее отточенной, но чужой красотой. Они не могли надышаться друг на друга. Было в их юной любви что-то такое, что даже случайные прохожие обращали внимание на эту пару – улыбались, мечтательно провожая влюбленных глазами. Одно не нравилось Сергею: Аня, воспитанная в строгих правилах, немногое позволяла кавалеру – дальше поцелуев «любовь земная» не заходила. И чем больше настаивал на близости молодой человек, тем более неприступной и отчужденной становилась девушка.

Наступил сентябрь. Сергей перешел в десятый, выпускной, класс. А однажды на перемене, когда парни-старшеклассники вовсю старались перещеголять друг друга рассказами о «мужских» победах и подвигах, Сергея как будто за язык кто потянул. Сгоряча он сболтнул, что овладеет любимой очень скоро.

А хоть бы и силой возьмет! И никуда она не денется, станет его женщиной – навсегда. И конечно, слух об этом дурацком разговоре быстро достиг Анютиных ушей – подружки постарались. Аня рассмеялась им в лицо, изо всех сил делала беззаботный и независимый вид. Горько расплакалась только дома – от обиды, от жалости к себе, от гнева на Сережку, который все испортил. С того дня перестала его замечать, попытки поговорить холодно отвергала, на предложения погулять отвечала неизменным отказом. Он дежурил под ее окнами, ждал после школы, провожая домой, плелся далеко позади. Напрасно. Сергей запустил учебу и выпускные экзамены сдал кое-как. Ходил как в воду опущенный. Снова и снова пытался поговорить с любимой, что-то объяснить, исправить, попросить прощения. Но Аня замкнулась в одиноком отчаянии. А потом Сережка ушел в армию.

В свадебных хлопотах Анна совершенно забылась и, когда день свадьбы наконец пришел, – искренне удивилась: неужели все? Жених – инженер, человек серьезный и рассудительный – организовал торжество как нельзя лучше. Был он лет на десять старше невесты, и потому снисходительно относился к излишней нервозности любимой. Объяснял себе ее лихорадочное возбуждение просто: молодая еще, волнуется. Праздновать решили дома – так дешевле, тем более что ни в чем недостатка не было, столы ломились от обилия закусок и напитков.

В разгар праздника раздался звонок в дверь. Анна, подхваченная той волной безрадостного возбуждения, которое не оставляло ее весь последний месяц, бросилась открывать дверь – в белом, воздушном свадебном платье. Вскинула глаза на неожиданного гостя – на пороге стоял высокий загорелый парень с огромным букетом роз:

– Сережка, ты?!

Прислонилась к косяку, теряя последние остатки той странной силы, которая заставляла ее двигаться все последние дни. Из комнаты вышел новоявленный муж – поинтересоваться, кто этот припозднившийся гость, вроде бы все приглашенные (список педантично составлял сам) уже за столом. Сергей неловко сунул в руки невесты охапку цветов и, криво улыбнувшись, выдавил:

– Кажется, я опоздал?..

Осознание страшной ошибки хлестко ударило в сердце – и Аню, которая так и не вернулась за свадебный стол (гости многозначительно улыбались-перемигивались – все, мол, понятно), и Сергея, который почти бежал по залитой таким ненужным уже солнцем улице.

Через год Анна родила девочку – Ксению. Через три – муж Виталий ушел из семьи к другой женщине, отчаявшись пробиться сквозь ледяную стену равнодушия к сердцу собственной жены. Уход мужа Анна пережила как смену декораций в очередной сцене жизненного спектакля. Хотела, много раз хотела позвонить Сережке. Обманывала себя, что хочет просто узнать, как он живет, что с ним, с кем он. Обманывала себя, что не звонит лишь потому, что боится услышать в трубке женский голос. Часто во сне слышала голос любимого: «Кажется, я опоздал… Опоздал…» Просыпалась в слезах, в очередной раз проклиная сны за то, что не дают ей увидеться с Сергеем. Пыталась занять себя работой, дочерью. Иногда – получалось. Глядя на Ксеньку, думала о том, что девочка могла быть дочерью Сергея.

Ксении исполнилось четырнадцать. Однажды она обратилась к Анне с просьбой: стать крестной матерью для ее лучшей подруги. Анна любила тихую девочку, Веру, частую гостью в их квартире. Согласилась с удовольствием, спросила лишь, кто будет крестным отцом.

– Да, мам, я его не знаю. И ты тоже. В церкви встретитесь.

Встретились. В чистом дворике маленькой церкви рядом с родителями Веры стоял высокий мужчина. Глаза его сияли отчаянной надеждой.

– Сережка, ты…

Анна тихонько прижалась к чужому и такому родному плечу: боже мой, только бы никуда, ни к кому, никогда не отпускать любимого…
© "Диалог магнитогорцев"