Люди — младшие братья инопланетян?

Можно ли верить теории о существовании пришельцев? Кто для человечества инопланетяне — друзья или враги? Есть ли в нашей Солнечной системе планеты, пригодные для жизни? О загадках Вселенной корреспондент Pravda.Ru поговорил с координатором научно-общественного объединения "Космопоиск", криптофизиком, уфологом и писателем Вадимом Чернобровом.

— В большинстве художественных фильмов и книг пришельцы прибывают на Землю для того, чтобы заполучить новые территории для жизни. Эту же тему много лет назад поднимал и Герберт Уэллс в своем произведении "Война миров". Подобная угроза из космоса действительно существует?

— Во-первых, справедливости ради надо сказать, что далеко не во всех фильмах присутствует эта угроза. В советской фильмографии пришельцы были исключительно коммунистическими старшими братьями. В худшем случае это были капиталистические отщепенцы с других планет, которым мы несли свет добра.

За очень устойчивый стереотип, который вы озвучили, мы должны быть благодарны Голливуду. Если мне не изменяет память, фильм Спилберга "Инопланетянин" — это первый фильм в истории Голливуда, где инопланетяне представлены не в качестве агрессоров. До и по сию пору большинство голливудских фильмов — это действительно некое отображение наших детских страшилок.

Как ведем себя мы, сапогом открывая чужую дверь с тем, чтобы принести демократию в чужие страны, примерно так наши страхи представляют, что инопланетяне будут вести себя с нами. Пока мы так ведем себя нагло по отношению к более слабым странам, мы боимся, что найдется кто-то еще более сильный, который еще более тяжелым сапогом откроет нашу дверь.

Здесь, на мой взгляд, есть прямая причинно-следственная связь. Это накручивание началось буквально с 1947 года. После Второй мировой войны, видимо, нужен был какой-то образ врага. В тот момент образ Советского Союза, вчерашнего союзника, не годился, и очень удачно попал на человеческие страхи образ некого марсианина. Тогда никто не сомневался, что на Марсе жизнь есть.

К слову сказать, Герберт Уэллс действительно начал с точки зрения, что на других планетах есть чужая агрессивная жизнь. Но за свою жизнь он много пересматривал, и, может быть, для кого-то это будет большим сюрпризом, он имел долгую дискуссию с Владимиром Ильичом Лениным на тему, агрессивны или нет марсиане. И надо сказать, они нашли общий язык. После разговора с Лениным он уже не был настолько уверен в агрессивности.

Наоборот, он с любопытством смотрел на мировоззрение Советского Союза, который воспринимал марсиан, как старших пролетарских братьев. Причем на полуофициальном уровне. Я напомню, что более 70 лет мы жили под гербом, на котором Марс был не просто краеугольным камнем, а он воспарял над всем. Вспомните герб Советского Союза, который был и на монетах, и на всем, чем угодно. И, если вы вспомните про Красную звезду, которая над СССР висела сверху, это и есть та самая красная звезда или красная планета, это тот самый Марс, на который нам следовало ровняться. То есть на момент начала ХХ века, в двадцатые годы была мысль, что на Марсе не просто благоприятно, не просто есть дружелюбная жизнь, но жизнь, которая нам обязательно поможет. Это был ключевой вопрос, на котором не просто расходились или спорили ученые, это был ключевой политический вопрос. То есть Восточная Европа, социалистический лагерь считал, что марсиане дружелюбны. Соответственно, с другой стороны политического барьера считали прямо противоположное.

— Если говорить о знаниях сегодняшнего дня, то о какой жизни во Вселенной может идти речь? Есть только одноклеточные организмы, или существуют действительно высокоразвитые существа, которые общаются с помощью телепатии?

— Если руководствоваться не теориями, а практикой, мы знаем одну развитию цивилизацию — это мы с вами. Я не употребил слово "разумную" космическую цивилизацию. Я думаю, космическими мы уже отчасти стали 59 лет назад, а разумной цивилизацией мы еще не стали. Других цивилизаций объективно мы пока не знаем. Мы можем лишь предполагать и делать выводы на основе научных методов исследования.

А вероятность существования жизни во Вселенной вырисовывается или высчитывается на основе знаменитой формулы Дрейка. Так вот, все те составляющие, которые есть в формуле Дрейка, а там их около десятка, в последние годы уточняются только в направлении к плюсу. То есть вероятность существования разумной жизни по мере роста наших знаний о Вселенной, по мере роста количества известных нам планет, стремится к ста процентам. Иными словами, лженаучно было бы утверждать, что других цивилизаций нет.

Естественно, после такого утверждения следуют возражения: "А почему же они с нами не контактируют". Это вопрос к нашей подростковой цивилизации, потому что мы не взрослая цивилизация, мы ведем себя, мягко выражаясь, как подросток из дворовой гопоты, живущий по соответствующим дворовым законам и удивляющийся, почему профессор с пятого этажа не стремится с ним подружиться. Конечно, они вступят с нами в контакт только в случае, если сочтут для себя это выгодным, или, как минимум, не опасным. А мы опасны.

— Если говорить о планетах нашей Солнечной системы, то хотя бы на одной из них есть условия, пригодные для жизни?

— Смотря для какой. Для каждой из форм жизни условия разные. Мы с вами — это жизнь на основе кислорода, углерода, на основе воды. Естественно, исходя из этого, нам нужны определенные условия жизни. Например, такие, при которых вода не замерзает, но еще не кипит. Вот в этих узких рамках наша планета худо-бедно существует, и таких планет, которые удовлетворяли нашим запросам, на территории нашей Солнечной системы, увы, нет. Мы должны с этим смириться.

Хотя, на будущее, есть прекрасные проекты по терраформированию, то есть по изменению климата планеты, и в этом плане вполне годятся и перспективны Венера и Марс. Правда, с оговоркой, что прежде, чем какой-нибудь дом реконструировать под себя, нужно убедиться, что этот дом уже не заселен. Вот в этом я вовсе не убежден. У меня есть большие подозрения, что на большинстве космических тел существуют жизни. Правда, в зачаточном состоянии. Поэтому, когда мы слышим, что очередные попытки обнаружить жизнь на Марсе пока не увенчались успехом, знайте, что ищем-то мы образцы жизни, похожие на нашу. Поэтому в том, что мы не находим похожую на нашу с вами жизнь на планетах, где условия для нашей жизни неблагоприятны, нет ничего удивительного. Если наши родственники там и есть, то в каких-то зачаточных, микробных образах, в виде микроорганизмов.

— Есть люди, которые подвергают сомнению теорию Дарвина и заявляют об инопланетном происхождении человека. Насколько, на ваш взгляд, это возможно, что когда-то, много лет назад, на пустую Землю завезли людей, и так появилось человечество?

— Я абсолютно убежден, что мы с вами имеем какие-то космические корни. Я в этом не могу даже сомневаться. Просто потому, что Земля это не замкнутая система. То есть мы не накрыты стеклянным колпаком так, чтобы ни внутрь, ни извне не попадали какие-то споры жизни. Поэтому на Земле все те космические споры, которые там бурлят и путешествуют на кометах, конечно же, прибывали, и новые прибывают постоянно. То есть мы с вами не можем не быть родственниками жизни на других планетах.

Другой вопрос, происходит ли это случайно, по методу, куда Бог пошлет. Например, если комета упала в благоприятное место, хорошо. Если погибла там в пучине вод, ничего страшного, у нас есть еще. Или же это было сделано целенаправленно. Первый метод называется космическая пармспермия, а второй метод — это уже искусственное выведение, может быть и генетическое. Может быть, мы ГМО-цивилизация. Может быть, над нами какие-то опыты проводили. Сказать это сейчас очень сложно. Но как только мы найдем первую цивилизацию, похожую на нашу, я думаю, что ответ всплывает сам собой.

Беседовала Марина Архипова

Подготовила к публикации Мария Сныткова