Квантовое сознание или мысль-материя?

Настоящие ученые, невзирая на тревожную политическую ситуацию, продолжают заниматься поисками истины. В эти дни в Аризонском университете (США) закончилась международная научная конференция Quantum Mind 2003, где обсуждалась необычная тема — "Квантовое Сознание". Проблема родилась на стыке науки и философии с легкой руки знаменитого физика Роджера Пенроуза и известного ученого Стюарта Хамероффа, изучавшего на клеточном уровне нервные процессы головного мозга. Как ни странно, но в России эта же тема имеет давние корни, но разрабатывается с иной точки зрения. Для русских исследователей Квантовое Сознание предстает не как нечто заключенное в черепной коробке, а как Информационное поле, охватывающее собой весь Универсум. Так человечество вновь возвращается к извечной проблеме Микрокосма и Макрокосма, а современная физика смыкается с той областью познания, которую многие пренебрежительно называют "метафизика".

Историки науки утверждают что термин "метафизика" появился по воле случая — так была обозначена глава книги великого Аристотеля, которая располагалась "после физики". Позднее, это вроде бы случайное противопоставление стало "основным вопросом философии" - что первично, а что вторично: материя, которую изучает физическая наука, или же сознание, мысль, дух — то, о чем традиционно размышляют философы и теологи. В науке нового времени была сформулирована так называемая психо-физическая проблема: если мысль нематериальна, как получается, что сознание человека может руководить его материальным телом? Может быть, мысль это все-таки что-то присущее самой материи?

"Масла в огонь" добавила квантовая механика, где странное поведение микрочастиц демонстрировало некую "свободу воли" и координацию физических параметров поверх времени и пространства. Странная "пси-функция", возникшая в квантовом уравнении Шредингера, руководила — подобно высшей направляющей силе — поведением физических микрообъектов. Именно в развитии этого направления поисков и лежит концепция Пенроуза и Хамероффа, которые доказывают, что вероятностные квантовые процессы внутри клеточных сосудов, ответственны за то, что мы с вами именуем сознанием. Поэтому не случайно на конференции Quantum Mind представлены не только физика, биология, неврология, но и психология, и философия, и даже культурология — поскольку в древних традиционных верованиях можно найти подтверждения современным научным гипотезам.

Я не буду здесь излагать идеи, высказываемые учеными разных стран по данным вопросам, — желающие смогут ознакомиться с ними по Интернету в тезисах докладов конференции Quantum Mind 2003 (есть там и изложение моей небольшой работы "Числа в пространстве"). Хочется рассказать о противоположном направлении поисков, ведь получается, что с двух концов ученые разных стран "пробивают тоннели" навстречу друг другу. Если американские исследователи стараются объяснить человеческое сознание, то по другую сторону Атлантики — в Европе и России строятся научные модели, создающие новую космологию, где раскрывается фундаментальное, космическое значение Информации. Разумное начало Универсума приобретает научные права.

В последние годы в работах многих российских и зарубежных ученых вырисовываются контуры синтетической теории, объединяющей фундаментальные основания геометрии и алгебры. Реализация этой программы ведет к глубокому переосмыслению таких первичных понятий как "число", "континуум", "бесконечность", "ноль", "точка", "предел", "бесконечно малое"... Новые понятия и подходы только намечаются, — они различны, порой, не согласуемы друг с другом. Это естественно, ведь исследователи находятся в свободном поиске, а грядущие революционные перемены в логике науки связаны с неизбежными изменениями всей картины мира.

Философско-мировоззренческие основания исследований были заложены еще в XIX веке отцами-основателями: так числовые пары открыл Уильям Роуан Гамильтон в ходе попыток алгебраически смоделировать Время, а алгебра Клиффорда, зачастую сейчас используемая в работах названного направления, самим ее создателем Уильямом Клиффордом воспринималась как математическое отражение философии Джона Беркли. Клиффорд в своих философских эссе ввел даже специальное понятие mind-stuff — мысль-вещество или мысль-материя.

Кстати говоря, вождь русских революционеров Владимир Ленин в своей книге "Материализм и эмпириокритицизм" подверг Уильяма Клиффорда уничтожительной критике. Последующим поколениям российских студентов, которых в обязательном порядке заставляли конспектировать философский трактат вождя, было о чем задуматься. И не удивительно, что у многих рождалась идея: а что если мысль — тоже некая "объективная реальность"? Но где же она, тогда, располагается, если в пространстве оставлено место только для материи? На излете советского периода особую популярность приобрел термин "ноосфера", который некогда ввел Владимир Вернадский, — словечко понравилось, однако рассуждения о метафизических вопросах сути дела не проясняли.

Научная революция ХХ века породила в западно-европейской науке необычные направления. Во Франции и Германии развивались алгебраические интерпретации квантовой механики, здесь же получили права гражданства геометрические концепции, позволяющие создавать необычные модели Вселенной, состоящей из нескольких взаимосвязанных миров. А итальянские физики пытались математические выразить закономерности гипотетического мира тахионов, обитающих "по ту сторону" скорости света. А в посткоммунистической России вспомнили о наследии Павла Флоренского — физика и философа, ставшего священником и погибшем в ГУЛАГЕ. В его работе "О мнимостях в геометрии" декларировалось существование "обратной стороны" пространственной геометрической реальности, которую выражают мнимые числа.

Современные научные представления позволяют в общем виде обрисовать новую космологию, основанную на объединении двух теоретических моделей. Модели геометрической, — 4-х мерный пространственно-временной континуум, и модели алгебраической — кватернионное время-пространство, где три мнимые оси и одна вещественная имеют размерность времени [t], а переводным коэффициентом пропорциональности между физическими размерностями выступает не скорость света C [x/t], а особая константа S[t/x]. Поскольку кватернионное время-пространство "образуется" не геометрическими точками, а ориентированными вращательными моментами, оно может рассматриваться в качестве РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩЕГО математического многообразия, где протекают независимые от нашего сознания информационные процессы. В таком случае, объективная сущность, выступающая сейчас под именем Информация, становится полноправным участником Универсума, наряду с тем, что именуется сейчас Вещество и Поле. Тогда ряд фундаментальных мировых констант дополняется постоянной Больцмана, которая используется в выражении для энтропии, фигурирует в современных теориях информации, но рассматривается в физике как некое эмпирическое число, не имеющее универсального характера.

То, что информационные процессы каким-то образом укоренены в самом фундаменте материи, свидетельствует хотя бы тот факт, что электромагнитные волны являются основным переносчиком информации, — способность кодироваться и декодироваться составляет их неотъемлемое свойство, которое не отражено в классических уравнениях Максвелла, но без которого существование человеческого разума в этом мире невозможно. Есть, однако, два различных подхода к данному вопросу. Общепринятая оценка известна — информация проявляется как некий параметр функционирования сложных материальных систем и не имеет значения для фундаментальной физической науки (свойство света переносить информацию оказывается тогда случайным "дополнением" к его физическим характеристикам) . Другой подход впервые сформулирован в явном виде Тейяром де Шарденом — это гипотеза о "радиальной составляющей энергии", то есть информация понимается как некая сущность — столь же свободно передающаяся и преобразующаяся в реальных процессах, как и то, что физики именуют энергией. Современные научные поиски в большей мере согласуются с этой гипотезой, нежели с обычной натуралистической точкой зрения.

Парадоксальная ситуация сложилась: современная цивилизация основана на использовании информационных процессов, объективность информации стала поистине осязаемой, однако эту объективность по-прежнему связывают только лишь с нервными импульсами и сигналами, а такие важнейшие характеристики информации как Смысл и Значение — считаются всего лишь субъективно-психологическими условностями. Видимо, настала пора признать, что в новой космологии Информация, Смысл, Значение занимают фундаментальное место. Если естествоиспытатели до сих пор могли от этого абстрагироваться, то современные научные абстракции в своем развитии ныне сами подвели ученых к необходимости изменения механистического мировоззрения. Алгебро-геометрическое РАЗДВОЕНИЕ математических моделей мира ЛОГИЧЕСКИ ОЧЕВИДНО, остается только признать глубинную сущность, которая кроется за ним. Суть дела не в "эквивалентности языков описания", а в том, что особенности уравнений показывают нам внутреннее устройство Универсума. Как писал Вернер Гейзенберг: "Уравнения знают больше нас"! Следует отметить, что в своих письмах В.Гейзенбергу его друг Вольфганг Паули незадолго до своей гибели восторженно рассказывал о новой необычной картине мира, основанной на раздвоении. Однако неясные обстоятельства заставили В.Паули объявить этот путь запретным, а безвременная смерть оборвала его исследования. Тем не менее, логика развития науки вновь приводит ученых к необходимости далеко идущих выводов.

Самым поразительным следствием новой космологии является странная модель, где весь так называемый "материальный мир" оказывается тонким потенциальным барьером, через который осуществляется информационное взаимодействие между сопряженными и дополнительными частями Универсума. Математически говоря, мы живем "внутри" мнимой единицы, сопрягающей противоположные грани Универсума, выражаемые в геометрическом и алгебраическо-числовом континуумах, а границы нашего мира обозначены для нас фундаментальными физическими константами S=h/e2 [t/x] и C [x/t] - вехами микро и мега масштабов.

Я понимаю, что предлагаемая здесь интерпретация математических построений (которые к тому же не являются пока общепризнанными) может вызвать обвинения в мистике и лженаучности. Однако следует заметить, что современная наука ныне оказалась в положении, в котором она находилась во времена своего зарождения, когда ученые использовали для познания многообразные модели, наглядно-художественные образы, логически не выверенные понятия и амбивалентные термины. Поэтому, есть смысл предположить: в традиционных религиозных и мистических учениях на самом деле содержится то, что обычно именуют "рациональное зерно". Иными словами, в будущей научной теории мы сможем логично и последовательно связать воедино все, что пока остается за рамками современной "научной картины мира". В такой постановке проблемы нет ничего лженаучного, мы можем спокойно ставить задачу, решать ее и, наконец, решить. При единственном условии: если мы при этом не будем терять критичности и осторожности, не будем впадать в безудержное фантазирование и словоблудие.

Так или иначе, есть надежда, что фундаментальная наука отнюдь не закончилась, — в Третьем тысячелетии у ученых найдется много предметов для размышления.

г. Красноярск

О том же самом читайте на английской версии ПРАВДЫ.Ру: https://english.pravda.ru/news/russia/47746-n/