Эпидемиолог: "Одна мысль о вирусе превратила человечество в табун"

Меры борьбы с коронавирусом неадекватны реальной опасности — так считает профессор Российской академии естественных наук, специалист в области демографии, эпидемиологии и медицинской статистики Игорь Гундаров. Своим мнением он делится с главным редактором "Правды.Ру" Инной Новиковой.

— В Москве закончился режим самоизоляции, за нарушение которого нас всех наказывали, и подчас жестко. Одному парню пришел счет: выехал без пропуска — оштрафован на 105 тысяч, потому что проехал через 21 камеру. Как вы оцениваете, насколько адекватными были меры по борьбе с коронавирусом в Москве и в России?

— Наверное, не погрешу против истины, если скажу, что на 90% отмена режима самоизоляции произошла благодаря небольшому коллективу, к которому как ученый я имею честь принадлежать. Плюс адвокаты и 2-3 телеканала. Мы привели доказательства того, что если стоять строго на букве закона, то нарушены полтора десятка статей уголовных и с десяток нарушающих основы конституционного строя.

Вы представляете, как страшно было говорить в адрес Собянина, что совершаются поступки, подпадающие под Уголовный кодекс? И вот власти решили прекратить выслушивать справедливые обвинения и снять все ограничения. Других объяснений нет.

Перед этим была имитация: Мишустин издал указание за 5 дней проверить правомерность указов Собянина. Ему сказали: "Да, он все правильно выполнил," — и тут же ограничения отменяются.

— Там действительно было странно. Пришло сообщение о продлении самоизоляции до 14 июня, а буквально через несколько часов — что он отменяется. И все-таки, как вы оцениваете, что было построено много мобильных госпиталей, наполовину заполненных мощностями? Что ждали каких-то потрясений — но удалось не допустить той волны, с которой медицина не справляется. Однако было закрыто много специализированных медучреждений, многим людям не была оказана помощь, в том числе часто не по коронавирусу. Очень много фактов смертей, когда не приезжала скорая или некуда было положить больного… И все равно нам говорили, что режим самоизоляции нужен, чтобы снизить распространение, иначе все будут больные. Вы считаете, что это было правильно или нет?

— Я инициатор создания памятника коронавирусу, который вскрыл массу пороков, новых явлений, неприспособленности. Он показал возможность возникновения страха, ужаса, паники, которые охватывают всё человечество и создают горе и страдания на пустом месте. И главная уголовная статья для всех мэров городов —

• Лондона,
• Парижа,
• Нью-Йорка —

самоуправство.

Чтобы применять все эти жесткие меры, нужно было иметь основания. У нас таковым является заявление Роспотребнадзора, что превышены эпидемиологические пороги. Роспотребнадзор же постоянно говорит, что эпидпороги не превышены. И то, что делает власть — мне очень напоминает образ бегущего табуна. Лошади пасутся себе, щиплют травку, вдруг их что-то пугает, и они несутся табуном, не соблюдая логику опасности, вплоть до того, что могут свалиться в пропасть.

И вот что-то у кого-то заклинило, начиная с этого Уханя. А сейчас появляются доказательства, что там не было заражения. Просто мысль о страшном неизвестном вирусе превратила все человечество в табун, и мы эти 3-4 месяца неслись, закусив удила, при том что эпидпороги во всех странах не превышены.

— Допустим, была фейковая информация. Поводом ко Второй мировой был тоже фейк, когда немцы действовали в одежде польских офицеров. Но у нас же есть пример Америки, где под два миллиона заболевших, Италии, Испании, где смертность до 20%. Мы же видим, что пандемия есть.

— Вы очень правильно затронули мотивы начала Второй мировой войны. Какие были мотивы? Экономические? Вряд ли — пойти сразу на два фронта. Доминировала идея, что немцы — великая нация, остальные — это шваль, но потребовалось 6 лет, чтобы началась реальная война. Сейчас при огромных скоростях информационного обмена нужно от пяти минут до недели.

COVID-19 показал, что мы беззащитны перед тем, что мы не знали. Я ввел понятие неинфекционной эпидемии, когда заразным является не вирус, а очень заразная ложная информация, которую люди транслируют друг другу, и начинается паническая атака.

Кстати, глава того государства, которое начало войну, сформировал понятие большой лжи. Он сказал: "Маленькая ложь — все лгут, и поэтому люди не могут поверить, что кто-то готов на безумного масштаба ложь". Когда она подавляет разум, можно говорить: "Не было этого", а люди думают: "Ты скрываешь". И становится ложь правдой, а правда ложью.

— Вы сказали, что когда говорили о принятии мер ученые, эксперты, то люди вокруг президента боялись сказать правду о реальном положении дел — что не надо тратить столько денег, что это не пандемия…

— И мягко-мягко кто-то из них решился сказать: "Мы перегибаем палку" — это был Александр Григорьевич Чучалин. Но обрушилось все, что было настроено, нам сказали: до осени, аж год жить в этом ужасе.

— Аж до февраля, сказали.

— У Солженицына был хороший рассказ маленький: "Бодался теленок с дубом". И вот мы, телята, свалили этот дуб… Представьте, вас позвал президент, и все говорят ему эту ложь: какой у него красивый костюм, галстук. И сказать: "Король, ты же голый" — вот что страшно. Так что надо не приглашать к президенту экспертов, которые трясутся и боятся потерять место, финансирование, а создавать независимый научный экспертный совет, сам себя собирающий, сам назначающий внутреннее руководство, сам отменяющий. Вопрос, который нужно всем срочно объяснить.

А как же прочие страны?

— Но, тем не менее, режимы ограничения были во всех странах. В Швеции не было, и то ли министр, то ли главный эпидемиолог сказал, что сожалеет о том, что не было. Если бы он мог вернуть прошлое — люди же умерли, то он был не делал жесткий карантин, но ввел бы какие-то ограничения.

— Так он один так считает. И у нас многие со мной не согласны. Если в целом посчитать — нормально поступила Швеция. Эпидемиологический порог не пройден.

— И в Америке тоже не пройден?

— Не смотрел точно, но думаю, да. Мы анализируем вспышки по всем странам — они идут циклично. Средний уровень цикла можно просчитать. Не было объективных оснований разгонять панику — посмотрите, я эпидемиолог, отвечаю всем своим статусом. Примерно два или три года я был экспертом ВОЗ — а что это такое? Это чиновники, и они очень сильно зависят от политических установок государства, которое ВОЗ максимально финансирует.

Так что для меня это не авторитет. Нужно при ВОЗ создать научный независимый экспертный совет — чтобы можно было слышать, что говорят чиновники, а что ученые. Кстати, мне недавно прислал выписку блогер Максим Калашников. Помните, был Аракчеев в истории нашей.

— Да, был такой.

— Вроде как плохая личность, палка, муштра… А я почитал — это ученый, который создал в войсках артиллерию. И предлагая технологию, он созвал всех ученых и говорит: "Я вам обеспечиваю место, финансирование и даю вам право говорить всё, что вы хотите. Ваше мнение не имеет никакого указательного значения, вы просто эксперты. И вот скажите, что мне делать". Умоляю глав всех государств, прислушайтесь к Аракчееву.

В Соединенных Штатах — да нет там никаких трупов. Там неправильно организованная система здравоохранения.

— Там огромные, очень дорогие страховые платежи. У кого нет страховки, те останутся без помощи.

— Вот нужно было везти всех больных в Италии в две или три больницы? Естественно, они не готовы принимать такой объём. Плюс там с ковидными еще нековидных больных везут. В результате огромный вал на небольшое пространство. Естественно, ощущение: всё, Италия задохнулась. А если посмотреть абсолютную величину смертей — ничуть они не выше.

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Михаил Закурдаев