В гостях у «белочки»

Как попасть в медвытрезвитель
С праздником вас, дорогие земляки! С самым, что ни на есть, русским: исполняется ровно 470 лет с момента открытия первого на Руси питейного заведения. В начале июля 1533 года (к сожалению, точной даты не сохранилось) Иван Грозный открыл в Москве, на Балчуге «царев кабак» для своих опричников. Кстати, «кабак», чтоб вы знали, — слово татарского происхождения, обозначавшее постоялый двор, где также продавались напитки и съестное. Вскоре заведение, прозванное «кружалом» (почему, объяснять, наверное, не надо), стало приносить в казну такие баснословные доходы, что на Руси начался настоящий кабацкий бум. Однако царская монополизация торговли водкой вызвала невиданную дотоле коррупцию, воровство и пьянство, а впоследствии привело к «кабацким бунтам».

Согласитесь, такой юбилей надо отметить. Но мы не пошли ни в одно из волгоградских «кружал», дабы не создавать бесплатной рекламы. А направились сразу туда, где многие заканчивают свои питейные походы, а также кабацкие бунты...

Сначала хотелось попасть в вытрезвитель по-настоящему, как попадают все. Однако потом подумалось, что при написании репортажа вспомнить будет нечего: степень опьянения, при которой оставляют «на содержание», не предполагает ярких впечатлений наутро. Поэтому, заранее отпросившись у начальства, мы отправляемся в вытрезвитель Ворошиловского района (по месту жительства — вдруг пригодится?) в качестве гостей.

С пяти до восьми вечера здесь часы пик. Ежевечерне доставляют порядка десяти нетрезвых клиентов, которых даже очень темные очки не спасают от запаха перегара. Лето — относительно спокойная пора: народ переходит на пиво, которое не так предательски действует; многие напиваются по-прежнему, но за пределами города. В ожидании поступлений мы беседуем с начальником вытрезвителя Сергеем Головановым.

Оказывается, клиенты здесь — не сплошь законченные пьянчуги. В памяти Сергея Анатольевича есть случаи, когда своим присутствием их почтили даже профессор и с пяток юристов. По мнению Голованова, ничего зазорного в том, что вы попались на пути милицейского патруля не совсем во вменяемом состоянии, нет. В конце концов, все мы люди и при этом русские — соответственно, любим выпить горькой, тем более что имеем к ней веками выработанный иммунитет. Но когда иммунитет ослаблен (болеете, устали, давно пьете), загреметь в «трезвяк» несложно. «Вопрос в том, — говорит Голованов, — как человек ведет себя, когда отрезвеет». Поведение в состоянии опьянения, сами понимаете, у большинства неадекватное. Как правило, попавшие сюда никак не соглашаются, что милиционеры поступили с ними правильно и законно. Поэтому, все ругаются матом, стучат в дверь и требуют разрешения позвонить. Причем не только супруге (большинство поступающих — мужчины), а даже генералу, с которым живут на одной лестничной клетке, или личному прокурору (мания величия — частая спутница «белочки»). 

Наутро взгляд проясняется, а речь осмысляется. Большинство раскаивается в своем недавнем поведении, о котором им рассказывают. Неизвестно, конечно, насколько искренне, ведь по закону о «залете» в вытрезвитель полагается сообщить по месту работы (обучения). Сами понимаете, если сообщить в университет, что профессор «нахрюкался» после экзамена, заведующим кафедрой ему точно не стать. Поэтому, по словам Голованова, сотрудники часто идут навстречу своим исправившимся «подопечным». Если же у вас руководство не очень строгое или вы сами таковым являетесь, можете с гордым видом все отрицать и продолжать требовать справедливости. Некоторые даже пишут заявления об их жестоком избиении и краже денежных средств. Однако статистикой доказано, что девяносто процентов подвергающихся грабежу мужчин находятся в состоянии опьянения. А утром могут проснуться в вытрезвителе и ничего о нападении не помнить. На кого падут подозрения?

Мы спускаемся в ту часть вытрезвителя, где непосредственно пребывают задержанные. Здесь уже есть пара клиентов. Крупный мужчина громко, как будто для самоутверждения, говорит с охранником: «Я не понимаю, на каком основании меня, трезвого, задержали. Верните мне деньги, верните мой сотовый телефон, мне нужно позвонить. Вы не имеете права меня бить». 

Ошибочка: при оказании сопротивления и буйстве сотрудники милиции имеют полное право нанести расслабляющий удар и привязать буяна к креслу. Мера крайняя, но действенная. «Стараемся избегать жестких мер, — говорит Сергей Анатольевич, — но порой приходится». Красноречивого и наполовину отрезвевшего оратора отправляют в камеру-палату на десять мест. Здесь, кстати, прохладненько — особенность здания, бывшего купеческого дома. И отрезвлению способствует. Оказавшись за запертой дверью, мужик начинает в нее колотить, посылая сотрудников правоохранительных органов во всевозможные дали. 

Выходим покурить, а в это время «УАЗик» подвозит очередную порцию — троих смутьянов. Один из них, светловолосый и пузатый дяденька в годах, явно не рад тому, что его сюда привезли, и грубо толкает сопровождающих его милиционеров. Но кто сильнее, тот и прав, — мужики оказываются в коридоре перед камерой. Фельдшер Лидия Михайловна приступает к своим обязанностям. Задача, помимо осмотра на наличие травм и заболеваний, определить, насколько пьяные пьяны. Существует три степени: легкая, средняя и тяжелая, граничащая с алкогольным отравлением. Известнейший способ определения — «поза Ромберга». Испытуемый для начала прикасается кончиками пальцев к носу,а затем, вытянув руки и растопырив пальцы, должен пять раз присесть на составленных вместе ногах. У орущего дедушки не совсем получается даже с ногами. У второго задержанного вид совершенно мертвый, однако на лице обнаруживается стремление выглядеть стопроцентным трезвенником. Глубокомысленно он прикасается к красному носу, не менее глубокомысленно приседает, но излишняя сосредоточенность его выдает. Третий с поставленной задачей справляется тоже плохо, и всех их ждут, наверное, не очень удобные спальные места. Фельдшер просит буйного деда успокоиться, и он, представьте, целует ей руки — джентльмен! Впрочем, как поведал нам дежурный, — галантный кавалер не в первый раз здесь, живет по соседству.

Есть даже постоянные клиенты. Был забавный персонаж — некий Колёк, который приходил самостоятельно, предупреждая звонок жены в милицию. Но таких любителей острых ощущений мало. Скудное финансирование не позволяет превратить палаты в номера класса «люкс», денег не хватает пока и на ремонт женской палаты — она сейчас не действует. О чем говорить, если нет денег на содержание полноценного штата? Несмотря на то, что пить меньше не стали, количество наших водителей сократили вдвое, а количество старших экипажа патруля — втрое. Один ушел в отпуск, другой заболел гриппом — и послать по вызову некого. Вот и в этот раз действует только один автомобиль. «День вы выбрали неудачно», — говорит Голованов. Однако впечатлений уже более чем достаточно. В конце концов, разнообразием поведенческих реакций подвыпившие волгоградцы не особенно отличаются друг от друга: с увеличением градусов тупеют даже углы.

Михаил КОСТЯЕВ
МК в Волгограде